Пророк с планеты Карандаш

– Как же мы останемся без ваших предсказаний, без вашего дара! – в сердцах прокаркал Нго-Цинья и так же, как и Макарон, повертел в стороны клювом.

– Нет, не называйте его моим даром! Потому что он мне не принадлежит. Должен быть преемник, который унаследует его. Вы должны понимать, что дар передается, – говорил Эскар. – Его дарует только Бог и только самому достойному птенцу. Но я не вижу его. Видимо, уже после моей смерти! – Эскар понурил голову.

Он высунул из правого крыла два пальца и взял ими плошку воды. Глотнув, отставил плошку и втянул пальцы внутрь оперения. Тысячи лет назад уже было отмершие, подвергшиеся сильной редукции, пальцы птиц вдруг стали удлиняться и приобретать прежние черты. Пальцы все еще были малы и не годились для работы, связанной, к примеру, с перетаскиванием тяжестей, но для того, чтобы держать плошку или какую-нибудь мелкую вещицу, они подходили в самый раз. При этом первый палец так и остался редуцированным и не вылупился. Только второй и третий развились, чтобы позволить вранам манипулировать вещами.

– Но как же так, учитель! – запротестовал Макарон и поежился.

Его оперение было почти полностью черным с редкими серыми вкраплениями. В точности таким же, как у каждого сероклюва из его стаи, самой многочисленной в Голубом лесу, ведущей родословную от земного грача и серой вороны. За тысячи лет эти родственные виды перемешались друг с другом и возник нынешний вид врановых. Впрочем, возник он не вчера, и был далеко не новым.

Макарон продолжал:

– А вдруг он не появится, мы не видим вашего преемника! Скажите, когда его ждать и, самое главное, где искать?!

Эскар тяжело вздохнул и прокаркал:

– Не знаю, всему свое время. Значит, пока время не пришло.

– Да, но говорят, когда вы стали пророком, вы были уже до этого известны по всему нашему лесу и даже за его пределами!

Эскар гулко засмеялся. Впрочем, его смех оборвался и Эскар поморщился от боли в горле.

– Так бывает. Но раз на раз не приходится, – ответил он.

Старейшины переглянулись. Нго-Цинья нервно заклацал клювом. В отличие от Макарона он был хитрым и вспыльчивым враном. Часто его глаза игриво блестели, и он предлагал нестандартные идеи.

– А давайте проведем конкурс и выявим лучшего! – предложил Нго-Цинья.

– Чего? – покосился на него Эскар.

– Предложим всем проявить свои способности и самый лучший – победитель – получит награду: он станет новым пророком.

– Да уж, действительно конкурс, – недовольно прокаркал Эскар.

Нго-Цинья опять заклацал клювом. Макарон тоже не выдержал и стал ходить внутри гнезда взад и вперед.

– Так что нам делать? Мы же не можем чего-то ждать! – сказал он.

– Трудно ждать, – сказал уставшим голосом Эскар и снова понурил голову.

Макарон остановился перед ним.

– Учитель, – сказал он, – мы всегда называли вас учителем и были вашими последователями. Я знаю, вы не хотите слушать, что мы вас ценим и любим. Что мы хотим поддержать вас в эти последние дни. Но теперь мы думаем – мы вынуждены думать – о наших жителях, о птицах и птенцах, словом, обо всех нас. У нас тревога. Мы плохо спим. Мы плохо едим. И, глядя на вас, волнуемся. Скажите, что нам делать?

Эскар привстал с листьев, на которых сидел, и приблизился к Макарону вплотную. Он положил крыло на крыло старейшины и прокаркал:

– Ладно, проводите ваш конкурс. Ничего другого я не знаю. Ступайте!

– Учитель, спасибо вам, – подошел к нему Нго-Цинья. – Давайте я вас обниму!

Эскар был не прочь. Он закрыл глаза, и они положили друг другу крыло на крыло.

Потом старейшины улетели, а Эскар опять устроился на листве, размышляя, сколько дней, а может быть, часов отпущено ему до смерти в этом бренном мире.

3

Кармалина относилась к белым вранам, впрочем, ее глаза и пальцы, а также ноги выглядели черными, как смоль. У Веткары была похожая история: ее желтые перья резко контрастировали с карими глазами и сероватыми ногами.

Подруги прилетели в гнездо Кармалины и уселись за карты.

В просторном и уютном гнезде под ногами шелестел толстый настил из голубой листвы, стены из перекрученных между собой веток пропускали через щели легкий ветерок. Укрывала их крыша, сложенная из глины и камней.

Ловко манипулируя четырьмя пальцами, Кармалина выполнила расклад.

– Ну что там, есть что-нибудь интересное? – спросила Веткара, глядя на карты.

Кармалина ответила не сразу. Она вытянула палец и показала на самую первую карту в раскладе, на которой была изображена небесная птица в облаках.

– Ты видишь карту – это Богиня. Она несет много смыслов: это и высшее духовное начало, и в то же время физическое семя, семя плодородия. В Богине соединяются воедино и мягкость, и великая сила. Карта выпала в прямом положении, а значит, говорит о существенных переменах в твоей жизни.

– Какого рода эти перемены? – удивилась Веткара.

Она потопталась, почувствовав внезапное напряжение.

– Ты видишь рядом лежащую карту, – показала на карту сбоку от Богини Кармалина. Снова помедлив, она продолжала: – Это Талисман в перевернутом виде. Положительная карта из младших арканов. Может говорить о материальном достатке, о большой удаче, о процветании. Всегда говорит о чем-то конкретном.

– Но о чем именно? – спросила Веткара.

Напряжение внутри становилось сильнее.

Кармалина показала на третью карту в раскладе. На ней была изображена светящаяся планета на ночном небе, а чуть ниже, на земле, на нее смотрели моллюск и каплевик, рядом с которыми находилось выступающее из болота дерево.

– Ты видишь еще одну карту. Это Месяц в прямом положении. Моллюск говорит о негативных птицах, окружающих тебя, а каплевик – о позитивных. Дерево символизирует тебя саму, и ты вскоре покинешь болото по своей или не по своей воле.

– Что это значит? О каком болоте идет речь?

– Болото образное. Оно означает зону комфорта, которую вскоре ты покинешь. И покинешь вынужденно, потому что вскоре почувствуешь недомогание.

– Недомогание?! – почти вскрикнула Веткара.

– Не пугайся. Недомогание будет временным, и оно связано с беременностью.

– Что ты хочешь сказать?

– Только то, что ты беременна.

От неожиданности у Веткары открылся клюв.

Кармалина ждала, когда ее подруга придет в себя. Она еще раз оценила весь расклад. Да, ошибки быть не могло: сочетание карт говорило о том, что ее подруга зачала птенца, и именно карта Месяц указывала на то, что она не знает о беременности.