Бойся желаний чужих

На автомобили упали три зажигалки. Они мгновенно вспыхнули. Но никто не выскочил оттуда.

– Спасибо Денис, точно в цель.

– Ага, вижу.

– Все отбой, пока свободен. Значит решили все силы бросить на охрану дома.

Сергей уже хотел пройти дальше, но упершись рукой о крышку вентиляционной шахты, заметил, что она покачнулась. Без труда сняв ее, опустив на землю, он заглянул внутрь. С одной стороны шахты вниз шла металлическая лестница. Кречет уже собрался спуститься вниз, увидав в этом более лучший вариант проникнуть в дом, но вдруг задал себе вопрос, а почему крышка не закреплена. Он осмотрел внимательно верх шахты, и увидел, что крышка вентиляции крепится изнутри, и значит ее кто – то открутил специально. – Может для себя, а может для меня, – подумал Сергей, кинул еще одну РДГешку в сторону входа, и пошел вперед. Подойдя к дому увидел везде битое стекло, куски дерева, камня, и штукатурки. Пригнувшись добрался до входа. Сбоку увидел изломанную и сорванную с петель двойную, видимо дубовую, дверь, закинул внутрь дымовую гранату, и в ответ услышал длинную пулемётную очередь, кромсающую остатки двери, выбивающие куски штукатурки и камня. Вылетающие пули ударялись о гранитную мостовую, оставляя борозды на твердом камне, другие врезались в стоящие ели, сбивая ветки.

– Ого, а ведь Глеб оказался прав, закидывая в соседнее окно новую РДГешку, – подумал Кречет. Он уже собрался залезть в окно, но вдруг остановился. – А ведь тебя там тоже ждут, и к гадалке не ходи, – решил про себя он. – Будем ходить по – другому. – Пригнувшись, он спустился вниз, обошел под прикрытием елей и пандуса перед входом центральный вход, зашел за угол дома с правой стороны, спустившись по травянистому уклону. Здесь почти не было дыма. Сергей продвигался вплотную к стене, даже под этим углом увидел несколько окон, превращенных с помощью силикатного кирпича в бойницы для стрелков. – Сейчас они его увидят, камеры по периметру. Нужно было дымка добавить, – подумал Сергей. – А по дыму они тебя не вычислят? – Сам у себя спросил он. Пригибаясь, быстро добрался почти до середины дома – дворца, и убедившись, что здесь его пока еще не ждут, отойдя на пару метров, выпустил свою волну в окно. Стеклопакет, не смог устоять перед способностью Сергея, и как лист гипсокартона проломился, и вырванный по периметру окна, большими кусками упал внутрь.

Глава 23

Окно находилось примерно на высоте полутора метров над землей. Сергей положил автомат на подоконник, аккуратно руками ощупал поверхность на наличие осколков стекла, и легко взобрался в проем окна, быстро осмотрелся на предмет наличия противника, готовый в любой момент соскочить вниз. Внутри никого не оказалось. Помещение представляло собой огромный тренажёрный зал. Множество тренажеров, зеркала на стенах от пола до потолка, местами и на потолке, кожаные кресла для отдыха и массажа, диван, и как говорится, и т. д, и т. п. Через одно окно, возле которого стоял Кречет, было устроено место для стрелка, с установленным пулеметом РПЛ -20[53 - РПЛ -20 – Российский ручной пулемет для армии и спецподразделений]. Неожиданно Сергей прислушался к себе. Теперь он хорошо слышал Гену. Тот был где – то совсем рядом.

– Стоп, – подумал Сергей. – А вот это неприятная новость, Гена то, не один. Он чувствовал присутствие еще кого – то, такого – же, как он и Гена. – Надо разобраться, – решил он, – Но сначала нужно осмотреться, и решить, что делать.

Достав из сумки две последние дымовые гранаты, бросил уже ненужную сумку на пол, открутил крышки, вытащил шнурки. Из всей обстановки в помещении, и самой его отделки, не к месту смотрелась, высокая, деревянная, резная дверь, с желтой отделкой, и такого – же цвета литой ручкой. – Неужели золото? – мелькнула мысль. Аккуратно открыв дверь внутрь, он увидел коридор, шириной метров десять, а возможно и больше, сделал шаг вперед. Такого ему ранее видеть не доводилось. Правильнее сказать не доводилось видеть в частном домовладении. Он сразу узнал в интерьере стиль Барокко. Орнамент стен в мифологической тематике, обилие декоративных элементов, контрастность бежевых цветов, грациозные золотые вставки, тканевые обои. Потолок украшают с промежутком метров в пять, большие включенные хрустальные люстры. Везде роспись, позолота, лепка из гипса, изображающая виноград и листья, фрески. На полу уложен ослепительно блестящий своей чистотой и глянцем, темно – бежевый ламинат с замысловатым рисунком, а может паркет, а может …, короче, без бутылки не разобраться. По всей длине коридора установлена различна метель, соответствующая стилю. В нишах стоят статуи, а у дальнего конца коридора, а может зала, широкая с изгибом лестница. У ее основания с каждой стороны установлены статуи полуобнажённых дев, держащих над головой большие и тоже хрустальные светильники. Широкие мраморные ступени лестницы снизу, обрамленные витиеватыми перилами, украшенные золотом, вверх уменьшались по ширине, создавали ощущение еще большей высоты помещения, скрывая за потолком неизвестность.

– Твою мать, – не удержавшись, сказал Сергей. Он хотел добавить, что-то из русского народного языка, способного объяснить любое, даже труднодоступное описание на литературном языке, из – за отсутствия необходимых навыков и знаний по данному вопросу, но со стороны главного входа, где Кречет думал нет входа, появился из неоткуда Гена. Теперь Сергей понял, что это просто выдумка строителя. Стены коридора и зала перекрывают друг друга, их отделка и освещение выполнены так, что совершенно не видно самого коридора, пока не подойдешь ближе. Гена, примерно такого же роста, как и Кречет, но с большей массой тела, улыбаясь, и не останавливаясь быстрым шагом направился к Сергею, затем перешел на бег, намереваясь кулаком нанести ему удар в голову. Сергей дождался, пока кулак нападавшего выполнит намеченное, в самый последний момент резко откинул свое тело назад, одновременно выставил левую ногу вперед. Кулак и тело Гены, не найдя точки соприкосновения, по инерции начали заваливаться вперед, теряя равновесие. Когда тело противника разминулось с Кречетом, он резким ударом правой руки, точнее кисти, нанес противнику удар по шее, с усилием, не превышающего фатального повреждения шейного отдела позвоночника. Гена не проявил никакого желания амортизировать свое падение, грудью и лицом врезался в сияющий чистотой пол, хрюкнул и затих.

– Ну придурок, – весело сказал Сергей. – Они что ему не рассказали, что я что-то умею?

Его взгляд привлекло новое появление из-за стены. Два бойца в шлемах и комбинезонах, толкали перед собой небольшой стол на колесах, с установленным на нем КОРДом[54 - Корд – Российский крупнокалиберный пулемёт с ленточным питанием, под патрон 12,7?108 мм (https://ru.wikipedia.org/wiki/12,7%C3%97108_%D0%BC%D0%BC).]. Кречет еще не успел осмыслить увиденное, как из еще находящегося в движении крупнокалиберного пулемёта разрывая тишину зала, раздалась очередь. Огромные пули врезались в стену выбивая большие куски штукатурки и бетона. Несколько пуль врезались в Сергея. Инопланетное защитное поле выдержало эти попадания, но пули вызвали обжигающую боль от своего попадания. Сергей застонал от боли, инстинктивно отступил обратно за защиту толстых стен, привел в действие дымовую гранату, бросил ее вперед. Упав на пол толкнул тяжелую дверь, в которой сразу появилось несколько больших отверстий, привалив ее рядом стоящим велосипедным тренажёром. Несколько секунд спустя пулемет умолк. Кречет поднялся, кривясь от боли, и направился к окну. Ему и выглянуть толком не удалось. Несколько стрелков стоящих у угла здания моментально среагировали на появление его головы, и в откос окна врезались пулеметные и автоматные пули. Сергей бросил под ноги последнюю дымовую гранату, ползком прошмыгнул мимо двери, и дальше вскочив добежал до стоящего метров в пяти кожаного дивана, опрокинул перед ним беговую дорожку, укрылся за импровизированной баррикадой.

– Денис, слышишь меня?

– Здесь я, Сергей Александрович.

Есть еще вооруженные дроны.

– Пять штук осталось.

– Поднимай, и сбрось за правым поворотом за стену, от центрального входа.

– Делаю, ждите.

Наступило затишье, в том числе и в эфире. Лишь за стеной слышались тихие шаги, и разговоры, которые невозможно было разобрать. – Это ненадолго, – решил про себя Сергей. – Сейчас они посовещаются, Гена придет в себя, и снова начнут. Похоже теперь мне точно не соскочить. Стоп, а почему они послали Гену. Судя по всему, на меня и, следовательно, как выяснилось, на него, инопланетные поля защиты и обороны не действуют. Даже прошлый раз, когда мой прибор был выключен, я справлялся с его силой. Получается он меня отвлекал, а я попался. Все равно он опасен, и есть еще кто – то. Но пока его не видно. Что же они задумали? А где второй? А ну-ка. – Сергей на экране

открыл папку состав миссии, затем папку «Программист». Нашел в настройках поиск, и

нажал включить. На экране появилась карта местности с домом, и зеленая мерцающая точка рядом с его местоположением. – Ого, и этот здесь, – мысленно сказал Кречет. Самая нижняя настройка гласила: Активировать – Отключить.

Сергей выбрал команду «Отключить», и зеленая мерцающая точка превратилась в серую. – И что я сделал? – снова задал он себе вопрос. В это время массивная дверь сильным ударом была сорвана с петель, сметая все на своем пути, врезалась в противоположную стену, рассыпалась на куски. С улицы в проем окна залетели две гранаты под аккомпанемент пулемета. Впрочем, осколки брошенных наугад взрывных устройств не достигли цели. Несколько из них врезались в диван. За окном послышались взрывы. Это спикировали дроны направленные Денисом. Крики, стоны, звук разбитого стекла, видимо соседних окон, и опять тишина.

– Думают, – решил Сергей. Открыл папку Социолог, и не утруждая себя… В это время нарушив относительную мимолётную тишину, стена напротив Кречета затрещала, и стала прогибаться в его сторону. Штукатурка, куски бетона, падали и разлетались по сторонам.

– Ну ни хрена себе, – сказал Сергей, – выбрав команду Отключить. Движение стены остановилось, но ее мелкие кусочки продолжали сыпаться на пол. – Ну вот и все, – произнес он поднимаясь. – Или нет, – подумал Кречет, услышав голоса за стеной. Он поднял увесистый кусок бетона и бросил его в проем двери. Осколок застучал по полу, и в ответ, снова разорвав тишину застучал пулемет. Не видя в дыму цели, пулеметчик стрелял наугад. И вдруг наступила звенящая тишина.

– Баста карапузики, – громко и весело сказал Сергей, вспомнив любимое выражение Дениса, – Патроны кончились. Я иду. Кто не спрятался, я не виноват.

Подняв автомат, и выйдя из комнаты, он увидел, как в дыму, в сторону выхода, торопливо, неуклюже, а поэтому смешно, переставляя ноги в скафандрах, выставив вперед руки, место боя покидает пулеметный расчет.

– Эй бойцы, вы что в штаны наложили, – весело сказал Сергей, оглядываясь. Гены нигде не было. В другом конце зала по ступенькам лестницы взбиралась женщина.

– Тамара, иди сюда, – громко позвал ее Кречет.

Небольшого роста женщина развернулась, и выставила в его сторону руку с распрямлённой кистью, и сомкнутыми пальцами. Постояв так какое – то время, начала сгибать и разгибать руку, снова и снова, направляя ее в его сторону.

– Нашла время зарядку делать, иди сюда. Женский Фюрер, выискался.

Женщина спустилась с лестницы и неуверенно пошла в его сторону. – Ба, так она теперь в дыму плохо видит. – Сергей свернул экран, и понял, что в закрытом помещении дым никуда не делся, и даже продолжал двигаться. Его не равномерная плотность подсвечивалась светом люстр, создавая иллюзию плотного плывущего тумана. Он снова включил экран.

– Правее бери Тамара, сейчас в стену врежешься, – посоветовал Кречет. Оглядев стену, по которой стреляли, произнес, – Эх, такую красоту попортили. А вот и пультик Гены. – Он увидел его среди валявшегося на полу бетона и штукатурки. – Гена умный, Гена понял, что без пультика, он мне не нужен. Сообразительный, однако гаденыш.

Женщина была уже рядом. – Аккуратней ступай Тома, тут осколков много, ногу подвернешь.

К нему медленно с испуганным видом подошла женщина. Видимо в молодости она была очень недурна собой, возможно даже красива, но образ жизни оставил сильный след на ее лице, и руках. Ей было тридцать девять лет, и, если бы Сергей не знал этого, дал бы ей лет пятьдесят, или даже чуть больше.

– Не бойся Томара, я тебе зла не причиню. Пультик мне отдай, и свободна.

– Шо? – спросила женщина.

– Шо, шо. Корону снимай и свободна, – весело ответил он.

Наконец сообразив, что от нее требуется, она сняла пульт с головы и протянула Кречету.

Сергей поднял пульт Гены, превратив оба, в коробочки, сунул в карманы, и пошел на выход из зала. На всякий случай аккуратно заглянул за стену, но там никого не было. Огромный холл с выбитыми окнами и дверью, был засыпан теперь уже строительным мусором. На полу валялось несколько винторезов, а у выхода стоял прислоненный к стене РПЛ.

– Разбежались вояки, – ухмыльнувшись подумал Сергей. – Как только поняли, что инопланетной защиты нет, сдулись. – Он связался с Глебом.

– Ну наконец – то Сергей, – услышал он голос друга. – Я конечно понял, что победа за нами, как увидел, что вражеские бойцы пешком драпают. Хотели наш УАЗ отобрать.

– Ну.

– Видно запал у них кончился. Меня с ведром на голове, и Дегтярем увидали, передумали. Оружие то сбросили.

– Да, и нам нужно торопиться. Скоро тут начнется. Пробка я тебе скажу, будет, как в Москве, во время снегопада, в час пик.

– Это точно. Ну так уходим?

– Нет друг мой. Осталось выродков найти. Передай, Денис пусть собирается, и ждет на месте. Но, сверху осматривает периметр участка, что бы не сбежали. Я их не слышу. Остальных сюда, на всякий случай. Ты свое ведро с головы снимай, и тоже ко входу подъезжай. Я пошел.

Кречет стоял и думал, где искать. Вверх идти не стоит. Остается подвал. Вдруг за диваном раздался стон. Сергей не мог видеть человека за диваном со своего места. Он прошел вперед и увидел бойца в шлеме, лежащего на полу.

– О суки, своего бросили. Вот так, просто на полу, даже помощь не оказали, – подумал он.

Боец лежал на спине зажимая рану на боку. Кречет опустился на колено, аккуратно снял с его головы шлем. Молодое лицо, покрытое испариной, с искривлённым от боли ртом, и глаза, смотрящие на него. Глаза испуганного человека, понимающего, что рана смертельная. А может не понимание, а услышанный приговор товарищей, сделавших диагноз вслух после осмотра, и бросивших его здесь умирать. И мысли его, – Что так мало прожил, и очень хочется жить, и как страшно умирать одному.