Волки

– Я попытался, как мог, это объяснить волку, но волчара ни хрена не вошел в мои обстоятельства и заявил следующее, цитирую: «Мы будем убивать. Всех. Пока не поймёте. Скажи им это».

– И вы сказали?

– Пока написал вКонтакте.

– Это правильно. А перед контактом пили?

– Немного.

– Точнее.

– Пивка помаленьку в течение дня.

– Сколько бутылок?

– Две утром, потом три… – Седых стал загибать пальцы, – …потом ещё одну и две в парке.

– Восемь.

– Выходит восемь.

– А может быть девять?

Петя задумался и стал ещё раз загибать пальцы.

– Восемь!

– Отлично.

– А как волки дошли до парка Горького?

– Ножками, я думаю.

– Вы так полагаете?

– Уверен.

– И их никто не видел?

– Да я их сам не видел! Пока они этого не хотели. Я моргнул и они появились.

– То есть они появляются по собственному желанию?

– Они просто живут, а вот нам показываются по их желанию. А так они невидимы.

– И как это объясняет физика?

– Не знаю я, как это объясняет физика! Конечно, они отражают свет, как и всё вокруг и должны быть видны всегда. Но они не видны. Видимо, они нам на мозги воздействуют так, что мы их не видим, то есть мы глазами то видим их, а вот мозгами – нет, но волки могут и снять пелену и тогда бах – мгновенно мы их видим там, где они и были, и их мы глазами видели, но мозгами не замечали.

– Потрясающе.

– Ещё есть вопросы?

– Нет.

– Я могу идти? – Пете хотелось выбраться из этих белых стен и окон с решётками.

– Секундочку, секундочку…

Затем эскулапы в белых халатах померили Пете пульс, давление, сделали энцефалограмму мозга, плюс к этому показывали разные пятна и Седых должен был описать, что он видит. На все вопросы он отвечал стереотипно: «Похоже на пятно от пролитого коньяка». Намеков врачи не понимали и выпить не предлагали. Изверги! Потом отпустили. Демидов сказал, что с такими показаниями Пётра Николаевича можно положить, а можно и не класть.

В этот же день Петя дал комментарий репортерам телеканала «Приозёрский». Он рассказал примерно то же самое, что и в дурке, только добавил жути и упирал на кровь, которая прольётся, если строительство химкомбината не остановят. Общались с ним молодые и незнакомые телевизионщики, соблюдая дистанцию. Как будто Петя прокаженный. Ну и он нанес симметричный ответный удар и выпить не предложил. Пусть на свои пьянствуют. Седых наговорил ещё пять-семь заявлений для всяких оппозиционных и зелёных радиостанций и интернет-изданий. Экологи отбрасывали фантастическую часть истории и вытаскивали из Пети экологическую тему, всякие чудаки интересовались контактом и расой волков-телепатов, способных исчезать и появляться по их желанию, а комбинат им был амбивалентен, ведь всякий уфолог знает, что химзавод – это не более чем груда камней, которая скоро рассыплется, а вот волки-телепаты – это цимус!

Рокер даже поучаствовал в одиночном пикете. Маргарита Любимова – известная экоактивистка попросила. Сама она отбывала 15 суток ареста за несанкционированный митинг против строительства химкомбината. Плакат подогнал молодой неофит с горящими глазами и множеством анимешных значков на рюкзаке. Седых взял бумагу и встал на тротуаре. Его тут же заснял на смартфон полицейский, но не задержал. А вот неофита почему-то свинтили и увезли. Через полчаса Пете надоело стоять и он отдал плакат мужику, который подошёл за автографом и селфи. Мужик плакат бросил и он так и остался валяться на тротуаре… был ли какой-то толк от пикета? Седых себе таких вопросов не задавал.

Другой взгляд на Петин демарш сформировался в конторе. Снова чёрная машина везет его в ФСБ. Там полковник без лишних околичностей заявил, что если Седых думает отлежатся в дурке, то сильно ошибается. Враги народа машут кайлом в лагерях и приносят пользу государству. Потом его допросили. Он повторил версию о волках с телепатическими способностями и свойством быть невидимками для людей.

– Запомни, шпионы сидят, а не лежат! – на прощанье сказал полковник. – Свободен. (пауза, каких и в эмхатэ не делают) Пока свободен!

Петя снова вышел из конторы в сумерках души. Нет, времена сейчас цивилизованные. Раньше за разговоры о круглой земле или говорящих волках его бы просто сожгли.

Но была и разница между первым визитом в ФСБ и вторым. На крыльце конторы его встретили репортеры и он дал ещё одно интервью. Вот она слава! Петя прикидывал, сколько он ещё протянет на свободе, но эта задача была явно сложнее, чем его умственные способности. Поэтому он зашёл в бар, где ему бесплатно налили, почти как узнику совести. И налили ещё.

Протяжно завыли волки. Петя бежал по тёмному лесу и чувствовал, что его догоняют серые. Но, осознав себя в кошмаре, от страшного сна можно избавиться: можно зарубить волков лазганом (лазерным пистолетом), а можно проснуться. Седых выбрал второй вариант и благополучно разлепил веки. Он лежал в постельке. Один. Веста сидела за компом и обрабатывала фотки.

Петя стало стыдно. Он подошёл к любимой и предложил любые свои услуги.

– Отстань! – Веста мазнула его ладонью по лицу.

Рокер осознал свою никчемность, ушёл на кухню с бумагой и ручкой и стал сочинять завещание…

Как-то Петя ехал в автобусе (да, и звёзды рока Приозёрного ездят в автобусах, потому что метро в столице автономной области нету, от слова «совсем») и на одной из остановок в салон зашла фифа, такая вся из себя: «Вселенная крутится вокруг меня», наряд фифы должен был поражать окружающих, для этого на пальце сверкало золотое кольцо с чернением, запястье украшали такого же цвета часики, тулово обтягивал умопомрачительный жакет из меха тушкана, который жалко обтрепывать в автобусе, а ноги завершались замшевыми ботиками – грозой пыльных улиц. Трещала фифа по сотовому: «…мясо жёсткое не разжевать… (потом что-то про кота и питание, Петя так и не понял, кто не разжевал мясо – кот или фифа) мам… ну мам… у тебя есть деньги? Мам… ну дай денег, а то кредит за холодильник платить нечем…» – Седых чуть не сполз на пол от раздиравшего его смеха, слава Богу, фифа вышла из автобуса и больше он о её тяжёлой жизни ничего не узнал, а то мог бы запросто лопнуть.

В торговом центре или храме современного человека даже в середине рабочего дня наблюдалось большое количество бездельников. Ну ладно, Петю уволили, а кто остальные люди, почему они не трудятся на фабриках и заводах? А потом ещё эксперты трындят о падении ВВП. В одном из магазинов, где Седых искал дешевую рубаху белую, чтобы ходить на собеседования, а то ведь в косухе покажешься и тебя заклеймят сразу (разумеется, маскировка была нужна исключительно для тех людей, которые лично не знали Петю), он столкнулся нос к носу – волчье выраженьице! – с пресс-секретарем губернатора Алёной Северовой. Блондинка посмотрела сквозь Петю, она не заметила Петю, она отвернулась от Пети и пошла своей дорогой, а Петя пошёл своей. Оказывается, он уже персона нон грата или нерукопожатый, короче носитель заразных бацилл и с ним лучше не разговаривать даже через марлевую повязку. Рубаху Петя так и не нашёл и решил, что к лучшему – нечего выёживаться и истощать и так худой семейный бюджет.

Петя немного стыдился возвращаться домой. Веста работала в фотостудии, сделала там новые локации и снимала с утра до вечера, а что полезного сделал он? Ходил по магазинам якобы за рубашкой? Гнев вскипел и пламя лизнуло зрачки. Огонь в сердце вылился в песню. Песню протестную: «Скоро семнадцатый год!» Причём, как и песня Цоя «Перемен» песня Седых была не о политике, она про перемены внутренние, про то, что нельзя лежать на диване, как Обломов, но почему-то новую песню группы Сorner связали с обстановкой в стране. Долой партию воров и буржуев, даёшь ещё одну революцию, которая сметет кровавый режим с лица земли! Ни о чём подобном Седых не помышлял, но его ремарки про бытовой характер песни никто не слышал. Людей вообще мало интересует автор, они хотят видеть в произведение то, что хотят и остальное их не волнует.

Всяк наш шаг отзывается в вечности. После того, как песню «Скоро семнадцатый год!» группа Сorner исполнила с большим успехом, после того, как хит стали крутить на местных, а потом и на федеральных радиостанциях, после того, как энтузиасты замастырили анимэшный и минималистский клип… к Пете потянулись ходоки…

Сначала пришли некие личности в футболках с надписями на разных нерусских языках, уговаривали поддержать несистемную оппозицию, принесли пиво и чипсы (предварительное условие беседы, так как Петя находился снова в похмельном состоянии), предлагали деньги (неофициально, конечно). Седых пошёл к холодильнику за водкой (своей), поход дал возможность подумать. Он вспомнил отца, который ни разу в жизни не продался, он вспомнил некоторых песенных дел мастеров, которые в нашей стране поддерживали различные политические структуры. Дурацкое пиво, зачем он его пил? То ли дело водка – честно и бойко ударила в голову, не подвела, родимая! Седых не набивал себе цену, сразу отрубил: «Спасибо, ребята, но я сам по себе». Последовал намек, не страдает ли Петя от злых чекистов, мол, мы всё поймем, кровавый режим задушил горло независимой песне и всё такое… На что рокер возразил, что у него всё в порядке, просто он политически несознательный элемент. На этом и разошлись.

Следующими пришли некие спортивные личности в футболках с солярными символами. Очень похожими на свастику. Петя так и спросил: «Вы что фашисты?» На что ему где-то час под водку объясняли, что нет, но нацисты в целом и Гитлер в частности не во всем ошибались. Пете были неинтересны частности, его дед воевал, бил фашистов и в хвост и в гриву и звание Героя Советского Союза не получил только из-за своего шебутного характера. Личности напирали на то, что Уралу хватит кормить Кавказ, Уралу хватит кормить Москву и настоящим русским людям (предполагалось, что Петя тоже русский, хотя это далеко не проверенный факт) хватит кормить всяких черножопых, которые понаехали на святую Русь откуда ни попадя! За такой жаркое беседой всегда не хватает водки и Петя пошёл к холодильнику. Он вспоминал деда, который подбрасывал его высоко в небеса (бабка, видя, такое заходилось в крике) и басовито рокотал: «Петя лётчик!» Как-то дед повел Петю на футбол и там напился (встретил однополчан) и потом, по дороге домой в подворотне их встретила какая-то шпана. «Не бзди, прорвёмся!» – сказал дед и так накостылял своей палкой (он хромал после ранения) оборзевшим блатным, что у тех татуировки синие враз поголубели. Двум, что достали перья, он сломал руки, одному выбил пол рта зубов вместе с фиксами. С дедом Пете никогда не было страшно. Дед никогда не болел и поэтому не умер, а ушёл прямо к ангелам. А Петя вернулся к демонам. Он сказал своё решительное нет. Тогда личности в футболках с солярными символами обмолвились, ходят де слухи, что Петя ссучился и работает на контору. На что Седых сказал: «Вот вам Бог, а вот порог!» Как раз из студии пришла Веста и драка при даме не состоялась. Благородные доны сохранили своё лицо.

Третьими пришли коммунисты, что ещё раз говорит о том, что коммунисты в России уже не те. Вот большевикам при Ленине не нужны были такие попутчики, как Петя. Эх, молодёжь! Не та, не та уже пошла, и так продолжается последние пять-семь тысяч лет. Начали бодро, а был ли Петя пионером? Конечно, был. А был ли Петя комсомольцем? Уже нет. Далее пошла обработка, мол, справедливости нет, человек труда получает мало, любого могут уволить, тебе же эта тема близка? Петя уже и забыл, что его уволили, он работу искал, а не справедливость. В этот раз Петя даже к холодильнику не ходил и так всё было ясно. Ну, как можно быть коммунистам после культа личности Сталина и его кровавых репрессий? К тому же перед Вестой снова стало неудобно. Она в студии вкалывает, а он тут водку жрёт и хозяин вежливо попросил гостей на выход. Но Приозёрские коммунисты всё же использовали песню «Скоро семнадцатый год!» в своей агитационной кампании перед выборами в Госдуму. Группе заплатили сущие копейки. Такие суммы только пропивать, а потом уже покупать на свои и пить по-серьёзному. Вообще Петю тема алкоголя не отпускала. И не отпустила…

Петя решил всё выяснить раз и навсегда. Он договорился с Серёгой о встрече. Вахтер на проходной с вертушкой долго переписывал его ФИО из паспорта к себе в замусоленную тетрадь в клеточку, аккуратно разграфленную, в неё он, наверное, записывал посетителей во времена застойного социализма при Леониде Ильиче Брежневе (с большими бровями), а может, он тогда был бодр и весел, лабал в каком-нибудь ресторане джаз, а потом неудачно не продал Родину в перестройку и – как это часто бывает с лихими пиратами – залёг в тихой бухте у вертушки.

– По лестнице на третий этаж и направо… – прошамкал динозавр былых времен и захлопал прозрачными голубыми глазами (под густыми седыми бровями).