Квадратный метр неба

– Привет, Питер, я, наверное, буду увольняться… – заявила Морин, как только пришла на работу.

– Присядь. Почему у тебя возникло такое желание? – удивлённо спросил Питер и, перебив девушку на полуслове, продолжил: – Есть какие-то определённые моменты, которые тебя беспокоят? Зарплата, коллектив или рабочие обязанности?

Морин сделала вид, как будто задумалась над сказанным, но на самом деле у неё в мыслях даже не возникали эти вопросы. Она несмело посмотрела в панорамное окно, за которым виднелся хвойный парк и гуляющие в нём люди, а потом перевела свой взгляд на Питера, который с нетерпением хотел услышать причину возникшего у девушки желания уволиться.

– Дело не в зарплате или коллективе, да и саму работу я люблю, она меня не отягощает, а скорее мотивирует двигаться дальше… – Морин замерла на пару секунд, собираясь с мыслями. – Полечу домой, буду ближе к родителям, найду там какую-нибудь работу. Не могу в городе уже находиться, как будто душно тут для меня, слишком много людей и событий, в которых я растворяюсь.

– Ты взвесила это решение или тебе просто в голову это пришло, и ты по первому же зову хочешь действовать? – спросил Питер, не услышав твёрдой решительности в голосе Морин.

– Давно я об этом уже думала, как только у меня с родителями начал устанавливаться тесный контакт, тогда и возникла первая мысль об этом, а сейчас в правильности своего решения не сомневаюсь, – слова покрылись оболочкой уверенности и девушка продолжила без запинок и пауз: – Возможно, я и пожалею об этом в будущем, но лучше жалеть о том, что попробовал, а не о том, что была возможность и ты её упустил. Да и в городе в последнее время стало слишком тесно и неуютно, а мне хочется какого-то уединения, подумать над тем, что делать дальше и как быть. Тем более моя мать находится не в самом наилучшем положении, она больна… Денег я ей могу выслать, но внимания – нет, понимаешь? Ещё и дали о себе знать последние события и кончина Фрэнка, ты сам видишь, что уже как неделю все ходят с поникшими лицами, как будто не по офису, а по кладбищу. – И в этом Морин была абсолютно права. После того, как не стало Фрэнка, обстановка в коллективе стала не самой благоприятной. Все по-прежнему исправно выполняли свою работу, но не было былого энтузиазма, благодаря которому они сумели добиться выдающихся результатов до этого. На лицах сотрудников виднелась апатия и незнание, каким будет завтра. Не сказать, что они отчаялись, но потерю близкого товарища, которого они знали и над чьим произведением достаточно долго трудились, перенести было непросто. К тому же положение «PionArt» на рынке постепенно ухудшалось, это было вызвано тем, что Ричард не остановился на достигнутом, его, казалось, даже не затронуло то, к каким последствиях привели предпринятые им меры. Он и дальше продолжал досаждать Питеру всеми доступными способами: завлекал клиентов «PionArt» к себе, предлагая им лучшие условия, даже если они не были способны принести прибыль. Из-за этого Питеру пришлось ужесточить условия контрактов, тем самым сузив рамки свободы авторов, но иного выхода не оставалось. Кроме этого, Ричард сумел убедить Генри (своего заклятого врага, которого он ненавидел) в том, что Питер пользовался его довериям сугубо в корыстных целях. И когда самолюбие этого властолюбивого человека было ущемлено, он не задумываясь оборвал все контакты с Питером и отправил ему бумажное письмо, содержание которого было максимально лаконично: «Я доверял тебе, теперь же разумным будет поддержать Ричарда и показать тебе, где на самом деле твоё место». Самое удивительное для Питера было скорее не написанное, а то, кем оно было написано. Это был почерк Кристины, которая, как предполагал Питер, была только рада написать эти буквы, которые были направлены против всего того, над чем он усердно работал. Про получение этого послания Питер никому ничего не сообщал, так как понимал, что эта весть только усугубит и так не самую наилучшую обстановку. Он осознавал, что объединение двух гигантов не оставит ему и шанса даже на самую малую победу, но тем не менее он не падал духом и был уверен, что сможет сохранить компанию в дееспособном состоянии, ведь она олицетворяла надежды и мечты многих людей, которые верили в её успех.

– Хорошо, Морин, я тебя понимаю. Ты когда планируешь улетать? – без лишних слов спросил Питер, понимая, что отговаривать девушку не имеет смысла.

– Введу в курс дела свою помощницу Лору и передам ей всю необходимую информацию, и… Полечу… – девушка приподняла голову, как будто глазами провожая свой самолёт, потом посмотрела на Питера и, всплакнув, добавила: – Спасибо тебе и всем за то, что появились на моём пути. Меня это многому научило и на многое открыло глаза. Мне будет не хватать всего этого движения…

– Ты можешь работать дистанционно, если хочешь, – предложил Питер, заведомо зная, что работать таким образом в данном случае не получиться. Он догадывался, что дело не только в родителях девушки, и был прав. Морин, которая была уверена в том, что её сердцем никто не способен завладеть, поняла, что ошиблась. Видеть Питера каждый день на работе у неё не хватало сил, тем более она знала, куда и к кому он уезжает после рабочего дня.

Девушка вытерла слёзы салфеткой, попыталась улыбнуться, но из этого ничего не вышло и снова по её щекам начали скатываться слёзы, превратившиеся в плач. В этот момент в кабинет зашёл Марк вместе с Юджином. Увидев картину происходящего, они принялись успокаивать девушку, попутно глядя на своего товарища в попытке узнать, в чём причина слёз Морин. Недолго думая, Питер объяснил всем присутствующим, что стряслось. Постепенно всеобщее внимание достигло нужного эффекта, и девушка успокоилась. Юджин, желая хоть как-то отвлечь Морин от ненужных мыслей, пригласил её вместе позавтракать, и они направились в ближайшее кафе.

– Подожди здесь, Марк, я скоро вернусь, только сообщу остальным о первостепенных задачах на сегодня, – сказал Питер после того, как они остались вдвоём в кабинете. Он вышел из кабинета и начал давать указания сотрудникам, попутно стараясь прочитать их внутреннее состояние по выражению лиц и глаз. Действительно, в них виделась неопределённость и нерешительность, и даже если они пытались улыбнуться, то наигранная улыбка говорила о том, что действительно творится у них на душе. Сложно сохранять творческую атмосферу в состоянии траура. И Питер понимал, что необходимо что-то предпринять, чтобы приподнять коллективный дух, но не знал, что именно.

Вернувшись в кабинет, он пристально посмотрел на Марка, и тот, словив на себе напряжённо-внимательный взгляд, сказал:

– Да, Питер, сейчас не самая лучшая обстановка на работе, и я полагаю, ты это заметил. Что мы будем делать? А то не успели мы возникнуть как самостоятельный организм, так он тут же даёт сбой, – Марк достал сигарету и подкурил. – Понятное дело, что после кончины Фрэнка иначе быть и не может, необходимо время, чтобы люди отошли, но сколько я не думал, ко мне в голову ничего не приходит, что могло бы ускорить этот процесс. И ещё одна проблема заключается в том, что команда очень молодая, ещё не сумевшая профессионально сформироваться… Ты чего молчишь, Питер?

– Ты чаще стал курить? – спросил Питер и, последовав примеру друга, подкурил.

– Да, даже очень. Иногда чувствую, как пропитались этим запахом мои волосы, руки и одежда. Не самый приятный аромат, но ничего пока что с этим поделать не могу. Может, просто оправдываюсь, а с чего вдруг такой вопрос? – И он задумчиво посмотрел на тлеющую сигарету.

– Личный интерес, не более. Признаться честно, я даже не догадываюсь, что можно предпринять, чтобы хоть как-то разрядить обстановку. Но это ещё не всё, – и он достал из папки с документами письмо от Генри. – Держи, взгляни, что нас ожидает.

Лицо Марка мгновенно изменилось, кожа побледнела, а взгляд, направленный на написанное, замер в испуге. В его голове возникли сотни мыслей, но ни одна не могла дать ответ на те вопросы, которые встали перед компанией.

– Мы обречены? – резко спросил Марк и посмотрел на Питера, ища в его глазах и словах чистую правду без затупленный углов.

– Не думаю, что это так. В любом случае, выход имеется, только от того, как скоро мы его найдём, зависит будущее всего того, что мы создавали и за что боремся сейчас. Безусловно, конкурировать… Нет, не так. Воевать, да, воевать с двумя лидерами рынка мы не в состоянии, они будут всеми возможными способами поглощать нашу клиентуру. В этом противостоянии мы многое теряем, но они – не меньше. Им невыгодно сотрудничать с ещё несостоявшимися авторами, понимаешь? А это и есть наш основной контингент. Стоит кому-то «выстрелить», то они тут же подхватывают его. Мы и так ужесточили условия контрактов, но для них даже это не помеха, они просто выплачивают нам компенсацию за авторов и забирают их к себе. Посягнуться на авторские права мы не в силах, любой суд будет не на нашей стороне. Слишком долго Ричард и Генри не смогут играть в эту игру, скорее всего, они ждут того момента, когда я отойду от дел, но если это будет необходимо, то я так и поступлю, – Питер выкинул потухшую сигарету и подкурил новую. – Так что нам нужно продолжать работать и пытаться всеми силами принимать возникающие утраты как должное, главное, что сейчас мы не обанкротимся, а значит, будем дееспособны. Есть сомнения?

Отстранённая серьёзность исчезла с лица Марка, и он даже слегка улыбнулся, поверив в каждое сказанное Питером слово.

– Ты куда направляешься? – поинтересовался Марк, увидев, как Питер накинул на себя пиджак и направился к выходу.

– Прямиком к Ричарду, – Марк, услышав ответ, удивлённо раскрыл глаза:

– Эм… Зачем тебе к нему? – он вопросительно посмотрел на друга, не понимая его намерений.

Стоя в дверном проёме, Питер обернулся к ему и попытался объяснить свои дейcтвия:

– Мне необходимо увидеть его, если это, конечно, будет возможным. По выражению лица и интонации можно понять, чего от него стоит ожидать дальше, – он прижался спиной к дверной раме и направил свой взгляд вверх. – Но я не исключаю и тот вариант, что это всё может усугубить обстановку. Тогда, Марк, всё ляжет на твои плечи. Будь готов.

– Позвонишь после всего, расскажешь, как прошла встреча, – Питер вышел из кабинета, но Марк его окликнул, и тот вернулся обратно. – Удачи тебе.

– Спасибо, – Питер слегка улыбнулся и более уверенным шагом направился к Ричарду в офис.

Город был наполнен солнечным светом, который отражался в каждом окне зданий и стёклах транспорта, несущегося на встречу выходным. Темпоритм жизни ускорился, каждый пытался поскорее доделать оставшиеся дела, чтобы в полной мере насладиться очередными летним уик-эндом. И пусть у солнечных лучей не было преград в виде облаков, они сегодня были не такими обжигающими и не надоедали даже тем, кто не переносил солнечного света.

У входа в здание, где располагался офис Ричарда, казалось, скопилась большинство городской тени, превращающейся в мрак. Питер, поднимаясь по ступенькам к главному входу, почувствовал небольшое волнение и тревогу, которые усиливались по мере того, как он приближался к кабинету бывшего коллеги.

– Здравствуйте, к сожалению, он сейчас занят и неизвестно, освободиться ли сегодня, – ответила Питеру совсем юная девушка, когда он поинтересовался, на месте ли Ричард.

– Сообщите, что его хочет видеть Питер, – хладнокровие в его словах заставило секретаря без промедления позвонить своему начальнику.

– Проходите, он Вас ожидает, – девушке стало неудобно из-за изначально сказанных слов.

Ричард сидел в конце кабинета за большим столом из морёного дуба и ехидно улыбался, ощущая себя победителем. Стоит отметить, что в отличие от Генри, его кабинет был обставлен со вкусом. Здесь было собрано большое количество произведений искусства, включающих картины, мраморные бюсты и небольшие статуэтки, – и все они были подлинные, стоимость которых могла вызвать у обычного человека шок. Кроме этого, в кабинете находилось достаточно много зелени, которая, как считал сам Ричард, подчёркивала благородство этого помещения. Но центром тяжести этого кабинета, приковывающим к себе взгляд посетителей, являлось рабочее место Ричарда.

– Не ожидал, что ты так скоро решишь навестить меня, – как будто разочаровавшись, произнёс Ричард. – Я думал, что тебя хватит на больший срок.

Не дожидаясь приглашения, Питер сел в кресло напротив Ричарда.

– Не делай поспешных выводов. Возможно, и хватит, но я пришёл просто посмотреть в твои пустые глаза, вдруг они смогли за это время наполниться здравым смыслом и совестью, – и он направил всю свою внутреннюю силу во взгляд, таким же путём последовал и сам Ричард.

– Не тебе говорить о совести. Ты сам начал это борьбу уже заведомо с позиции проигравшего. А сейчас ты приходишь ко мне в кабинет, садишься напротив меня и требуешь, чтобы я покаялся? Перед кем? Перед выскочкой вроде тебя? Ну уже нет, либо ты мне что-то предлагаешь и извиняешься за свои проступки, либо убираешься отсюда к чёртовой матери, – и он резко стукнул кулаком по столу, дав волю эмоциям.

Наступила пауза, но их взгляды продолжали борьбу, ни Питер, ни Ричард не моргали, – это бы означало проигрыш. Крайне напряжённая обстановка царила в помещении, но эту стрельбу взглядами прекратила молодая девушка, с которой разговаривал Питер до того, как войти в кабинет. Она постучала, открыла дверь и хотела что-то сказать, но Ричард не дал ей этого сделать:

– Меня нет и сегодня не будет! Без разницы, кто хочет видеть меня, для этого будет существовать понедельник! Закрой двери! – испугавшаяся девушка закрыла двери мгновенно, стоило ей только услышать интонацию первого слова, которое произнёс её начальник.

– Ты уже не былой Ричард, поражающий всех своим хладнокровием и интеллектом, ты загнанный в угол человек, который теряется в нестандартных ситуациях, – улыбнувшись, сказал Питер. – Да, могу сказать тебе сразу, что мне не под силу даже с одним тобой тягаться, а ты подключил ещё и Генри. Ты чего-то боялся, подумал, что самостоятельно не справишься? Твоя организация несёт убытки, пытаясь привлечь ненужную вам клиентуру, – это не отрицаемый факт. Из-за твоих действий, самовлюблённый нарцисс, этот мир покинул Фрэнк! Наверняка ты слышал об этом, и что ты скажешь по этому поводу? Долго будешь молчать?

Ричард достал из-под стола бутылку с виски и до краёв заполнил им два стакана, один из которых резким движением руки оттолкнул в сторону Питера, который удивился тому, что Ричард употребляет алкоголь, но всё-таки сумел скрыть эту эмоцию.

– Это не входило в мои планы, но естественный отбор никто не отменял, – и Ричард залпом выпил всё содержимое стакана. – Если бы каждый человек таким образом пытался дать отпор своим неудачам, то человечества уже давно не существовало бы. – По нему было видно, что он действительно не ожидал такого исхода событий и в глубине души сожалел о том, что всё так сложилось.

– Зачем ты вставляешься палки в колёса той идее, от которой отказался раньше сам? Ты увидел во всех нас отражение самого себя двадцатилетней давности? И это ущемило твоё самолюбие, верно? – с каждым новым вопросом взгляд Ричарда становился всё более слабым, грусть и тоска вырисовывались на его лице. – Ты сильно огорчился, когда понял, что у нас всё безумно гладко идёт, даже больше, чем просто гладко. Ты осознал, что у тебя могло бы получиться также, но вместо того, чтобы помочь нам, ты решил, что если не получилось у тебя, то и у других не должно. А все эти разговоры про сотрудников, которых я у тебя якобы увёл, – это полная чушь. Тебе всё равно на них, это не столь ценные кадры, чтобы ты действительно из-за этого разгневался. Ты предал себя… Не других, а именно себя. И злишься ты из-за того, что наконец-то понял, что предал ты себя напрасно.

– Ты думаешь, что это действительно побудило меня действовать и тратить на тебя свою энергию? Полнейшая чушь, – Ричард попытался ухмыльнуться, но вышло у него это максимально неестественно. – И я хочу, чтобы ты на будущее знал: этот мир изменить уже невозможно! Он создан таким, и дальше он в таком же виде и останется, старые люди умрут – появятся новые. Меняются только игроки, а роли остаются теми же. Рано или поздно ты бы это осознал, я просто ускорил этот процесс, так что можешь меня не благодарить.

– Если ты считаешь, будто этот мир невозможно изменить, то это означает только одно: ты не тот человек, который его изменит, – Питер отодвинул от себя стакан, после чего встал и направился к выходу, но остановившись на полпути, добавил:

– А, да, забыл. Ты победил, можешь больше не тратить свои силы на бессмысленную игру в одни ворота. Мне даже нечем тебе ответить, понимаешь? Да и не хотелось бы, честно говоря. Гарант моего поражения – это то, что я в скором покину свою должность в «PionArt». Ты молодец, достигаешь всегда того, чего хочешь. Поздравляю с победой! Можешь выпить за неё вместо меня, – и Питер показал указательным пальцем на полный стакан, к которому он не притронулся. – Всего наилучшего.

Ричард, проводив Питера взглядом, ничего не произнёс, а лишь наполнил алкоголем очередной стакан и попытался его выпить, но виски застрял у него в горле, и его пришлось выплюнуть обратно. Переполненный эмоциями, он швырнул этот стакан прямо в дверь, которая пару секунд назад закрылась. Так разбиваются самые высокие мечты и разлетаются на сотни осколков, невозвратно крошатся о закрытые двери, которые ещё мгновение назад были открыты.

III

Случайность встречи… И её сила. Самыми дорогими людьми в нашей жизни в большинстве случаев становятся те, которые появились у нас на пути абсолютно случайно, да и первый контакт с ними был неожиданностью. В определённый момент времени перечёркивается красным крестом прошлая жизнь, которая нам казалась не такой уж и плохой. Но в глубине души мы всё-таки осознавали или пытались спрятать от себя то, что всё-таки что-то идёт не так. Неожиданность не может возникнуть беспричинно, она – следствие многих неразрешённых проблем.

И эта случайность встречи переворачивает всё с ног на голову: имеющиеся взгляды, выработанные установки, стремления и желания. Встречая такого, казалось бы, «случайного» человека, мы неизвестным нам образом поднимаемся с места и начинаем идти. И даже сквозь шипы, царапающие каждый миллиметр кожи, мы бросаемся вперёд, окровавленные и истощённые, потому что чувствуем, что дальше только бутоны роз, которые ждут, чтобы раскрыться перед нами. И большинство, почувствовав неудобства, отпрыгивают в ужасе назад, не желая мириться с болью и дискомфортом, но те, кто терпит и превозмогает удары судьбы, в итоге ощутят аромат цветов. Неслучайная случайность.