Агентство «Последний путь» – 2

Староста покосился на огромных гигантов и кивнул.

– Не оружейный мастер, но есть.

– Зови, – вздохнул берсерк и кивнул в сторону троллей. – Надо что-то придумать с доспехами. А то как пугала…

* * *

– Зачем мы тут сидим? – спросила Мара, задумчиво взглянув на берсерка.

Верша хмыкнул и бросил на землю охапку тонких молодых веток, после чего принялся срывать с них листву.

– Пацана того с узелком вчера помнишь?

– Тот, что один шёл?

– Да. Как думаешь, что за шкет с узелком? Тут торговый путь, караваны с охраной ползают. Какого хрена он один?

– Ну, мало ли…

Верша вздохнул, взял пару веток и принялся плести из них, взяв за основу пару молодых деревьев.

– Пацана послала деревня, где мы тех уродов перебили.

– Все таки сдали, – выдохнула девушка.

– Это я их попросил, – буркнул Верша, взяв следующую ветку.

– Что? Зачем? – обернулась лучница.

– Если они это скроют – потом у них будут проблемы. Подати – не хер собачий. Они должны прибыть к местной церковной шишке. На их поиски отправят ищеек. Деревню найдут, и с них спустят шкуры за то, что не сообщили. А так – вроде, пришли, подать взяли, а тут сразу мы. Всех перебили, телеги забрали и скрылись в закат.

Лучница нахмурилась и, оглядев конструкцию из веток, которую сплёл берсерк, спросила:

– Ладно. А мы тут зачем?

– Если местная шишка узнает, что среди нападавших были тролли, то к ним обычных солдат не отправят. Сюда пошлют местных инквизиторов.

Мара задумчиво хмыкнула.

– Так мы тут ждём этих инквизиторов?

– Именно, – кивнул Верша и оглядел получившуюся конструкцию.

– Что… что это такое? Зачем ты сделал эту штуку?

Берсерк хмыкнул, подошёл спиной к получившемуся плетению из веток и уселся в него, откинув спину назад. Под его весом, ветки прогнулись и сформировали удобное сиденье.

– Готовил пост для наблюдения, – довольно произнёс Верша, глядя, как изменилось лицо лучницы. – А ты думала, я тут хуйней страдаю?

– Ты умеешь плести из лозы?

– Это не лоза. Для такой херни любые сырые ветки пойдут и пара молодых деревьев. И да, умею. Отец был мастак в этом дело, – вздохнул берсерк. – Деревню свою что-то вспомнил.

Мара хмыкнула.

– Иди, давай. И пайку мою принеси, – вздохнул Верша. – И чтобы с мясом, а не то я тебя…

– Что? – с прищуром и коварной улыбкой произнесла лучница. – Трахнешь?

Воин вздохнул и недовольно буркнул:

– Вали, давай. До темноты моя смена.

Мара сделала пару шагов к лагерю, что находился в глубине леса, но затем остановилась, развернулась и вернулась. Встав напротив берсеркера, она оглядела его с ног до головы.

– Что? – почуял неладное Верша.

Девушка уселась на землю напротив него, сложила руки на груди в замок и с прищуром спросила:

– Почему ты нас игнорируешь?

– Чё, блять?

– «Ничё», – передразнила лучница. – Почему ты с нами не спишь?

Верша вздохнул и, приподняв одну бровь, уставился на лучницу.

– А должен?

– Ну, уж извини, но каждый нормальный мужик, уже бы давно нас всех по очереди и всех вместе. Я прекрасно замечала, как на нас пялятся в тавернах. Я знаю, что мы красивые. Да, черт с ними, с другими. Ты сам на нас при любом случае пялишься. Мы даже голышом один раз спали, когда тебя Бэк лечил. И ничего. Я видела, как твой дружок каждое утро шатёр у тебя в штанах устраивает. Скажи честно.