Агентство «Последний путь» – 2

Резкий рывок берсеркера и топорик проламывает лобную кость церковника, после чего тот оседает на землю. Уперев в труп ногу, берсерк выдернул оружие и скомандовал:

– Мара – к дому. В прямую не лезь. Работай из-за угла. Стрельнула – за угол. Перебежка к другому дому, снова выглянула и снова стрела и прячешься. Шара – на другую сторону. Работаешь так же. Выглянула – выдала ледяной шип, спряталась. Гара – со мной.

Верша быстрым шагом направился к солдатам. Те были заняты погрузкой зерна и не сразу поняли, что происходит. Берсерк тем временем, подошёл почти вплотную. Он достал второй топорик и уже собрался броситься вперёд, но тут мимо него пролетела стрела, вонзившаяся в горло одному из солдат с мешком на спине. Второму в бок прилетел острейший кусок льда. Верша метнулся к амбару, из которого выносили мешки, и наткнулся сразу на трёх солдат с мешками. Первому растерявшемуся он рубанули по лицу, затем тут же присел и рубанул по ногам второму. Третий быстро сориентировался, бросил мешок на берсерка и ломанулся в сторону.

– Тревога! – заорал он во всё горло, пытаясь скрыться, но не успел сделать и десятка шагов, как получил стрелу в спину, а за ней сразу же ледяной шип в голову.

Солдаты высыпали из амбара и соседних домов. Тут же послышался шелест клинков, засвистели стрелы и ледяные снаряды. Рядом с амбаром, поймав на выходе из двери дома солдата, хекнула Гара, вонзившая кинжалы в бок противника.

– Подходите, суки! – взревел Верша, начиная танец смерти. – Всем достанется, ублюдки!

Бой закипел.

Верша вращался, словно вихрь, со своими топориками. Мара била из-за угла и сразу пряталась за домами и постройками, меняла позицию и даже не успевала понять: попала она или нет. Шара действовала так же с той лишь разницей, что швырять ледяные шипы у неё получалось реже. Гара, поначалу напавшая в лоб, быстро оказалась наедине с двумя противниками. Быстро смекнув, что в прямой схватке ей не победить, она пулей устремилась к дому, из которого вышел солдат. Метнувшись внутрь, она притаилась за углом. Послышался топот, в дом ввалился первый, которого Гара дёрнула на себя за плечо и тут же полоснула по горлу. Второй ввалился в дом по инерции, но тут же выставил перед собой оружие.

Гара думать не стала и резко замахнулась кинжалом. Воин приподнял клинок, но тут же получил пинок между ног, отчего выпучил глаза, схватился за своё достоинство и начал сгибаться. Резкий рывок к нему, и кинжал входит в грудь по самую рукоять.

Девушка повернула оружие и резко выдернула, после чего отступила на пару шагов и притаилась у двери, готовясь поймать следующего, но за ней никто не последовал.

С улицы доносился лязг оружия, мат Верши и солдат. Гара же выждала еще секунд десять, прислушиваясь к тому, что происходит на улице, а затем оглядела комнату.

В центре комнаты лежала пожилая женщина с седыми волосами. На спине у неё была огромная рана, судя по размерам от оружия солдат. У дальней стены был открыт люк, а недалеко от него старая кровать из грубых досок. На кровати перепачканное кровью белье, одеяла, простыни, в куче из которых торчит детская ножка.

Гара на секунду замерла в ступоре. Руки опустились, и она сделала шаг к кровати. За ним ещё один. Рука потянулась к краю одеяла и схватила его.

Покров медленно, нехотя спал с тела ребёнка.

Под одеялом оказалась девочка лет двенадцати. Серебристые волосы, бледная кожа, приятные черты лица и перерезанное горло. Девочка совершенно голая. Следы крови в паху.

Гара глубоко вдохнула и сглотнула. Зажмурилась и открыла глаза снова. Мёртвый ребенок не исчез. Снова глубокий вдох.

– УРГАВАЛ! – раздался рев подоспевших на драку троллей.

Гара сделала шаг назад, снова оглядела небольшой дом и снова глубоко вздохнула. С каждой секундой разум отпускало оцепенение, и мысли начинали шевелиться. Тот самый солдат из отряда прирезанный на выходе из дома, мёртвая женщина, открытый подвал, и мёртвый изнасилованный ребенок.

– Суки… – прошептала девушка и сжала кинжалы крепче. Снова глубокий вдох, и руки сами по себе сильнее сжимают оружие. – Суки…

* * *

– Старший? – несмотря на мужчину рядом, спросил Верша.

– Да, – ответил мужчина и продолжил стоять.

Берсерк сплюнул на землю и хлопнул по бревну, на котором сидел.

– Садись, в ногах правды нет, – предложил он, глядя, как тролли оттаскивают трупы к яме, которую вырыли. – Много они у вас забрали зерна?

– Так… считай всё выгребли, – ответил мужчина, с опаской поглядывая на троллей.

– Чего не спрятали?

– Так… Не успели. Они обычно с первым снегом приходят. Мы с краю церковных земель.

– Понятно, – вздохнул Верша.

– А вы… лихие?

– Мы? – вздохнул Верша, выдержал паузу и усмехнулся. – Нет.

Берсерк взглянул на мужчину, заметил на его волосах седину и усмехнулся.

– Нет, отец. Мы тёмные.

– Это как? За троллей – оно понятно. А ты?

– А вот так. Теперь ты либо светлый, либо тёмный. Либо ни тот, ни другой, но теперь тебя все пинать будут. И светлые, и тёмные.

Мужчина умолк, переваривая сказанное, а Верша вздохнул.

– Ты, значит, снаряди кого-нибудь. Кто сообразительнее. Пусть к церковникам бежит. Расскажет, что пришли сборщики подати, да тут же налетели тролли. Всех перебили. Вы, мол, так и так. Схоронили по церковным обычаям, а сами сразу к ним на поклон.

Староста деревни задумчиво взглянул на воина, а тот продолжил выдавать указания:

– Свой урожай подели, как обычно. Чуть побольше накинь, чем в прошлом году. Когда придут – скажешь, мол, так и так. Пришли, перебили, зерно вывалили с телег и увели. Телеги с мужиками сейчас же хватай и тащи на торжище, но не в город. Куда подальше. А про налет скажи, мол, сами попрятались и едва смогли ноги унести. Да, куриц ещё перебей. Цыплят и молодок тощих оставь. Вряд ли позарятся. Куриц мы можем выкупить. Троллям мясо надо. Если есть корова – тоже возьмём.

– А ты?

– А ты за нас не беспокойся, отец. Про себя думай.

Мужчина кинул взгляд на троллей, а затем на Гару, что закутывала в простынь мёртвого ребенка.

– Что возьмешь?

– А хер ли с тебя брать? – хмыкнул Верша. – Да и зачем?

– И грабить не будешь?

Берсерк выразительно взглянул на старосту и вздохнул.

– Я сам из деревенских. За что держать плуг – знаю. И чем живёте тоже в курсе.

– И выкуп не спросишь? – не унимался староста.

– Знаешь… спроси ты меня пару месяцев назад – спросил бы. Только сейчас…

Верша вздохнул и хотел было что-то добавить, но тут заметил, как ему рукой помахал Бэк, залечивший последнюю рану на ноге тролля.

– Слушай, у вас кузнец есть?