Сны

–Стойте на местах ничтожества! Не двигаться!

Мы будем бороться за наш народ, за наши права, за нашу свободу. Мы будем бороться.

Что я видел и чувствовал, когда убрали табуретку? Видел я толпу. Она такая большая, так много людей пришли посмотреть на мою смерть. Все смотрят на меня с разными взглядами, мне даже стало неловко. Когда надевали веревку, я замечал встревоженные лица. После моей смерти явно произойдет что-то великое. Хорошо, что меня уже не будет. Да и так смешно, что сначала все радовались моей казни, а потом возненавидели палачей. Знаю я, что все дело в этих народцах, и точка кипения достигла максимума, но забавно: моя личность очень быстро меняется в истории: от мелкого маньяка до идола и путеводной звезды революции. Люди такие мелочные. Им что убийца, что священник- все станет направлением судьбы. Дайте повод для идей. Что дальше будет, уже не мое дело. От меня остался только гнев народа. А я уже очистил этот мир…

Чувствовал я необычайную радость и облегчение. Видя парк и яркое Солнце, я прощался с Природой. Она так же холодна, не подавала и каплю сострадания, но смотрела на меня слегка печально, ведь очередной ее инструмент пропал. Мне было приятно это состояние Природы. Могло показаться, что она в истерике и ненависти пытается сжечь людей ради меня. Но я-то знаю, что ей на меня все равно. Такая романтичная жизнь со мной происходила. Когда табуретку выбили из-под ног, я чуть не засмеялся от счастья. Увидев вдалеке птицу, любопытную смотревшую на меня, я улыбнулся. Но даже если бы я еще до повешения засмеялся и обливался хохотом, всем бы было все равно. Никто бы даже не заметил, кроме палачей. Правда, я чего-то испугался, поэтому лишь отдался течению…

Сколько бы человечество не старалось сделать всеобщее добро, покуда жива Природа, царить будет и зло. Все войны, споры, неравенства- ерунда по сравнению с Лесом. Все, что произошло после меня, осталось точно таким же. И разъяренная толпа, избивающая палачей, это лишь забава Природы. Увы, злодей не тот, кто убил, а тот, кто остается наедине с собой. Наедине с Природой…

И страшно одно: я боюсь…

Октябрь

В одном европейском городе двое мужчин мило болтали, сидя на улице у дорогого и престижного ресторана. Один хмурый, грозный, холодный и серьезный, а другой приветливый и расслабленный.

–Так вы писатель?– спросил холодный.

–Как тебе сказать… Я скорее журналист, но после всех моих приключений, единственная дорога для меня- это писательство.

–Какие приключения?

–Об этом ты сможешь прочитать в моей книге, которая скоро будет продаваться.

–Непременно стоит почитать.

–Ну, не сказал бы, что это нечто великолепное и великое, просто сборник рассказов. Они копились у меня в течение всей жизни вот и выдался случай их напечатать. А вы, как я понял, домой возвращаетесь?– приветливый мужчина допил свое кофе.

–Да… Домой…,– мрачно сказал хмурый.

–Что-то не так с домом?

–Нет! Нет. Все очень даже хорошо, просто…

–Воспоминания? Понимаю вас. Я тоже переехал сюда из-за не самых приятных воспоминаний о доме.

–Это я могу узнать из книги?

–Разумеется,– улыбнулся расслабленный собеседник.

Мимо проезжали машины, проходили незнакомцы, пахло пылью и камнем, которым были заставлены дороги. Обыкновенный европейский городок, не имеющий каких-то особенных отличий от других поселений ,,цивилизованного мира”.

Приветливый мужчина откашлялся и вдруг тихо произнес.

–Знаете, у меня есть материалы, которые не вошли в сборник.

–Почему же?– немного удивился серьезный.

–Там не самые приличные события задокументированы. Да, именно задокументированы.

Он вытащил из своего портфеля, который все это время лежал у ножки стола, папку. На обложке было подписано лишь красным маркером: ,,Дело маэстро”. Положив эту папку на стол, он снял свои солнцезащитные очки и своими карими глазами серьезно посмотрел на собеседника.

–Я хочу дать вам это.

–Зачем?– снова удивился хмурый.

–Мне они не понадобятся. Да и если кто-нибудь в этом городе прочитает содержимое в папке, то меня в лучшем случае отправят в колонию на Альбиносе.

–Все настолько серьезно?– заинтересовавшись, спросил холодный мужчина.

–Здесь моя смерть,– у приветливого задрожал голос.

–Почему вы доверяете ее мне?

–Я достаточно с вами разговорился, чтобы понять, вам нет никакого дело до моей жизни. Но, я уверен, вам непременно понравится содержание этой папки. А если нет, то просто сожгите ее.

–А если я захочу сдать это в полицию?

–Разумнее будет напечатать это как книгу. Только исполните это сразу после моей кончины.

–Тогда прошу дать свой номер.

–Да, сейчас,– на салфетке приветливый мужчина стал писать карандашом цифры. Когда последний штрих был сделан и он протянул надпись собеседнику, к ресторану подъехало такси.

–Ох,– улыбнулся приветливый мужчина,– это за мной. Надо прощаться, друг мой.

–Прощайте, доктор Гизли.

–Прощайте,– и улыбнувшись он взял свой портфель, сел в такси и уехал.

Хмурый взял папку в руки, посмотрел на иностранные буквы, написанные красным маркером, и направился в неизвестную сторону.

23.10.2031

15:51

Приемная комиссия при штабе психологической больницы №18

Собеседование с потенциальным сотрудником Гизли Неизвестно. Диалог был записан на диктофон и переписан дословно в документ ради более удобного способа фиксирования информации в бумажном виде.

–Добрый день, мистер Гизли.

–Здравствуйте.

–Мы приняли вашу заявку на рабочее место в психологической больнице №18. Сейчас мы проведем небольшое собеседование, по окончанию которого определим ваше дальнейшее будущее в этом заведении. Вы готовы?

–Да

–Итак, почему вы решили подать заявку именно в психологическую больницу?