Легионы просят огня

В два шага я оказываюсь рядом. Сдергиваю капюшон…

И застываю. Проклятье!

Человек поднимает взгляд. Голубые глаза. Глубокий шрам пересекает лицо от виска до челюсти. Светлые волосы, нос горбатый и кривой, видимо, его не раз ломали. Человеку лет двадцать пять. На лбу выжжено клеймо – беглый раб. На щеке – еще одно, такое же. Значит, он два раза бежал – и оба раза был пойман.

Он уродлив, да. Но он человек, а не атлант… или полубог.

– Как твое имя? – спрашиваю я.

Человек молчит.

– Я кажется, задал вопрос?!

– Легат, – говорит фокусник. – Зря стараетесь. После второго побега бедняге вырвали язык.

– Прости, – говорю я. Потом вдруг понимаю. Тот звучный голос, что звучал во время представления…

Я поворачиваюсь к фокуснику. Он усмехается.

– Неожиданно, правда? – звучный голос раздается в каморке. Губы фокусника при это не шевелятся. Только на лбу блестит испарина.

– Так ты еще и чревовещатель? Может, в твоих жилах тоже течет кровь атлантов?!

Лицо фокусника неподвижно, словно каменная маска. Кажется, моя ирония не достигла цели.

– Прощайте, легат, – говорит он вместо ответа. Голос – снова его обычный, только очень уставший. – Может, еще встретимся. И удачи вам.

Я киваю.

– И тебе удачи, жрец единственного бога.

Фокусник вздрагивает.

Глава 4. Человек с серебряным лицом

Титан Прометей подарил людям огонь. И в каждом человеке есть частица этого дара – иначе бы у нас не было бессмертной души.

Так говорят.

Но одно все забывают…

Откуда Прометей взял огонь? Правильно. Позаимствовал у кузнеца Вулкана, обитающего в глубинах Эреба. В подземном мире…

В мире мертвых.

Какая ирония. В каждом из нас – без исключения! – горит огонь Преисподней. Отражаясь в черных водах болота Коцит. Да, за это надо выпить неразбавленного…

Каждый человек носит в себе частицу Ада.

* * *

«Эй, ты!» – удачное имя для домашнего раба. Никогда не забудешь.

– Господин, он здесь, – говорит Эйты.

– Хорошо.

Я откладываю в сторону стило и восковую табличку, встаю.

В атриуме палатки ждет невысокий кавалерист. При виде меня он выпрямляется. И тут я понимаю, насколько он худой. Скелет, кое-как обтянутый кожей. Болезненно бледное лицо с желтизной, глубоко запавшие глаза.

Он вскидывает руку, чтобы отдать честь – и вдруг начинает кашлять. Пытается зажать рот ладонью. Бесполезно.

Кха-кха. И словно рвется что-то внутри. И чем сильнее кавалерист пытается сдерживаться, тем хуже.

– Про… простите, легат, – говорит он наконец.

– Давно это у вас?

Кавалерист поднимает взгляд. С трудом выпрямляется.

– С похода Тиберия.

Всего два года? Великая Германия сожрала его здоровье и силу. Выпила кровь. За это время от человека остались кожа, кости да боевые награды…

Грудь кавалериста увешана фалерами – за храбрость, за взятие чего-то там, за осаду крепости и прочее.

Награды тяжелые. Это, видимо, чтобы его не унесло ветром.

Марк Скавр, декурион всадников Восемнадцатого легиона, салютует:

– Легат!

– Это ты нашел моего брата, декурион?

– Да, легат.

Я медлю, прежде чем задать следующий вопрос.

– Кто был с вами?

Я знаю ответ, но должен убедиться.

– Однорукий варвар по имени Тиуториг, – говорит Марк. – Этот гем служил у нас проводником. Раньше он несколько раз нам помогал, и все проходило хорошо. Мы ему доверяли. Но на этот раз… Вы сами знаете, легат.

Конечно. Но я до сих пор не могу сложить воедино эту мозаику.

Итак. Однорукий привел моего брата и его охрану в маленькую германскую деревню. Там у брата была назначена встреча. С кем? Я до сих пор не выяснил. Но дело было очень важное и секретное, иначе бы Луций не поехал сам, лично. Причем с маленькой охраной.