Девять Бегов. Бегущая по мирам – 16

В кузне меня уже ждала сильная артефакторша-эльфиечка, со специализацией по оружию и броне. И чуть из платья не выпрыгивала, как я видел своим драконьим чутьём, но ни-ни, ха. Лана тоже с восторгом наблюдала за её колдовством. А потом Лана и усилила отлично стыренные чары эльфийки на зачарованном той сырье и в принесённых с собой шариках заклинаний – да уж, все Великие Маги шарят во всех видах магии, а уж равампа… Ну и я тоже с Кольцом Кузнеца отлично поизучал сырьё, да и мастер и другие мастера и подмастерья рассказывали без умолку.

А потом я увёл эльфиечку в подсобку, обсудить пару рабочих моментов, чтобы она не увидела могучее колдовство Ланочки. Ну и там отлично отлюбил девицу, которая пробовала честно посопротивляться, вопя про свою невинность, но я-то вижу… И совесть меня не мучает, девочке уже сильно за тридцать, просто мир такой, обижающий девиц. А эльфийка изволила сильно надуться, хотела и бучу поднять, но вернувшись в кузню, про всё забыла, офонарев от неожиданно очень сильно легших на сырьё её чар, а потом и когда увидела, ЧТО из-под моего молота – фигурально выражаясь, там много инструментов – выходит. Бросилась дальше колдовать. Так что когда я сделал перерыв на очередной разогрев уже завершаемого меча, она с восторгом и энтузиазмом сама побежала передо мной в подсобку, под хихиканье уже начавшей усиливать её чары Ланочки.

Роны только кряхтели от наших с высшеэльфийской недотрогой секретиков в подсобке, они не тупые. Хотя колдунья и наплела им, что мы что-то обсуждаем и входим в резонанс. Мастер буркнул весело:

– Насчёт входит не сомневаюсь.

А потом чуть не плакал от восторга, счастья и богатства, глядя на шедевр. И эльфийка скакала как белка, увидев что и чары при ковке легли невероятно мощно. И даже сама начала тащить меня за руку в подсобку, для резонансу. И она верно решила, что невероятная для неё мощь чар связана с шалостями в подсобке.

А я перекусил быстренько, пива ронского глотнул и взялся создавать что-нибудь мирное. Мотоцикл например. Но мастер обломал, офигев, что я не послал его нахрен, за два часа выковав чуть ли не Великий Меч. Хотя далеко не такой, конечно, но по силе неплохо близкий, ведь в высшем артефактинге каждый следующий процент мощи даётся очень трудно и стоит очень дорого. По крайней мере эльфийка между стонами при третьем резонансе, ха, в подсобке, сказала мне, что и десять тысяч золотых не предельная цена.

Так что мастер уже богат, а мой шокирующий слабые умы оклад он минимум на год вперёд отбил. Но я не хочу мастером становиться, нафиг не надо, я всё-таки недолго подмастерьем побуду, надо опыт перенять. А деньги… Мы и за представления берём поменьше. Я накануне щедро распределил побольше оркестру и взявшему над нами шефство удачно встретившему нас пацану. Артисточкам чисто для виду оставил, незачем совсем уж светиться – мотовство и житейская глупость, это одно, а работа только для виду слишком заметна и понятна.

Ну и наш куратор тоже в кузне околачивался. И он и с мастера комиссию имеет, и долго слышимо моему обострённому слуху ругался с ним в подсобке, где ещё пахло духами эльфийки, что жлобствовать не позволит, и так ославит на всю общину, что… всё будет мастеру. Ну а главный довод был, что он меня просветит, и как привёл самородка, так и уведёт, и вытряс таки себе пятьсот монет комиссионных и мне тыщёнку премии. Чеками, со слёзной просьбой обналичить после того, как меч мастер продаст.

Ну и мастер рассказал ценную информацию, которая дороже денег, ибо в тюряге или в могиле деньги не очень нужны:

– Нельзя просто так мотоцикл или автомобиль сделать, хотя ты сможешь. Запрещено. Все машины на учёте, надо долго бумаги собирать, обосновывать, да и кто ж даст разрешение недомеркам. Да и я уже не выйду из дворца, если с такой челобитной зайду, будут расспрашивать, откуда такие возможности, и долго. А потом в лучшем случае отправят в эльфийские кузни, тебя подмастерьем, и очень далеко не так щедро как я платить будут, а меня… ну может учеником… И стражи вокруг будет… А мы, роны, своих не выдаём, у нас даже двое прячутся, которые решили бунт устроить, доказать, что на самом деле мы, роны, первородная раса, ну и навыступались лет на десять в штольнях. А твоя эльфийка тоже не выдаст, она хочет денег, славы и опыта. Да и ей за то что уже не донесла, за любовные шашни в ронском квартале, и просто за слишком большую удачу мало не покажется. Да и просто такой шанс просрать дураков мало. Дурочку изображать будет, а потом спрячется потихоньку на несколько лет, как ты уйдёшь. А она тоже уже тыщёнку с меня отжала. Я ведь тоже не тупой, понимаю, что пара месяцев, ну три, и ты… скроешься. А иначе… беда будет. Ну а к тому времени и мечи мои… твои расползутся, начнут выяснять… Но если ты далеко будешь, то мы отбрешемся. Тупые же мы. Ну и меч и меч, это не тело стальное для куклы какой, самоходное, и не машина. Хотя можно и просто свалить подальше, с деньгами везде хорошо… Так что давай уж…

Я вынул из мешка и бросил на верстак кусок полужидкого доспеха. Мастер посмотрел восторженно, пробормотал:

– Так вот что ты затеял! Ладно, есть у нас один старичок, с эльфами ковал, до подмастерья дорос, завтра приступим. И на него и спишу проделку, он уже помирать собрался… А с твоей… удачей… осилим! Парни! Завтра будет нечто невероятное! Щас пойдёте сырьё скупать!

Я отвёл в незаменимую подсобку своего куратора, взял за ухо для пущей важности, сказал:

– А ты пойдёшь искать того, кто знает где Великая Книга Кузнеца!

– Сделаем, – кивнул пацан, потом хмыкнул. – Я и не знал, что такая есть, а у меня дядя куёт, не здесь, но тоже неплохо, лещей мне уже надавал, что не к ним тебя привёл, но их рукожопая бригада не осилила бы… тебя. И Ланочку нашу. Я глазастый, и вижу сполохи среди отсветов огня, когда все от твоих рук оторваться не могут. Бабка сказала, что брехун я, и глаза проверить надо, раз всполохи в глазах, и на солнце не смотреть. Но я могила! И теперь верю, что не может не быть книжонки такой. Возьмёшь на дело? Я ловкий, и отмычками умею.

Я подзатыльником отправил вора на первое задание. Да уж. Хотя чего ещё ждать, если ломить по лучшим заветам Серого – нагло и напролом! Ну а потом – нас не догонят! А когда догонят, то не убегут. Обидеть Лану может каждый, не каждый может убежать! А от ланийцев никто!

Я выковал пару кинжалов и шпагу с дагой. Ну и всё, пока хватит для начала. Пошли на площадь. На место казни артефакта. Только перекусить забежали в таверну, где моя роночка, постельная, как она себя хихикая называет, и хотела, но уже не могла любовь получить.

На площади волновалась огромная толпа. Даже все деревья и дома вокруг были облеплены ладами и ронами, ну и эльфов полно, но их концентрация ниже, чем низших, ха, рас. Высоченный помост. Мы бы и не увидели нихрена, но наш куратор отлично соображает, купил места в первых рядах, и провёл нас, вопя и толкаясь. Но в конце я уже таранил толпу. А за мной Лана шла, обняв меня, и Оля, обняв Лану.

Мы встали на какой-то низкой толстой ветке, нависавшей над площадью очень далеко. И стояли все! Куратор пояснил:

– Кто сядет, тот ну как минимум ляжет, и на него встанут. Народная трагедия. Даже роны объявили Сибру мессией, а у нас с этим строго, мы не эльфы-язычники с сонмом богов. И не лады, которые в основном язычники, а у нас бог один. Остальные… архангелы. Правда совпадают часто с вашими. И тоже бессмертные, хотя первого среди них убили недавно, наши жрецы всё ещё в шоке. Хотя Сибра и такое пророчила, падение богов, вернее архангелов, ангелов и чертей, да и всех сильных Зунда!

– А что про бога?.. Единственного, – усмехнулся я.

– За это её роны и любят не так сильно, как лады. Вернее очень уважают, но… говорят, что это её… испытание ложью, и за это и поплатится, что в общем-то и наблюдаем… Ну а… ладно, вам можно, про нашего бога она сказала, что он… это её слова… сдох давно! И не был даже в первом миллионе по силе. И боги это жулики… Но спьяну и не такое наговоришь, а бухала она… Но она железная!

Я посмотрел на кольца стражи. Эльфы со щитами и мечами. За ними копейщики в три ряда. Ещё два ряда щитоносцев. Все в латах с опущенными забралами, и некоторые уже в объедках испачканы. Окутаны коконами защитных чар. Дальше маги, и судя по виду, Великие, ну не через одного, но не мало, а в целом все сильные. За ними маги послабее. И ещё солдаты всякие. Последнее перед высоким эшафотом тройное кольцо рыцарей, причём в латах даже кони! Да уж, не все согласны с властями, и это хорошо, отобьём мир, с Ланиной помощью…

На эшафоте застенчиво околачивался палач с сияющим топором, в колпаке с прорезью для глаз, ну да, стесняется и шкурой дорожит. И застенчиво посматривает, как самые дальнобойные помидоры и яйца разбиваются о защитный купол. Ну и к столбу привязана… артефакторша. Размером с ронку. Голова девки, мелкой, да и сама голова… да с Блудилу размером, примерно пятнадцать сантиметров диаметром. На глазах глухие небольшие чёрные очки-консервы. Во рту кляп. А тело – просто кривоватое стальное тело так себе робота из киношки. Сиськи лишь конусами указаны, про попу и красоты напротив и говорить нечего, тело кривого стального мелкого голема. И да, лицо испитое! Куратор предвосхитил наш вопрос:

– Очки для защиты. От неё. Она в камень превращать умеет! Она же оракул, а самым сильным им положено! Ну и молнией может жахнуть неплохо, но не кокнет. А огнём, так, прикурить только. А вот в статую каменную превратить, там редко, и криво, и вблизи, но уж если сработало, то полчаса воплей и шедевр скульптора с изображением чистого ужаса.

– А ты поэт, – только и усмехнулся я.

Началось. Из люка вылез глашатай, прочёл приговор, смылся обратно. В звенящей тишине палач ожидаемо – такое войско даже равампа с бойцами прикрытия никак не одолеет – отрубил голову несчастной артефакторше. И чисто так, ни куска стальной кривой шеи не оставил. Хороший топор выдали для такого дела. Водрузил голову на кол, но там трудно шло насаживание, так краем приткнул, мы решили, что если хорошо насадить, то артефакт может и расколоться, а им надо чтобы все увидели. Ну и голова, а очевидно она и есть артефакт, а тело для мобильности, была жива и даже подвижна слегка. Ну а что ей сделается-то?

Мы пробились через начавшую медленно и с достоинством расходиться толпу, многие в которой на одно колено встали. Пошли дальше развлекаться. Голову ночью свистнем.

Блудила в сумочке на моём плече сказал, что водяры засадит, да и стащит коллегу и будущую собутыльницу через канализацию. Там дыра в говноток как раз под них, а большая потому что там только один палач так срал от страха, а ещё глашатай, тайная стража и контролёры от подмены, и контролёры контролёров. Хотя просто не заморачивались с унитазом и водопроводом во временной постройке, а дыру продолбили, и все дела, крышкой деревянной закрывают, чтоб воняло меньше. Только стража лишняя и все из-под эшафота отвалят, и мимо кола организуют проход масс, чтобы все разглядели. Ну а с нас отвлекающий манёвр. Сделаем.

Я не очень хотел отправлять красоток выступать на площади – стража может и поймать, а Лана не сдержится и ножками до самой попы посверкает. А без этого в длинном всё закрывающем платье и Ланочке не в кайф. Оля совсем не хочет перед низшими простолюдинами выкаблучиваться, как это называет. Ну и… траур у слишком многих…

И я решил сходить на вечеринку к приглашавшей виконтессе, приобщиться так сказать к высшему свету. До полуночи и сопутствующих краж. Девиц брать не хотел – чует мой зад, что там актрискам можно, а может и нужно плясать очень легко одетыми, а может и раздетыми. А может и любовь в добровольно-приказном порядке дарить. И Олю могут и опознать. В итоге и не взял. Сказал отдыхать. Лана с хитрой улыбочкой кивнула, на что я пообещал по итогам разобраться и всыпать. Опять кивнула.

Хотел взять куратора своего, раз уж к делу приспосабливать. Но он где-то носился. Но когда я уже выходил, благоухая духами, но в своём прожжённом одеянии кузнеца – а виконтесса после любви вдохновилась и сказала что с подружками бал-маскарад организует, и я кузнецом и буду, я только маску на полморды прихватил – вынесся из темноты начавшегося вечера. На мой вопрос, что с литературой, кивнул важно:

– Вопрос стоит…

Удивился, но от маскарада не отказался. Отбежал на пару секунд и вернулся с маской в виде вполне коротких девичьих трусиков в полосочку с прорезанными на месте попы дырками для глаз, сказав, что у квартальной шлюшки спёр с верёвки, но потом ей возместит, а может она ему и любовь согласится продать, перестав бояться его родичей. Ну прохиндей! Далеко пойдёт! Удачно попался на пути, хотя чего я, сам и выбрал самую хитрую и наглую морду.

Спросил как зовут, надо же будет представить… ну наверно… Кирматофор. Да уж. Присвоил имя Шнырь. Спросил возраст. 16 лет. Пожаловался, что девственник. Ха! Ну и я понял, что неверно определяю возраст недомерков. Мелкие они. Я вообще решил, что он на пару лет младше. Заодно узнал возраст моей постельной служанки – 19 ей. Собирается замуж за сына лавочника. Собиралась. Теперь деньги копит на более выгодную партию. Ну а изображать потерю невинности в первую брачную ночь все умеют.

Проехались на трамвае, не очень далеко. Подошли к большому простого вида дворцу, ну или дому. Надели маски. Шнырь присвистнул:

– Я не понял, что в… высший свет… Тут золотая молодёжь веселится. Отжигают адски! Второй дом какой-то герцогини. Не пустят… хотя тебя… Но на сколько рыл приглашение?

Я только плечами пожал. Солидный слуга-лад в воротах полистал журнал, процедил важно:

– Кузнец в лаптях есть. Проходи. А рона нет. Брысь.

– О, император! – воскликнул я, глядя за спину привратника.

Дурень обернулся, а я отвесил ему мощного пенделя. Ну и пока он шуршал в кустах, мы и прошли. Делов-то, да и стражи не было. Подскакавшая ко мне моя виконтесса в крохотной маске сразу и сообщила, почему:

– Да мы так отжигаем! Стража от нас потребуется! Сегодня эротическая вечеринка! Все полуголые! Снимай рубаху! Тем более, что тебе есть чем гордиться и под ней, и в штанах! Лапти и маску оставь!

Да уж, отжигают… На длинных платьях девиц были разрезы до верха бедра. А у некоторых самых смелых даже подолы до половины голени. Дааа… Хотя вина было немало. Я сразу сказал, что не бывает стеснительных девиц, а бывает мало водки… Спросили, сколько не мало. Бочка! Ну и… через четверть часа золотая молодёжь дружно черпала из бочки с выбитым мною дном, вернее верхом, какую-то жуткую водяру и храбро пила! Парни были, и примерно половина, и они тоже были типа полуголые – в бриджах и расстёгнутых до пупа рубахах.

После первой кружечки, ха, пошло веселье. Виконтесса весело орала, что у её лапотного кузнеца в штанах кое-что самое-самое. Ну и все очень заинтересовались. Девки так совсем очень. Но я не собирался непотребствами заниматься. Тем более при мужиках. Сказал закусывать. И плясать. Канкан, но для разогрева можно и что-то попроще для стеснительных. И наряды делать правильные.

Через полчаса разбуженный рано ложившийся спать офонаревший хозяин местного секс-шопа, вернее магазина нижнего белья, выгружал гору трусиков и бюстгальтеров. Причём у него, похоже, за год столько не покупали. И в основном самые раскованные молодухи красоваться перед мужьями, а так-то все панталончиками ограничивались. Панталончики тоже пригодились. Парням. А уже пьяная компания, рыл полтораста, молодая элита империи, с энтузиазмом наряжалась.

Офигеть, как просто! Водка на слабые тела и души, фигурально выражаясь, чудеса творит… Ну и они же начали с кружечки на лицо! А они не демоны. Но на самом деле они и собрались куролесить, просто не знали как, и стеснялись. Но вскоре часть девиц носилась и совсем голыми!

Я послушал нескольких присутствовавших уже пьяных молодых служивых, которые неплохо выдали мне расклад охраны эшафота с отрубленной головой Сибры. Да там фигня в общем-то. Стражи сотня есть, но уже расслабились. Я только не понял, почему живой артефакт так профукали. Хотя… солдатам не докладывали. Они и решили, что отделённая голова долго не протянет. Ведь бунтарка-алкашка всегда была с телом… Ну а главари… Их дело сказать казнить, потом экспозицию организовать, ну а потом когда-то перемолоть. Обычный бардак!

Ну и на самом деле население хоть и не довольно, но до бунтов не дозрело. И сотня – мощная стража. Ну и всех напавших маги быстро вычислят. Кроме колобка в канализации, который там уже давно засел с чекушкой водки и папиросами, хотя пока рядом – в говне кататься и ему не очень нравится. Ну и отвлекать у нас будут те, кого… ну отлупят и высекут на дому, переживут. И рыба пусть гниёт с головы. Догнивает. А все зазнайки уже гниют. И светлые ничем не лучше тёмных – да это просто партии в обществе душ! Остальное от лукавого! Хотя нет, светлые частенько довольно лицемерно себя белыми объявляют, а тёмных чёрными, понты-с. Ну и сознание тоже бытие определяет. Ладно, пофиг.

Я посмотрел, как вдохновлённый Шнырь отправился с хохочущей пьяной эльфийкой в отдельную комнатку, и тоже принялся за дело. За любовь. Как в песне – «Выпьем за любовь, как блестят сейчас твои глаза».

До полуночи не дотянули, часам к десяти уже стало понятно, что просто упадут начинающие пьянчужки. Ну и я шлепком отправил свою восьмую пассию, причём пять были девственницами, ха. Затем аккуратно закинул идейку, что надо бы и прогуляться, а то пошлые мещане не видят, как элита веселится. Для сомневающихся сказал пару фраз про нам всё можно и про тварь я дрожащая или право имею. Ну а следом и предложил сбегать на недалёкую площадь, на который совершенно случайно и стоял эшафот.