Приключения в стране Тайпин

Он снова залез в сарайчик на колесах и к восторгу мальчишек вытащил среднеазиатский духовой инструмент – карнай. Чен глубоко вдохнул и выдул из длинной латунной трубы громкий резкий звук, похожий скорее на крик большого животного, чем на музыку.

– То, что надо, – сказал Шон.

Импровизированная репетиция проходила на плато небольшого холма, а временный лагерь циркачей был разбит под этой возвышенностью в ложбине. Цирковые артисты готовились к ужину, над временными очагами хлопотали женщины, мужчины стреноживали тягловых и цирковых лошадей, заготавливали дрова. Неожиданно раздались резкие, громкие звуки, похожие на крик огромного хищника и испуганные циркачи увидели страшное непонятное существо, летящее на них с вершины холма. Лучи солнца слепили глаза и мешали разглядеть приближающуюся тварь, но огромный размер и страшная морда в крови, вкупе с непрекращающимся мощным рычанием испугали людей, и они бросились бежать в разные стороны. Перепуганные цирковые кони и тягловые ослы в панике унеслись далеко в степь.

Не растерялся только цирковой силач по имени Джиан. В момент страшного пришествия он рубил дрова и, схватив самую тяжелую чурку, с силой запустил ее в летящее чудовище. Подбитый дракон начал заваливаться, а Джиан с криком: «Убью проклятую тварь!», – бросился с топором к поверженному врагу. Мастер Чен едва успел перехватить его и остановить.

Репетиция удалась, ведь даже искушенные цирковые артисты поверили в «живого» дракона! Танец летящего дракона поставили в репертуар, а огромную шишку на голове Шона лечили всей труппой. Но, потирая ушибленное место, Шон все время улыбался, ведь теперь он стал полноправным артистом цирка.

Будни артистов

Странствующий цирк мастера Чена представлял собой небольшую цирковую труппу, переезжающую из города в город на десяти повозках. Почти все повозки были крыты плотной материей, защищающей от непогоды. Но было и несколько «элитных», обитых тонкой кошмой и оборудованных небольшими печками. Все артисты участвовали в представлениях, которые давались в более или менее крупных населенных пунктах по пути следования. Маршрут был отработан веками и соответствовал маршруту караванов, идущих с древности по Великому шелковому пути. Сам мастер Чен унаследовал свое передвижное хозяйство от отца, а тот – от деда.

Традиционно в китайском цирке ценились акробаты, поэтому мужская половина труппы отличалась отменной физической силой и ловкостью. Все они отлично демонстрировали стойки на голове и руках, прыгали с рук на ноги и с ног на руки через острые мечи, строили живые пирамиды. Особенно отличался легкий и бесстрашный новичок – Шер. Разбежавшись и оттолкнувшись от небольшой доски-трамплина, он крутил в воздухе сальто и приземлялся на плечи товарища. «Железный» человек, кроме своего коронного номера с глотанием меча и протыканием конечностей, ходил на руках среди вкопанных в землю острых клинков и копий. Даже клоун Мин страховал артистов при исполнении сложных

кульбитов и сам участвовал в комических номерах: смешно имитировал падения, ходил «колесом» – в общем, веселил публику.

Три молодые женщины в составе труппы были гибкими и эластичными, словно змейки. Они грациозно сворачивались в живые клубки и поражали немыслимыми позами неискушенных зрителей. Все артисты умели жонглировать различными предметами от деревянных чурок до дорогих стеклянных тарелок. Особенно зрелищно было кручение на длинных деревянных тростях хрупких фарфоровых вазочек и жонглирование ими, здесь и зрители, и исполнители хорошо понимали, какой ценный реквизит подвергался риску. Показывали номера с дрессированными обезьянками. А клоун Мин, подпоив сладким вином мелких животных, устраивал петушиные и крысиные бои.

Отличительной фишкой цирка Чена был конный вольтаж. Традиционно в китайском цирке не практиковали номеров с лошадьми. Но как-то в Пекине мастер побывал на конном представлении и «заболел» этим стремительным и зрелищным номером. Незадолго до появления в цирке мальчишек Чен приобрел по случаю хороших лошадей и начал тренировки. И навыки джигитовки Шера, который у себя в ауле считался лучшим наездником, оказались очень кстати.

Порядок в лагере циркачей был жесткий. Вставали с рассветом и вместе занимались древней китайской оздоровительной гимнастикой Цигун. Данная тренировка предполагает наряду с физическими упражнениями дыхательные практики. Чен считал, что во время интенсивного дыхания организм наполняется окружающей живительной энергией – праной, пробуждаются механизмы самовосстановления, поэтому дышать приходилось интенсивно и подолгу. Шон ворчал по этому поводу: «Кушать толком не дают, жрем воздух да траву. Скоро так наполнюсь воздушной праной, что улечу в небеса».

Действительно, предлагаемый рацион питания циркачей в корне отличался от обильного питания казаха-степняка. Вместо привычного жирного мяса с тестом предлагалось просяная каша с салатами из местных трав. Все приправлялось резкими по вкусу и запаху соусами и добавками. Пили вместо вкусного мясного бульона и душистого черного чая терпкий и горький зеленый чай. По праздничным дням вместо проса варили рисовую кашу. Мясное – в основном птицу – готовили только во время гастролей в населенных пунктах.

Мальчишки похудели, особенно мучился Шон. Большую часть жизни он провел в Ташкенте, занимался приятным для себя, требующим усидчивости делом – учебой и не был привычен к лишениям кочевой жизни. После скудной трапезы Шон отправлялся к месту обитания животных и безуспешно пытался подоить цирковых коз, но артистичные, а потому нервные парнокопытные отгоняли неумелого дояра. Часто его видели возле коновязи – родной запах лошадиного пота навевал воспоминания о милых желудку деликатесах из конины. Как-то, находясь в голодных грезах, Шон подошел к самой крупной цирковой лошади и неожиданно вцепился зубами в аппетитное бедро животного, но тут же, получив увесистый удар копытом, отлетел на несколько метров. Целую неделю у него болели ушибленные места, но неприятное чувство постоянного голода почему-то прошло. Желудок сузился в размерах, и непривычная пища стала хорошо усваиваться.

В Карашаре

А маленький караван уходил все дальше, вглубь азиатского континента к городу Урумчи – столице Синьцзянского края огромной Срединной империи.

Куда же вела неотвратимая судьба наших героев, какие приключения и испытания ждали их в далеком путешествии? Что представляла из себя великая Поднебесная империя – Китай?

Колонна повозок цирковых лицедеев двигалась из суровых и почти необжитых северо-западных провинций на теплый и густонаселенный юг страны. Местность была горная, обоз из десяти кибиток с трудом преодолевал крутые перевалы западного Тянь-Шаня. Стояла глубокая осень, почти каждый день шли дожди, переходящие в снег. Мастер Чен уже не раз пожалел, что забрался так далеко в своих нынешних гастролях. На границах империи центральная власть утрачивала свое влияние, мятежные провинции перестали подчиняться, нарастало беззаконие, население нищало. Бесчинствовали многочисленные банды разбойников, только везением объяснялось то, что цирковой караван еще ни разу не встретился с дорожными грабителями.

Бродячим артистам были рады в каждой деревне, они были носителями хоть какой-то радости в трудное время. Но работать приходилось за еду, зрители за неимением денег расплачивались нехитрой снедью. Поэтому, нигде подолгу не задерживаясь, артисты спешили на более богатый и теплый юг Китая.

После нескольких дней гастролей в городе Карашар мастер Чен подсчитал скудную выручку и задумался. Город стоял на пересечении караванных дорог и славился оживленной торговлей и многочисленным населением. Циркач надеялся на хорошую выручку от проводимых представлений и предполагал перезимовать в городе. Но тяжелые времена свели на нет благие ожидания. Оголодавшие городские чиновники требовали платы за каждое проводимое представление, но только местная детвора, с которой циркачи денег не брали, заполняла зрительные места. Артисты работали в надежде, что дети разрекламируют спектакли, но публика не шла. В плохие времена не до развлечений. Городские власти не давали покоя с арендной платой, и Чен решил двигаться дальше.

Странствующих комедиантов предупредили – за городом орудует разбойничья шайка, не пропускают ни одного путника. На коротком совещании циркачи решили: либо нанять вооруженную охрану, либо найти надежных попутчиков и все-таки собираться в дорогу.

В былые времена Карашар был известен своими ярмарками, и проезжающие купеческие караваны всегда сворачивали к его гостеприимным и приносящим прибыли стенам. В удобном месте на окраине города находилась большая площадь с построенным для путешественников караван-сараем, местом отдыха и ночлега для прибывших сюда деловых людей. Здесь процветали многочисленные чайханы, где заключались торговые сделки на баснословные суммы, после чего неутомимые носильщики растаскивали тележки с товарами по местным дукенам и базарчикам.

На караванную площадь и направился мастер искать товарищей для дальнейшего всё более опасного путешествия. За ним увязался Шер, чему мастер был рад. Мальчишка нравился циркачу, необычайно ловкий и сильный для своего возраста, он обладал и внутренним обаянием – харизмой. Был упорен, смел, до изнеможения добивался совершенства в тренировках и других начинаниях, быстро освоил и преуспел в премудростях жизни бродячих артистов. При этом Шер был всегда приветлив и прост в общении, хорошо говорил на китайском языке, легко болтал на всех тюркских наречиях, мог объясниться и с русским собеседником. Глава цирка искренне привязался к дельному пареньку и часто советовался с ним по обустройству кочевой жизни.

Придя на караванную площадь, циркачи подивились ее ширине и посетовали на малолюдность. На большой территории расположился только один караван. Но зато классический: сорок двугорбых верблюдов-бактрианов стояли и лежали, перекатывая во рту нескончаемую верблюжью жвачку. Верблюды-бактрианы – самые мощные вьючные животные, легко преодолевающие за день до сорока километров. Шер пришел в восторг, увидев двугорбых земляков, и помчался к месту стоянки. Еще радостнее ему стало, когда он увидел, что караванщики – казахи. Соскучившийся Шер обнимался с каждыми, не умолкая, говорил с погонщиками, с наслаждением произнося слова родной речи.

Караван земляков

Подошедшему мастеру Чену Шер начал быстро объяснять.

– Мастер, это караван из восточного Казахстана, из города Семей (Семипалатинск), они идут на ярмарку в город Урумчи, хотят обменять свой товар – медь и железо в чушках – на китайские шелковые ткани и фарфор. Здесь, в Карашаре, торговать не будут, отдохнут денек и двинутся дальше. У них есть оружие, говорят, что несколько раз отбивались от грабителей по дороге. Мастер, нам надо с ними договориться, это мои земляки. Казахи – лучшие люди на земле. Правильнее попутчиков нам не найти. Я буду переводить.

Чен усмехнулся в густые усы.

– Ну что ж, пошли договариваться.

Главу каравана долго искать не пришлось. Чен уверенно направился в ближайшую чайхану и не ошибся. За восточным низким столиком полулежали несколько человек, потягивая ароматный чай. Подойдя к трапезничающим, Шер приложил правую ладонь к груди и поздоровался.

– Ассалам уалейкум! Пусть благословенен будет ваш дастархан! Уважаемые, как нам найти караван-баши?

Услышав учтивое обращение, сидящий на почетном месте крупный мужчина приветливо поздоровался и пригласил к столу. Гостям тут же налили чай в небольшие пиалы, пододвинули баурсаки, сладкие угощения.

Отхлебнув из пиалушки, Шер зажмурился от удовольствия – это был черный чай, настоящий казахский чай, щедро приправленный жирными сливками и чуть подсоленный. В следующую минуту глаза Шера полезли на лоб, и он не смог сдержать стона вожделения. К чаю предлагался легкий завтрак степняка: горячие баурсаки, иримшик, курт, куски колотого прозрачного сахара – навата, аккуратно нарезанная нежирная конина-чужук, вкуснейшее соленое сливочное масло. Отбросив остатки наносной вежливости, мальчишка заработал руками и челюстями. За столом добродушно засмеялись. Один из мужчин спросил.

– Баурым, как тебя зовут? Откуда ты родом? Как имя твоего отца?

С трудом проглотив большой кусок мяса, Шер ответил.

– Я из Старшего жуза, жетысуйкие мы.

Мужчины переглянулись. В Семиречье (Жетысу) продолжались противостояния с властями. Тарелки с кушаньями пододвинулись к мальчишке, Шер благодарно закивал головой.

Ответив на вежливые расспросы о здоровье и текущих делах, Чен представился и коротко изложил просьбу о присоединении к большему каравану в целях безопасности. Выслушав гостя, караван-баши кивнул.

– Зовут меня Мусабай Тохтахун-улы, я из торгового сословия, идем из города Семипалатинск, везем на ярмарку в Урумчи медь и железо. Ваше положение понятно, на дорогах очень неспокойно, на нас уже два нападения было. Слава Аллаху, мы имеем современные винтовки с собой. Отбились, но и потери были. Верблюды погибли, часть товара потеряли, есть раненые. В этой экспедиции у меня есть партнер, очень толковый человек, тоже купец, он за безопасность отвечает. Сейчас должен подойти, вместе решим ваш вопрос. Думаю, он не будет против.

Тут к беседующим присоединился и ожидаемый компаньон главного караванщика. Это был молодой человек высокого роста, приятной наружности с щегольскими усиками. Одет он был по-походному, суконные брюки заправлены в высокие кожаные сапоги, на плечах – утепленная меховая куртка. Остальные караванщики, несмотря на осеннюю погоду, уже залезли в овчинные полушубки.

Сотоварищ караван-баши представился Алимбаем, внимательно выслушал мастера Чена, немного помолчал и сказал.

– Хорошо, давайте дальше пойдем вместе, нам с артистами веселее будет!

Мастер заговорил о плате за сопровождение, тут торговцы оживились, но Алимбай прервал обсуждение.

– Денег не нужно, рассчитаетесь бесплатным представлением в цирке.

Все заулыбались. Чувствовалось, что мнение молодого компаньона является решающим. Во время проходящих переговоров, Шер притих и внимательно разглядывал молодого человека. Потом отодвинулся от стола и спрятался за широкой спиной старшего товарища. На обратном пути мастер, довольный результатом переговоров, в хорошем настроении хлопнул подростка по плечу.

– Молодцы твои земляки, очень приятные. Как ты там говорил – лучшие люди на земле?

Чен добродушно рассмеялся. Мальчишка только буркнул в ответ что-то невразумительное.

Давний знакомый

Добравшись до своего лагеря, Шер бросился разыскивать брата. Встретив Шона, тут же потащил его к дальней повозке для серьезного разговора. Оглядевшись по сторонам и убедившись, что людей поблизости нет, Шер сказал.

– Ты знаешь, что мы с мастером ходили на караванную площадь искать попутчиков для дальнейшего путешествия?