Сегмент власти

– Я думал мы в прошлый раз всё обсудили. Разве нет?

– Дэн, они перешли черту. Мне стоило раньше позвонить Нигманову. Может быть ничего тогда и не случилось бы.

– В этом нет твоей вины…

– Есть! – вспылил Ливаз, – Кто виновен если не я? Может быть ты?! Пожар – дело рук Борисенко, но вина в произошедшем на мне! Ты видел число погибших?! Как мне теперь смотреть в глаза их родным и близким!? Что я им должен ответить? То, что из-за моей беспечности погибли дорогие им люди, да?!

– Успокойся, Ливаз, прошу тебя.

– Не надо меня успокаивать! В этом есть и твоя вина! Зря я тебя послушал! Надо было сразу подключать дядю Рамиля. Люди имели право знать истинного виновника всех бед! Потеря рабочих мест, сокращение численности населения, интриги, заказные убийства! Что будет дальше? Самодурство, тирания и всевластие?! Господи, Дэн, ты сам чуть не умер от рук Гайзера!!! А мама Аурелии и ее сестра? За что Борисенко с ними так поступил?!

Ливаз весь пылал от ярости. Глаза налились слезами, вены на лбу вздулись. Он истерично кричал и бил руками по столу. Всё лицо его покрылось крупицами пота. Я в первый раз видел его в таком состоянии. Никогда прежде за ним такое не наблюдалось. А может он прав и согласись мы тогда осветить весь имеющийся компромат на корпорацию, они бы не стали ничего такого делать?

– Ливаз! – пытаясь перекричать начал говорить я. – Я думаю, что Борисенко не причастен к пожару в твоей лаборатории!

– Чего, чего? – лицо Ливаза стало серьёзным, а взгляд хмурым. Казалось, что он меня хочет ударить. – Не причастен? Да ну на хер! Серьёзно?

– Выслушай меня, а уж потом будешь делать выводы!

– Ну давай, – поёрзав на стуле ехидно сказал Ливаз, – Мне аж самому стало интересно.

– Для начала. Какой был смысл поджигать твою лабораторию? Хотели заставить тебя отступить и замолчать? Так им было проще убрать тебя, чем идти на такой риск и давать Гайзеру команду на массовое убийство.

– Продолжай, – Ливаз, как мне показалось начал остывать и его голос обрёл привычный тембр.

– Во всех предыдущих убийствах и покушениях у Борисенко прослеживалась логика. Гафарова они убили, чтобы он не выдал их внутренней политики. Во Франции их первоочередной задачей было зачистить тайник Гафарова. Совершенное на нас покушение, как мне кажется было чистой импровизацией Гайзера, иначе он до сих пор бы нас преследовал, чего мы в принципе и ожидали. Далее, к смерти Гафаровой Надежды и ее дочери Азалии, Борисенко имеет отношение, но косвенное. Я думаю, что прямой команды убивать их, Гайзеру не поступало. Задачей было выбить из них информацию о связях Гафарова, то есть о тебе.

– И тем не менее они мертвы. – Ливаз сжал кулаки.

– Да, но почему-то Аурелия жива. Тебе это не показалось странным?

– А что надо было чтобы и её убили?

– Не говори глупостей. Я не об этом. Включи мозги и задайся вопросом. Почему Аурелия осталась в живых? Если бы у Гайзера была чёткая задача устранения семьи Гафарова, то стал бы он оставлять в живых Аурелию?

Ливаз опустил глаза и задумался.

– Ты же сам видишь. – продолжил я. – В случае с твоей лабораторией, в действиях Борисенко, если это действительно он был заказчиком, я не вижу никакой логики, абсолютно. Либо Гайзер съехал с катушек и проявил инициативу, либо…

– Либо Гайзер специально подставил Борисенко. – наконец-то Ливаз начал приходить в себя и мыслить более-менее конструктивно. – А зачем ему это?

– Сам бы он на это не решился. Какой смысл кусать руку, которая кормит? – я развёл руками и продолжил. – Давай зайдем, с другой стороны. Как ты думаешь, зачем Гайзер приказал охраннику позвонить тебе, перед поджогом? Так подставляться не в его стиле.

– А что Гайзер сам говорит про это?

– Он это отрицает. – я ухмыльнулся. – Говорит, что увидел, как охранник незаметно набирает номер и кому-то звонит. Поэтому решил убить его.

– Звучит как-то неправдоподобно. – Ливаз поник.

– И я о том же! По инструкции, в случае возникновения опасности, охранник обязан незамедлительно доложить об инциденте диспетчеру по рации.

– И по чьей указке по-твоему действовал Гайзер?

– Не знаю. – я покачал головой. – Безусловно Борисенко еще та скотина и заслуживает наказания, но нельзя спускать на него всех собак. Это и добивается третья сторона, выступающая истинным заказчиком пожара. Они знали, как ты отреагируешь на это и поэтому… – я осёкся и посмотрел на Ливаза. – Срочно звони Нигманову и дай ему команду отбой!

– Уже слишком поздно, Дэн…

– Звони, кому говорю!

Ливаз прислонил телефон к уху и стал расхаживать по залу, нервно огрызая ногти. Громко выругавшись он повторил набор, но Нигманов не отвечал.

– Старый хрен! Трубку не поднимает! – выругался Ливаз.

Со стороны главного входа послышались голоса. Первыми показались Глеб, Ромен и Лукас, нагроможденные большими картонными коробками. Позади смеясь шли девчата, держа в руках пакеты. Увидев наши озабоченные лица все резко замолчали. Быстро разложив все покупки, они расселись за столом. Ливаз не обращая ни на кого внимания продолжал названивать Нигманову, тихо бросая в его сторону проклятия.

Аурелия, в отличие от своего брата, оказалась более рассудительной. Спокойно выслушав, она согласилась с моими доводами и осудила Ливаза за столь опрометчивый шаг, который он должен был обсудить со всеми нами. Отмахнувшись рукой, Ливаз продолжал вырисовывать круги по залу с телефоном в руках. Он сумел дозвониться в приёмную, однако секретарша пояснила, что Рамиля Жавгетовича нет на месте. Наше бурное обсуждение прервал Лукас, который вывел на центральный проектор предстоящую прямую трансляцию специального репортажа на сайте новостного агентства «Флоу». До начала оставалось пять минут.

– Ливаз, можешь не названивать Нигманову, уже слишком поздно. – сказал я и покачал головой. – Посмотри, в листе ожидания числится более полутора миллиона зрителей. Нигманов уже не пойдёт на попятную. Это его звёздный час.

– Чёрт возьми! – Ливаз крепко сжал телефон в руке. – Сократ, посмотри, это региональное вещание?

– Неа. – Лукас цокнул. – Республиканское. Твой дядя твердо решил на этом хайпануть.

– Будем надеется, – я хрустнул костяшками пальцев, – Что Пешков к этому времени арестует Борисенко. Это немного ослабит пыл народа.

– Но это не отменит факта вмешательства корпорации во внутреннюю политику страны. – отрезала Алекса. – Что с этим будем делать? Вы представляете сколько людей, потерявших работу из-за корпорации, поднимется? Они будут гнать волну не только на корпорацию, но и на нынешнее правительство регионов, которые их поддерживали.

Временной циферблат не желал слушать наши разговоры и молча отсчитывал время. Рядом мелькали анимированные гневные смайлики и надписями: «Проснитесь!». Из угла в угол маневрировала надпись «Корпорация», перечеркнутая крест на крест красными линиями. Количество зрителей только увеличивалось. Сократ периодически просматривал айпи адреса зрителей. Большая часть аудитории состояла из жителей Кэстилая и Астарожа. Оставшиеся тридцать секунд на циферблате оповещались нарастающим звуком секундной стрелки механических часов.

Из полумрака появилась фигура Нигманова, отведшего самому себе роль ведущего в столь грандиозном репортаже. Нахмурив брови, он прищурился и пристально всмотрелся в объектив телекамеры.

– Ну вот и пришло время лже-богов. От имени всех честных граждан Кэстилая и Астарожа я обращаюсь к Вам, господин Борисенко. Слишком долго мы жили под сотканной Вами вуалью обмана, но настало время показать Ваше истинное лицо.

Экран переключился на демонстрацию видеорепортажа пожара, произошедшего на территории лаборатории Ливаза. После этого показывалось видео выноса обгоревших трупов работников лаборатории, среди которых были и дети, пришедшие в тот день к своим родителям на совместный обед.

– Наверняка каждый уже и ранее видел эти видеоролики по различным интернет каналам. Правоохранительные органы даже выступили на официальном брифинге, где похвастались задержанием подозреваемого. Но…, – Нигманов выдержал короткую паузу, – Никто из Вас не знает лицо истинного виновника в случившемся, но наш новостной портал провёл своё собственное расследование. В наши руки попало эксклюзивное видео.

Нигманов кивнул головой и экран снова переключился. Закадровый голос сообщил, что видеозапись сделана тайным корреспондентом. За столом сидел Пешков, рассказывавший собеседнику о показаниях, которые дал Гайзер в ходе допроса. Не трудно догадаться, что собеседником был я, а видеозапись была предоставлена с моих глазных имплантатов. Скривив губы, я гневно сжал кулаки и ударил ими о крышку стола. Алекса пододвинулась ближе ко мне и положила свои ладони на мои руки, пытаясь меня успокоить. Ливаз сидел, опустив голову.

После этого была продемонстрирована найденная нами в тайнике Гафарова аудиозапись, где губернаторы Кэстилая и Астарожа обсуждали с Борисенко свой коварный план.

– Комментарии на мой взгляд излишне. Мы прервёмся на короткую рекламу, а затем продолжим. Не переключайтесь.

Не раздумывая я подбежал к Ливазу и ударил его кулаком по лицу. Он упал на пол, и я попытался ударить его ногой, но меня остановил Глеб, обхвативший сзади и оттаскивавший от Ливаза. Гневно ругаясь на Ливаза, я пытался вырываться от цепких рук Глеба, но он продолжал удерживать меня. Подбежавшая Аурелия помогла Ливазу подняться и усадила на стул. Остальные стояли между мной и Ливазом.

– Дэн! – громко окликнула меня Аурелия, – Ты с дуба рухнул?! Что случилось?

– Вы это у него спросите! – закричал я, – Тебе кто давал право? Икар, отпусти меня!