Я для неё всего лишь только сплю
И над рыдающей роднёй моей хохочет:
Как же такими я вас всех люблю!
Мне ваши слёзы ваших слов дороже,
В словах обман, вся правда лишь в слезах,
И в том, кто говорить уже не может,
Я всё увижу даже по глазам…
Кто среди вас всегда любил поэта,
А кто его всю жизнь его терпел,
И вот теперь, когда поэта нету,
Я вижу кто рыдать не захотел —
Кто был не друг, а просто очевидец
Его и взлётов и падений с высоты,
Да, и поэт не гений был – провидец,
Он даже смерть вознёс на уровень мечты…
Теперь вот он лежит, о всех всё знает,
Всё слышит, даже шёпот сплетен их,
Которые о смерти распускает
Чей-то язык злой среди вас, живых…
А, даст Бог, он, вот-вот сейчас проснётся,
И смертью смерть свою опять поправ,
Вам скажет: что, не ждали? Улыбнётся:
Смешно, не правда ли? И снова будет прав…
Пусть прав не в том, что зря, что он не умер,
Что, может, век ещё продолжить свой…
…А мне сон снился, как я в нём, безумец,
Доказывал душе, что я живой!
Исповедальное
Что здесь скажут потом, будет мне безразлично,
Всё равно что-то скажут, но совсем не о том,
Об одном попрошу, промолчите о личном,
И оставьте другим на их суд на потом,
Когда все мы уйдём, и травою могилы
Зарастут, да и память уже будет не та,
Если вспомнят кого, значит, те заслужили,
Остальным, значит, хватит на могиле креста…
В каждом веке свои предрассудки найдутся,
А от наших очистят наши души века,
Ну, а чистые души и без них обойдутся,
Если мы доберёмся в лучший мир, а пока
Я лежу перед вами со своими грехами,
Со своими надеждами, что не сбылись, увы…
Но останусь я здесь со своими стихами,
Если только, конечно, про них вспомните вы…
Если только, конечно, не случится дурного,
Если будущий век не сойдёт вдруг с ума…
И не будет тогда ничего мне иного,
Как летать в небесах, где лишь вечная тьма…
Но что будет, не мне рассуждать в миг последний,
То, что будет – то будет, смерти не миновать,