Объятия незнакомца

Джулиан приподнял бровь и повернулся в сторону Макса.

– Ну тогда я просто жажду услышать твой рассказ. Во всех подробностях.

Унылая усмешка на лице Макса сменилась хмурой озабоченностью. Во всех подробностях. Он поерзал в кресле. По правде говоря, он с большим удовольствием обсуждал бы сейчас проблемы Джулиана, чем собственные. Однако он понимал, что пора уже изложить причины, побудившие его вызвать сюда Саксона.

– Это длинная история. – Он кивнул на дверь. – Может, сначала перекусим…

– Нет, благодарю, – поспешно проговорил Джулиан. – Мы пообедали, перед тем как выехать.

Макс собирался было возразить, что с тех пор прошло по меньшей мере часов десять, но увидев, как Саксон делает ему знаки руками, понял, о чем не сказал Джулиан: процесс еды и питья может стать делом трудным, даже стеснительным, когда ты не видишь ни тарелок, ни приборов, ни самой пищи.

– Очень мило с твоей стороны, что ты потратился на отдельный кабинет, – продолжал Джулиан, не догадываясь о знаках, которыми обменялись его братья, – но мы могли бы посидеть и в твоем номере. Если, конечно, – он хитро улыбнулся, – там сейчас никого нет.

– Честно говоря, есть.

Джулиан разинул рот, а Саксон изумленно вытаращил глаза.

– Но… м-м… мне не хотелось бы знакомить вас. Не то чтобы я прячу ее, – поспешно добавил Макс, – скорее, не хочу, чтобы она увидела вас.

Казалось, его братья потеряли дар речи.

– Из-за нее-то, Саксон, я и пригласил тебя. – Он резко поднялся, не в силах усидеть на месте. – Как я уже говорил, мне придется многое объяснить вам. Очень многое. – Пройдя к стоявшему в углу кабинета столику, он взял один из хрустальных бокалов. – Прежде всего должен сказать, что… я вовсе не путешествовал по Европе. Я был во Франции.

Братья ошеломленно молчали.

– Не верю, – пробормотал Саксон, продолжая изумленно глядеть на него.

– Чему? Тому, что он был во Франции? – спросил Джулиан, оборачиваясь на звук звякнувшего стекла.

– Тому, что он начал пить. Макс взял бутыль с портвейном.

– Кто-нибудь составит мне компанию?

– Нет, спасибо, – не слишком живо отказался Джулиан.

– А я, пожалуй, выпью. – В голосе Саксона по-прежнему слышалось удивление. Он, словно не веря своим глазам, смотрел, как Макс, опустошив свой бокал, снова наполнил его, а потом налил портвейн в другой бокал. – Мне почему-то думается, что это сейчас не помешает. И что же ты делал во Франции, братишка?

Макс вернулся и, поставив бокал для Саксона на гладкую поверхность орехового стола, опустился в кресло.

– Наверное, лучше начать с самого начала. – Тяжело вздохнув, он посмотрел на Джулиана. – Все это закрутилось через две недели после взрыва, потопившего твою «Утреннюю звезду», Джул. Как-то раз вечером я получил письмо. Письмо, скрепленное королевской печатью…

Ему понадобился час только на то, чтобы изложить факты. По крайней мере, он старался излагать одни факты. И ничего, кроме них. Он умолчал о своих чувствах к Мари, об интимных деталях их взаимоотношений, желая иметь дело только с холодной, жестокой действительностью, стремясь подходить к ней как можно более рассудительно, когда как любое упоминание о Мари могло мгновенно лишить его спокойствия.

Он поведал братьям о встрече с Вульфом и Флемингом, об изобретенном французами химическом соединении, об опасности, угрожающей британскому флоту и Британской империи. Он объяснил, что британские власти хотят заполучить эту женщину вместе с ее научными знаниями, чтобы иметь в своем распоряжении изобретенное ею оружие. Рассказал о том, как похитил Мари из лечебницы и прятал ее в Париже, о неудавшихся попытках заставить ее вспомнить формулу соединения.

Перечислив последние свои приключения – столкновение с французами в Луирете, бегство в Испанию, вчерашнее прибытие в Англию, – он почувствовал, что иссяк. У него пересохло в горле. Ему казалось, что он не сможет больше произнести ни слова.

Однако у братьев возникло множество вопросов, и они набросились на него в ту же секунду, когда он встал, чтобы еще раз наполнить свой бокал.

– Но почему, Макс? – ошарашенно спросил Джулиан. – Почему ты?

– Как тебе удалось уговорить ее поехать в Англию?

– Почему они выбрали тебя? Настойчивый вопрос Джулиана требовал ответа.

– Им был нужен человек, обладающий научными познаниями, чтобы разобраться в ее тайнах, человек, умеющий обращаться с пистолью и свободно говорящий по-французски. – Макс отпил темный портвейн, чувствуя, как его тепло согревает саднящее горло. – Я был не единственным, кто был у них на примете, но другие кандидаты по разным причинам отклонили их предложение.

Он ожидал услышать следующий, вполне логичный, вопрос: почему же он принял его? Но посмотрев на братьев, увидел, что они все поняли.

– А ты согласился, – сказал Саксон, – потому…

– Согласился из-за меня, – договорил за брата Джулиан. – О черт! Макс! Ты подвергнул себя смертельной опасности из-за меня?

– Ну, тогда… мне казалось… – Макс горько усмехнулся, вспомнив, сколь наивен он был тогда. – Казалось, что это станет приключением – дерзким и благородным. Я хотел спасти людям жизни, спасти Англию. Хотел…

Он замолчал, опустил глаза, разглядывая свои изношенные сапоги, и наконец признался – скорее самому себе, нежели братьям.

– Хотел убедиться, что наделен теми же чертами, которыми всегда отличались мои старшие братья и которыми я восхищался, – тихо сказал он и, подняв глаза, поочередно посмотрел на братьев. – Такими, как мужество, сила, отвага.

– Черт возьми, Макс, – прошептал Саксон. В его глазах была боль. – Как ты мог сомневаться в своей силе или мужестве, после того как десять лет боролся с болезнью?

– И притом ум – гораздо более ценное качество, чем отвага, – сказал Джулиан. – А все эти рискованные приключения на самом деле не так уж интересны, как принято думать.

– Да, знаю, – сокрушенно произнес Макс. – Знаю!

И снова они рассмеялись. Смех снял напряжение, охватившее их, только на этот раз он звучал иначе – тише и сокровеннее.

Когда смех затих, Макс продолжал:

– Вы спрашивали, как мне удалось уговорить ее поехать в Англию. Я убедил ее, что за нами охотятся французские военные. А поскольку Франция воюет с Англией, то Англия будет для нас самым безопасным местом. Сказал, что здесь они до нас не доберутся. Сказал, что в Англии у меня есть давние друзья, которые помогут нам. – Он призывно поднял свой бокал. – Так что, друзья мои, принимайте гостя.

– Но если она увидит хотя бы одного из нас, она непременно заметит сходство, – сказал Джулиан.

– Конечно.

– Итак, насколько я понял, из людей, которые мечтали I бы всадить в тебя пулю, можно составить роту стрелков. – Саксон, как всегда, ухватился за главное. – Во-первых, – он принялся загибать пальцы на руке, – французские вояки. Потом тот предатель-англичанин. Еще – один из двух чиновников секретного ведомства. И наконец брат мадемуазель ле Бон.

– Да меня хотят все. Я стал страшно популярен. Наверное, моя красота и обаяние тому виной.

– Гм – изрек Джулиан. Если позволишь, шутить здесь буду я – Извини – Макс отнес бутыль с портвейном на место и вернулся за стол. – Саксон, поверь, мне страшно не хочется впутывать тебя в это дело. Видит Бог, ты уже потратил уйму времени на меня..

Я помогу тебе, Макс. Что бы тебе ни понадобилось, можешь рассчитывать на меня. Тебе даже не нужно просить меня о помощи.

– И на меня рассчитывай, – твердо сказал Джулиан. – Если я могу сделать хоть что-то, чтобы помешать повторению трагедии «Утренней звезды», то я готов отправиться в ад и вернуться обратно! Только бы это не повторилось!

Макс бросил встревоженный взгляд на Саксона и понял, что и он обеспокоен неожиданной горячностью, с которой Джулиан произнес эти слова. Но прежде чем они успели обдумать, что скрывается за ней, к Джулиану вернулось его обычное веселое самообладание.

– Французы и эти два предателя-англичанина, знают, кто ты, – сказал Джулиан, – но они не знают, где ты. Это дает нам некоторое преимущество.