Том 5. Русская опера и достижения антрепренеров Москвы (1885–1925)

Вклад этих театров в становление отечественного оперного искусства значителен. Здесь профессионально обучали певцов, наиболее одарённых посылали учиться и стажироваться за границу. Здесь не стеснялись ставить сценические эксперименты и русские оперы, не принятые императорской сценой. Многие их этих театров пользовались большой и заслуженной славой, и не без оснований посещались императорскими особами.

В то же время в казенных театрах из русских опер ставились лишь комические (Е.И. Фомина «Анюта», «Мельник-колдун…», «Американцы», Я.Б. Княжнина (музыка Жана Бюлана) «Сбитенщик», М.А. Матинского «Ст. – Петербургский Гостиный двор», В.А. Пашкевича «Федул с детьми», «Своя ноша не тянет», «Скупой», «Два Антона» и другие), которые, к слову сказать, получили в последней четверти XVIII века широкое признание, чем дали толчок к дальнейшему развитию не только русской композиторской школы, но и национального музыкального театра.

Николай Борисович Юсупов

Хозяина же дворового, усадебного или помещичьего театра не занимала проблема продажи билетов. Он был не только хозяином. Он диктовал моду и выбирал к постановке произведения по собственному вкусу. В этих театрах работали не только блестящие артисты и музыканты. Спектакли, как правило, оформлялись художниками первого ряда.

Известно, к примеру, что князь Н.Б. Юсупов дружил с выдающимся театральным художником Пьетро Гонзаго и однажды устроил целый спектакль, состоящий только из перемен декораций этого мастера (спектакль был приурочен к визиту в Архангельское императора Александра I).

Мы причисляем все указанные 173 театра также к частной инициативе и предпринимательству в сфере сценического искусства (даже если она опиралась на иные экономические основания), поскольку (еще раз подчеркнём) театр в России – инициатива изначально частная (пусть и государя), которой сначала в силу статуса, а затем в силу моды стали подражать, и лишь потом в силу вкуса любовно обустраивать и посильно содержать. Это обстоятельство принципиально важно. Сегодня ни один из отечественных олигархов, отмеченных «Форбс», и не подумает держать или содержать оперу. Нет необходимости никому подражать, нет моды на эту «дивную диковинку». О вкусах говорить остерегусь!

Помимо всего прочего роль дворовых, усадебных и помещичьих театров в истории российского сценического искусства настолько значительна, что переоценить её невозможно. Именно эти уникальные учреждения и заложили устойчивую традицию театрального дела почитай по всей стране.

Таким образом, за сто лет с начала первых представлений в России новоевропейского театра сложилась специфическая ситуация, когда одновременно и параллельно стали развиваться несколько важнейших видов и направлений театрально-сценического искусства и при этом абсолютно на разных основаниях – коммерческих (публичных) и некоммерческих (дворовых).

Характерно следующее: при подробном и внимательном рассмотрении коммерческие и некоммерческие театры не особенно-то и конкурировали, а, скорее, наоборот – они взаимно друг друга дополняли, выполняя каждый свою особую функцию и неся каждый свою особую миссию в складывающемся постепенно в России рынке искусств.

В этом разделении именно некоммерческий сектор стал тем наиважнейшим, наиглавнейшим местом – инкубатором, где в спокойной обстановке без суеты и постоянной гонки уютно, по-домашнему, готовились будущие примадонны и развивались художественные таланты. Именно этот сектор стал на многие годы главной кузницей дарований и поставщиком новых кадров для всех без исключения публичных театров (и императорских тоже). И поэтому именно некоммерческий театр стал главным заказчиком и основным потребителем услуг учителей и репетиторов практически по всем видам искусства (театр – искусство синтетическое), а также подписчиком и читателем начавших активно развиваться издательств и библиотек.

Николай Иванович Новиков. Художник Д.Г. Левицкий.

Золотой (XVIII) век – век свободного передвижения, свободного сообщения и свободного общения. Многие русские, помимо представителей государевой службы, помещики и купцы спокойно и регулярно вояжировали за границу, имели свои личные отношения с европейскими городами, переписывались и вели дела с композиторами, писателями, театрами, издательствами, вышедшими на покой и действующими мастерами искусств. Многие из этих мастеров делали в России состояния и получали государев пансион прежде, чем возвращались к себе на родину. Многие принимали православие, брали гражданство и оседали.

Суть того, что именно иностранцы пытались вести коммерческие театральные предприятия в России, заключается в том, что:

– во-первых, у нас еще не было в ходу такой традиции (а скоморохов сами же поизвили);

– а во-вторых, именно поэтому долгое время к театрально-сценическому искусству в целом в обществе относились так, как прежде к нему отнёсся и сам государь Алексей Михайлович, как к забаве, потехе («сам великий государь потешался»), аттракциону, досугу, впечатлительному отвлечению.

И только!

Делом, в смысле бизнеса или престижного поприща для карьеры, театр для высших сословий России долгое время не считался, хотя многие из них театром увлекались профессионально. Для себя, для собственного удовольствия и развития, для тренировки навыков и творческих способностей разыгрывали спектакли и в царских апартаментах, и в барских домах, и в купецких горницах и амбарах, играли (и прилично!) на музыкальных инструментах, писали пьесы и романы, заполняли дневники…

Но! Чтобы выходить на публичную сцену и серьезно посвящать этому жизнь, нет, не по чину!

Даже в конце XIX века московские купечество посмеивались над театральным увлечением К.С. Станиславского: «Опять Кокоша канитель плетет».

Поэтому в театральном искусстве и на сцене долгое время процветали и занимали в труппах ключевые позиции именно выходцы из крепостного или мещанского сословий. Или зарубежные артисты/тки и танцоры/вщицы.

Практически параллельно (и это поразительно) шёл абсолютно противоположный (обратный) процесс, о котором стесняются говорить искусствоведы. В те же времена многие русские дворянских и купеческих кровей уезжали в Европу – в Италию, Францию, Германию, – учились, дебютировали в театрах, имели крупный артистический успех и художественный авторитет, делали выдающиеся сценические карьеры, да так там и оседали.

Именно потому же.

В России же их никто не ждал и никому они нужны не были.

Не по чину!

Парадокс? Ничуть не бывало.

Известно, что в театре ты не можешь быть никем. Ты обязан быть хоть кем-то.

Конкретно? Да хоть машинистом сцены, как С.И. Зимин на старость лет со своими опытом и знаниями – скажи спасибо, не расстреляли!

В России же в отличие от театра ты обязан быть еще и чьим-то (от кого-то). Да хоть чьим. Если ты ничей – ты никто, с тобой разговаривать не будут.

Нигде!

Были случаи, люди возвращались, но раскаивались и об этом шаге глубоко сожалели.

Михаил Иванович Глинка

И лишь тогда, когда в ходе неспешного исторического процесса творческие силы нации стали пробуждаться, когда интеллектуальные потенции стали накапливаться, когда стал определяться свой собственный интерес в науках и искусствах и настоятельно потребовалось проявить индивидуальную природу своей национальной художественной самобытности и одарённости, тогда на сцену истории и, конечно же, на подмостки театров вышли выдающиеся отечественные представители, имена которых мы и наши потомки будем с благоговением произносить и через века: М.И. Глинка, А.С. Даргомыжский, П.И. Чайковский, М.П. Мусоргский, А.П. Бородин, Н.А. Римский-Корсаков, Ф.И. Шаляпин, С.В. Рахманинов…

Благодаря их плодотворному творчеству русская нация получила мировое признание как художественно одарённая, обрела индивидуальное лицо и своё достойное место в семье великих театральных, музыкально-художественных и культурных народов мира.

Да и национальная частная инициатива и предпринимательство в искусстве также пробуждались постепенно – процессы взаимообусловлены. По мере того как осваивались основы сценической деятельности, в дело включались новые отечественные свободные творческие силы. И уже на рубеже XVIII–XIX веков стали инициативно выдвигаться первые российские антрепренеры. Они не шли и не стремились осваивать столицы, где антрепренерами сидели иностранцы и пробовали себя в этой роли генерал-губернаторы с обер-прокурорами. Они начинали осваивать российскую глубинку (как, к примеру, Т.В. Константинов[18 - См. подробнее: Дмитриев Ю.А. Звезды провинциальной сцены (Конец XIX – начало ХХ вв.). – М.: ГИТИС, 2000.]), закладывать основы будущей системы провинциальной антрепризы.

И добились своего!

Здесь следует отметить, что наряду с мужчинами антрепризой активно занимались и женщины. Более того, некоторые из представительниц прекрасного пола внесли значительный вклад в становление российского рынка театрально-сценического искусства.

К примеру, в конце XIX века у основания процесса зарождения и развития в России деятельности профессиональных артистических агентств стояла Е.Н. Рассохина, основавшая в 1892 году в Москве «Первое артистическое агентство для России и заграницы». Это учреждение долгие годы блестяще служило отечественному рынку сценического искусства вплоть до известных событий и своей практикой заложило базовые основы деятельности в специфику агентского артистического дела. Известными антрепренерами были завершившие свою артистическую карьеру А.М. Сабурова, З.А. Малиновская, М.М. Лубковская и другие.

В многотомном справочнике «Театральная энциклопедия»[19 - См. подробнее: Театральная энциклопедия. В 5 тт. / Гл. ред. С.С.Мокульский. – М.: Сов. Энциклопедия, 1961-1967.] насчитывается свыше 550 имён действовавших в России антрепренеров. Поскольку энциклопедия издавалась в известные годы, надо полагать, что многие имена сознательно замалчивались – идеологически не вписывались в исторический контекст. Их, скорее всего, было, по меньшей мере, на несколько имён больше. Деятельность же большинства из представленных в энциклопедии антрепренеров приходится как раз на вторую половину XIX – начало ХХ веков.

И это также не случайно.

К середине XIX века окончательно угасают экономические возможности экстенсивного (маниловского) метода барского хозяйствования, и последние провинциальные помещичьи сценические затеи с карты России исчезают.

Правда, их участь была предрешена много ранее.

Редкий правитель отечества не посчитал нужным потоптаться и поупражняться в театрально-сценическом деле и создании для него организационных условий, не попытался внести свою «лепту» в его «процветание». Как же, ведь царская же это затея… Раз можно было Алексею Михайловичу, не зазорно и…

И топтались, и упражнялись…

В разных масштабах. Но почти все.

Были, правда, особенно «удачливые» топтуны.

Павел I.

Ему пришло в голову упразднить свободу репертуарного выбора, ввести предварительную цензуру драматургии, обязательное присутствие на спектаклях частного пристава для наблюдения за порядком (конец ноября 1797 года). А в декабре того же года был введен еще и налог на содержание увеселений и позорищ, в том числе и в частных домах в пользу Воспитательного дома в Москве[20 - См. Старикова Л.М. Театральная жизнь старинной Москвы: Эпоха. Быт. Нравы. – М.: Искусство, 1988. С. 298.]. И в течение каких-нибудь 7-8 лет (аккурат до 1806 года) в столицах и на 85 % во всём центральном регионе России дворовые, усадебные и помещичьи театры исчезают. Труппы, библиотеки, инструменты и иное имущество распродаётся, поскольку платить налог на их содержание в денежном выражении большинству из хозяев не под силу.

Император Павел I

Этот эпизод должен быть для всех правителей отечества примером качества принимаемых ими управленческих решений!

Стоила ли того жертва?