Сумасшедший

– Кто же отобрали?

– Человек, тот, что проходил.

– Так тогда не «отобрали», а «отобрал»; а «отобрали» – значит, люди… Носильщик!.. Ни в одном слове, милостивый государь, такой разницы нет между единственным и множественным… Два места, два места и узелок… И в одном только значении единственное и множественное совпадают, да-с, – позорнейшее применение-с священнейшего слова… Что смотрите? Небось в ресторане обед заказываете, – кого зовете карточку подать? А у дворецкого какой-нибудь барыни спросите, – как в деревню ездите? Сами, скажет, в первом классе, а в третьем… Кто же в третьем-то? «Сами» – то что же, не люди, что ли? «Да на чреде высокой не забудешь святейшего из званий – Человек»! Шампанского!.. Позорно, милостивый государь, позорно-с… Вот билет, нашелся. Да не могли его у меня отобрать, – ведь я дальше еду. Не могли: ничего люди против меня не могут… потому что я не человек… но и не лакей-с… Приятного путешествия.

– Носильщик!

– Что прикажете?

– Этого господина знаешь как зовут?

– Обносков-с.

– Больной?

– Нет, зачем.

– Ближний?

– Не могу знать, на Тамбов ездиют.

– Хороший человек!

– Людей не обижает… Простите, барин, – дожидаются.

    Павловка,
    15 октября 1911