Клиентоориентированный перевод

1. Совершенно не знающий ИЯ;

2. Изучающий ИЯ, отчасти с помощью перевода;

3. Знавший ИЯ, но почти полностью забывший его;

4. Хорошо знающий ИЯ.

Подобная классификация рецепторов перевода не получила развития в теории перевода, но сама идея зависимости хода и результата переводческого процесса от того, для кого предназначается перевод, прочно вошла в концептуальный аппарат современного переводоведения [110]. Таким образом, уже имеет место акцент на потребителя, хотя и не столь изощрённый.

В период 1959–1964 годов – конец Эры Маркетингового Отдела и начало Эры Маркетинговой Компании – появилась концепция переводческой эквивалентности, изложенная Ю. Найдой. Предлагается различать два вида эквивалентности: формальную и динамическую. Формальная эквивалентность, как ее определяет Ю. Найда, «ориентирована на оригинал» и имеет целью обеспечить возможность непосредственного сопоставления разноязычных текстов. Подобная эквивалентность достигается обязательным сохранением части речи при переводе, отсутствием членения или перестановки членов предложения оригинала, сохранением пунктуации, разбивки на абзацы, а также применением принципа конкорданса (т.е. перевод определенного слова всегда одним и тем же соответствием). Кроме того, все идиомы калькируются, любые отклонения от буквы оригинала объясняются в сносках и т.п. Динамическая

эквивалентность «ориентирована на реакцию Рецептора» и стремится обеспечить равенство воздействия на читателя перевода. Это предполагает адаптацию лексики и грамматики, чтобы перевод звучал так, «как автор написал бы на ином языке».

Симпатии автора этой концепции явно на стороне динамической эквивалентности. Задачей перевода Ю. Найда считает создание на языке перевода «наиболее близкого естественного эквивалента» тексту оригинала. Очевидно, что формально-эквивалентный перевод не может быть естественным, а наибольшая близость определяется, прежде всего, равенством реакции рецепторов, что предусматривается лишь при динамической эквивалентности. По-видимому, уже сам термин «формальная» подразумевает ущербность и сомнительность подобной эквивалентности.

Именно динамическая эквивалентность должна, по мнению Ю. Найды, обеспечить выполнение главной функции перевода – полноценной коммуникативной замены текста оригинала. При этом ориентация на рецептора неизбежно приобретает самодовлеющее значение. Наиболее четко эта ориентация выражена в часто повторяемом тезисе: традиционный вопрос «Верен ли перевод?» нуждается в уточнении «Верен для кого?»

Далее по нарастающей. В 80-е годы (разгар Эры Маркетинговой Компании) XX века появилась книга С. Басснетт-Макгайра «Переводческие исследования».

Описывая процедуру перевода, С. Басснетт-Макгайр в основном принимает концепцию Ю. Найды, дополняя ее детальным описанием действий переводчика при выборе варианта перевода. По этой схеме переводчик должен действовать в такой последовательности:

1. Признать невозможность передачи (сохранения) фразы ИЯ на языковом уровне.

2. Признать отсутствие такого обычая в культуре ПЯ.

3. Рассмотреть набор возможностей в ПЯ с учетом типа, статуса, возраста, пола говорящего, его отношения к слушающим и к обстановке общения.

4. Учесть роль этой фразы в данном случае, например создание напряженной обстановки.

5. Заменить инвариантом фразы в ПЯ – в системе текста и в системе культуры, породившей текст. Такая замена зависит от языка и культуры ПЯ, то есть она ориентирована на Рецептора перевода [53].

В Западной Германии В. Вилсс разрабатывает принципы создания типологии переводческих трудностей. В. Вилсс полагает, что действия переводчика несомненно зависят от читателей перевода и чем точнее он определит для себя (объективно и субъективно) те требования, которые они ему предъявляют, тем успешней будет его деятельность [125, 126].

Теоретическая концепция Ю. Хольц-Мянттяри предполагает, что если получатель информации принадлежит к другому обществу и различие между культурами отправителя и получателя велико, то отправитель может чувствовать себя недостаточно компетентным, чтобы вступать в непосредственное общение. Он не знает ни правил поведения, принятых в чужой культуре, ни чужого языка (как части этих правил). Вопрос: «Как сказать это на другом языке?» означает то же самое, что и вопрос: «Как ведут себя в этом случае с точки зрения языка в другой культуре?»

Для этого он должен уметь в качестве эксперта анализировать коммуникативные ситуации заказчика, автора исходного текста и получателя текста перевода в рамках соответствующих культур и на основе такого анализа формулировать условия своей деятельности. 'Переводчик – это текстовик, создатель текста, отвечающего желанию заказчика', утверждает Ю. Хольц-Мянттяри.

История перевода в России отличается от той, что имела место на Западе, из-за совершенно другого экономического устройства в период с 1917 года по 1984 год. Из истории экономики совершенно выпали Эра Продаж (1930–1950), Эра Маркетингового Отдела (1950–1960) и значительная часть Эры Маркетинговой Компании (1960–1984).

Но начиналось всё так же, как и на Западе – акцент на нужды потребителя перевода не прослеживался. Перевод рассматривался как:

1. Орудие диссидентства.

Карамзин, например, видел в переводах хорошую школу для улучшения стиля писателя. Такие переводчики, как В.Курочкин, Д.Минаев, М.Михайлов и некоторые другие, путем подбора соответствующих текстов для перевода или путем внесения незаметных изменений в текст перевода, вызывавших ассоциации с российской действительностью того времени, критиковали власть. Использование перевода в качестве орудия диссидентства стало традицией в русской истории.

2. Высокое искусство и средство совершенствования стиля.

Золотым веком русского перевода стал век девятнадцатый. В 19-м веке эта деятельность была возведена в ранг высокого искусства. Новая русская школа перевода начала формироваться благодаря, в первую очередь, выдающемуся вкладу таких известных деятелей культуры, как историк А.Карамзин и поэт В.Жуковский. В конце 18-го и в начале 19-го века Карамзин опубликовал в разных журналах большое число переводов. Как мы уже говорили, он видел в переводах хорошую школу для улучшения стиля писателя. Благодаря Карамзину русские читатели получили доступ ко многим произведениям Шиллера, Гете, Байрона, Вальтера Скотта и других корифеев мировой литературы. Жуковский, так же, как и Карамзин, был сторонником вольного перевода, который порой превращался в парафраз или даже в подражание, новый текст по мотивам оригинала. Иногда он мог перенести место действия в Россию, дать героям оригинала русские имена и т.п.

3. Вид идеологического оружия.

После Октябрьской революции 1917 года в России произошел новый подъем переводческой деятельности. Как мы уже говорили, по инициативе М.Горького было сразу же создано новое издательство «Всемирная литература», поставившее перед собой грандиозную цель: издать новые или исправленные переводы всех крупных произведений как западных, так и восточных литератур. Несмотря на огромные материальные и организационные трудности, это издательство сумело в течение последующих десятилетий опубликовать переводы книг многих выдающихся писателей и поэтов, среди которых Бальзак, Анатоль Франс, Стендаль, Гейне, Шиллер, Байрон, Диккенс, Б. Шоу, Марк Твен и т.д. Большое число переводов было также осуществлено и издано в 30-е годы и позднее другими общесоюзными и местными издательствами [139].

Но акцент делался на одного клиента – государство, которое рассматривало перевод как вид идеологического оружия.

Этим, в значительной степени, и объясняется беспомощность переводчиков в условиях многообразия потребителей, когда после распада Советского Союза характер переводческой деятельности и ситуация на рынке существенно изменились: была ликвидирована цензура, и стали переводить произведения, бывшие ранее под запретом по идеологическим или ханжеским соображениям. Возникло множество частных издательств. Но из-за традиции ориентирования не нужды потребителя, а на нужды переводчика или издательства качество переводов (с точки зрения клиента) снизилось. Как мы уже отмечали, для большинства переводчиков стало новостью, что они находятся в Эре Маркетинговой Компании, а не в Эре Производства, где всё что ни произведется, поглощается одним и тем же типом потребителей.

В связи с разнообразием клиента, как утверждает В. Н. Грабовский в работе "Мир перевода", в 80-х годах в индустриализованных странах к рынку был предъявлен спрос со стороны потребителя на принципиально новый сервис межъязыковых коммуникаций. Хотя этот спрос и далее можно сегментировать с точки зрения типов потребителей, в целом он характеризуется требованиями, которые присущи вышеупомянутым клиентам, которые жаловались на качество услуг, сопутствующих переводу:

1. Переводческая компания должна обеспечивать выполнение перевода текстовых данных в гораздо более сжатые сроки, но без ущерба качеству перевода.

2. Поставщик переводческих услуг должен быть в состоянии при необходимости обеспечивать услуги, связанные с подготовкой переводной документации – либо весь комплекс таких услуг, либо, по крайней мере, их большую часть.

3. Поставщик должен иметь все необходимые средства планирования всех рабочих процессов, координации и отслеживания рабочего графика. Здесь имеются в виду системы управленческого учета, работающие во взаимосвязи с другими видами учета, такими как оперативный, производственный, и т.д.

4. Перевод, которым в старое доброе время занимались в основном лингвисты, все чаще стал напоминать производственный процесс, в котором помимо языковедов участвуют специалисты из других областей. Стали появляться полноценные переводческие фирмы, способные оказывать комплексный сервис, и вскоре (к концу 80-х годов) их число только в США превысило тысячу. Увеличение объемов переводимой на другие языки сопровождающей документации существенно повысило эффективность международных экономических отношений в целом и международного маркетинга экспортеров в частности. Впоследствии сопровождение товаров переведенной на соответствующий язык документацией стало во многих странах юридически необходимым и предписывалось законодательными актами.

Эти фирмы, как правило, не были переводческими фирмами в узком смысле слова, поскольку собственно перевод текстовых данных был лишь составной частью общего объема работ. В сферу их деятельности входили и другие функции, порой напрямую не связанные с переводом, но востребованные рынком. Деятельность этих фирм все чаще стала напоминать товарное производство, а саму деятельность стали называть не переводом, а языковым менеджментом. Сформировался рынок такого языкового менеджмента, произошла его сегментация, в частности, для разных категорий потребителей возникали разные категории поставщиков. Заказчик получил возможность выбора [130].

Что же происходит, если такой выбор не предоставляется? Как утверждают Анна Бэк и Эми Жиллетт (свободно владеют английским и русским языками, предоставляют консультационные услуги в написании бизнес-плана, издали книгу ''Говорите по-английски как американцы''), из-за ошибок в грамматике переводчик может представить вашу компанию как непрофессиональную или даже нелепую и смешную для англоязычного мира. Испорченный имидж может привести к потере доверия, и, как следствие, к потере продаж. Плохой перевод также может затруднить оценку ваших предложений потенциальными покупателями, партнёрами, инвесторами. Будет ли венчурный капиталист, не совсем хорошо знающий язык, который получает по 4–5 предложений в день, читать инвестиционное предложение на английском языке, который непонятен для него, но хорош для переводчика? Каким бы достойным не было бы такое предложение, у него нет шансов на успех. Поэтому их советы заключаются в том, чтобы не забывать о своей аудитории. Если вашей аудиторией являются американцы, постарайтесь найти американских редакторов, для английской аудитории найдите англичан. Если вы пишите для интернациональной аудитории, следует использовать международный английский.

Также следует всегда информировать переводчиков до начала совместной работы о том, что конкретно вы хотите получить и о ваших целях. Чем больше усилий вы вложите в их подготовку, тем лучше они смогут выполнить свою работу. Если переводчик не спрашивает о назначении вашего документа, целевой аудитории – лучше заняться поиском другого. Как мы видим, оба эти совета связаны с ориентированием на клиента [129].

Вышеприведённые факты объясняют, почему в какой-то определённый исторический период определённые теории перевода работали, а в Эру Маркетинговой Компании – они себя исчерпали. Ведь они лишены основного компонента – информации о потребителях перевода. Об этом будет вторая глава данной монографии.

Выводы

1. Теория перевода подверглась множеству изменений, но всякий раз вектор перемен направлялся в сторону удовлетворения нужд потребителей перевода – по направлению к клиентоориентированному переводу.

2. Улучшить качество оказываемых услуг можно не путём усовершенствования своих знаний и призывами работать ещё упорнее, а путем получения информации о клиентах и их потребностях, а затем адаптации перевода под эти нужды.

3. Превалирование Эры Маркетинговой Компании имело место не всегда не только в России, но и на Западе, потому что конкуренция там не всегда была такой острой. Это объясняет, почему в какой-то определённый исторический период определённые теории перевода работали, а в Эру Маркетинговой Компании – они себя исчерпали.

4. История перевода развивается в ногу с экономическим развитием – движением общества от Эры Простой Торговли до Эры Маркетинговой Компании.

5. В период 1959–1964 годов – конец Эры Маркетингового Отдела и начало Эры Маркетинговой Компании – появилась концепция переводческой эквивалентности, изложенная Ю. Найдой. Это явилось переломным моментом в движении перевода в сторону клиентоориентированности. Наиболее четко это выражено в часто повторяемом тезисе: традиционный вопрос «Верен ли перевод?» нуждается в уточнении «Верен для кого?».

6. Тот факт, что в период с 1917 по 1991 годы государство рассматривало перевод как вид идеологического оружия в значительной степени объясняет беспомощность переводчиков в условиях многообразия потребителей в последующие годы, когда после распада Советского Союза характер переводческой деятельности и ситуация на рынке существенно изменились.

7. Перевод, которым в старое доброе время занимались в основном лингвисты, все чаще стал напоминать производственный процесс – нужды потребителей не всегда касаются области лингвистики.

8. Если переводчик не спрашивает о назначении вашего документа, целевой аудитории – лучше заняться поиском другого переводчика.

9. Одним из основных компонентов современной теории перевода должна являться информация о потребителях перевода.

Глава 2. Сбор информации о потребителях перевода для принятия клиентоориентированных переводческих решений

Примеры, приведённые нами из разных эпох, демонстрируют тот факт, что успешный перевод требует информацию о потенциальных потребителях и их вероятной реакции на перевод, т.е. правильный перевод с точки зрения потребителя. Без достоверной информации переводчики вынуждены полагаться на интуицию. В результате, они принимают решения на основе своих суждений, имея очень мало (заранее собранных) надёжных данных о потребителях. И когда приходит время принимать решение, они не имеют такой информации. Но так как поздно что-либо делать, они принимают решение без этой информации.