Пространственная петля, или Приключения инопланетянина в России 2

После обсуждения нюансов предстоящей стройки сеанс связи был закончен, и я пошел спать. Уснуть, правда, удалось не сразу – мешали разные мысли, которые так и лезли мне в голову.

«Ладно, утро вечера мудренее. Все будет в ажуре», – успокоил, наконец, себя я и провалился в глубокий сон.

В субботу ближе к полудню из-за калитки меня окликнул мужской голос:

– Хозяин! Работа есть?

Я открыл калитку и увидел здоровенного парня с густой рыжей щетиной, рядом с которым стоял еще один работяга ростом поменьше. На рыжем были синие замасленные джинсы и короткая клетчатая рубашка без рукавов, а на том, что пониже, – майка и рабочие потертые брезентовые брюки с множеством карманов.

– Смотря, что вы делать умеете. Мне строители нужны. Копать можете?

– Могем копать, могем и не копать, – ответил верзила и добавил: – Брамбула!

Внешне это выглядело так, как будто он употребил «крепкое» словцо. Но на самом деле это было заранее обговоренное кодовое слово, и вообще, весь наш диалог являлся паролем.

«Ага, – про себя обрадовался я. – Обещанные специалисты прибыли, теперь можно приступать к строительству».

Еще накануне мы с Алиной определили место для будущего строения. Не скажу, что перспектива ведения строительных работ ее обрадовала. Первоначально она и слышать ни о каком гараже не хотела, мотивируя свою позицию тем, что не хочет наблюдать мусор на нашем участке.

– Знаю я эту стройку! – горячо восклицала моя благоверная. – Разведут грязь, цветы повытаптывают, все мои старания прахом пойдут…

– Ты, как всегда права, дорогая, – заметил я. – Но такого не случится, если нанять толковых специалистов и приглядывать за ними. Предоставь это мне, а гараж нам нужен. Не хочется, чтобы наша машина, которую ты сама выбирала, на свежем воздухе куковала и подвергалась вредному воздействию стихий.

– Ты и мертвого уговоришь, – наконец сдалась она. – Пойдем, посмотрим, где его лучше поставить.

При моей благоверной Мирали, по крайней мере, именно так представился Алине долговязый строитель, который был за старшего и которого на самом деле звали Мирблом, говорил с характерным восточным акцентом, что придавало его речи какой-то особый колорит. Мы обговорили с ним все вопросы и условились, что место работ будет ограждено от любопытных взглядов забором.

Мирбл со своей гвардией появился утром на следующий день, и работа закипела. Вархл сдержал обещание и в первую же ночь прислал необходимую технику и инструменты. Внешне они ничем не отличались от земных, но производительность у них была намного выше – не прошло и двух недель как строительство вступило в завершающую стадию.

Наконец все было готово. Внешне гараж ничем не отличался от своих земных собратьев. Помимо собственно ворот в нем имелся выход в сад, и красовалась даже специальная яма для проведения мелкого ремонта автомобиля. Вдоль же стен органично смотрелись стеллажи. В общем, все как у людей.

Мирбл показал нам с Алиной, где включается свет и как спуститься в погреб, вместительность которого пришлась моей второй половине по душе – она собралась заняться заготовкой овощей и солений на зиму. Поблагодарив рабочих за хорошую работу, супруга удалилась, и мы с Мирблом остались одни. Наступило время знакомства с той частью сооружения, ради которой, собственно, все и затевалось.

Из погреба в средний ярус вела винтовая лестница, вход на которую закрывал замаскированный под кирпичную кладку и защищенный невидимым силовым полем люк. После процедуры идентификации и запоминания моей личности аппаратурой слежения, мне оставалось только нажать на замаскированную кнопку, набрать на выдвинувшейся из стены клавиатуре специальный код и посмотреть в глазок сканера, чтобы снять защиту.

Раздался специфический щелчок, защитное поле исчезло, люк отошел в сторону, и вход в «святая святых» оказался открытым. Лестница привела нас в помещение, где царил полумрак. Мебели здесь никакой не было, только в центре возвышалась кабина с прозрачными стенками, чем-то напоминавшая душевую. От нее исходило голубоватое свечение, говорившее о том, что она подключена и готова к эксплуатации.

Внутри кабины имелся пульт управления с клавишами, одни из которых горели синим, а другие красным цветом. Последние показались мне какими-то зловещими.

– Что означают эти цвета? – поинтересовался я.

– Синие клавиши предназначены для управления перемещением в будущее, а красные – в прошлое, – стал пояснять Мирбл. – Зеленая кнопка активирует шкалу времени. На ней устанавливается временной отрезок, на который будет осуществлен прыжок.

Разобравшись с управлением «машиной времени», я захотел было спуститься в нижний ярус, чтобы осмотреть силовую установку, но Мирбл категорически этому воспротивился.

– Входить без специального снаряжения на нижний уровень к работающему генератору энергии, рассчитанному на автономный режим, из-за высокого уровня радиации опасно, – тоном, не терпящих возражений, произнес он. – Недаром нижний ярус построен наподобие саркофага, стены которого облицованы специальным материалом, поглощающим излучение.

– То есть, ты хочешь сказать, что снаружи эта адская установка безопасна?

– Так и есть на самом деле. Не желаешь ли испытать наше творение?

– На какой отрезок времени я могу переместиться?

– Практически на любой в пределах двухсот миллионов лет. На большее не хватит мощности генератора.

– Тогда на сегодня ограничимся путешествием в прошлое. Только туда и обратно, уж больно хочется взглянуть, что тут раньше было.

– Хорошо, а я на всякий случай здесь подстрахую. Мало ли что, пуск-то ведь пробный.

С некоторым трепетом в душе я вошел в кабину, набрал красными клавишами цифру «двести» и перевел тумблер в положение «годы». На временной шкале слева от нуля высветился небольшой отрезок, на конце которого запульсировала двойка с двумя нулями, а на экране появилась надпись: «Подтвердите временное ограничение». Оставалось только нажать на зеленую кнопку, и, как говорят земляне, «дело в шляпе».

Я утопил зеленую кнопку, послышалось легкое гудение, в помещении сильно запахло озоном и возникло уже знакомое мне зеленоватое свечение. Одновременно вход в кабину закрыла переливающаяся всеми цветами радуги мембрана – портал в прошлое был открыт!

Мне пришлось сделать над собой некоторое усилие, чтобы шагнуть в него. Как и тогда, под Женевой, у меня возникло ощущение, что в мое тело впиявились многочисленные иголки, правда не столь болезненно, и в голове вновь помутилось. Однако на этот раз сознание, если и покинуло меня, то лишь на краткое мгновение. Во всяком случае, я этого не заметил, зато окружающая картина разительно переменилась.

Полумрак аппаратного помещения сменил приглушенный солнечный свет. Вокруг стояли вековые сосны, и если бы не переливающееся всеми цветами радуги зеркало позади меня, то могло показаться, что я очутился внутри знаменитой картины русского художника Ивана Шишкина «Утро в сосновом лесу». Не хватало только медведей, зато в воздухе стоял ни с чем несравнимый аромат – пахло смолой и сосновыми ветками.

Немного полюбовавшись красотой нетронутой человеком природы и подышав целебным воздухом, я повернулся и шагнул в портал – пора было, сделав пространственно-временную петлю, возвращаться.

«Перед возвращением, помнится, мне предстоит оказаться в конечной временной точке. Интересно, что находилось на этом месте двести миллионов лет тому назад?» – только и успел подумать я.

На этот раз меня встретили теплые волны бескрайнего моря, над поверхностью которого выступала часть временного портала.

«Не стоит испытывать судьбу, – пронеслось у меня в голове. – Не хватало еще стать добычей какого-нибудь ихтиозавра».

Придя к такому выводу, я поспешил нырнуть в скрытую под водой часть портала. Снова возникло ощущение, будто каждую клеточку моего тела пронзили иголки, в голове произошла вспышка, и я оказался внутри кабины нашей «машины времени» на среднем ярусе своего гаража. После выключения установки портал начал быстро сужаться, сжался до точки, вновь возникло зеленоватое свечение, и он исчез. Зато на входе возникла фигура Мирбла.

– Все в порядке? – поинтересовался он. – Удовлетворил свое любопытство?

– Удовлетворил. Только вот вопрос – можно ли уменьшить отдаленность конечной точки поворота пространственно-временной петли. О далеком прошлом данной планеты нам известно достаточно много, и не хотелось бы, знаешь, стать случайной добычей какого-нибудь чудища.

– Твою просьбу передам по инстанции, тебе ведь известно, что подобные вопросы не в моей компетенции.

– Знаю. Поэтому и говорю, чтобы ты тоже доложил об этом кому следует. И вот еще что. Меня больше беспокоит даже не прошлое, а будущее. Одному Богу известно, что здесь будет происходить через двести миллионов лет…

Во время очередного сеанса связи я доложил об успешном испытании установки и выразил свою озабоченность по поводу большой отдаленности на временной шкале конечной точки петли, которую необходимо преодолеть перед возвратом домой.

– Мирбл, когда прибыл на станцию, уже передал твою просьбу, а я сообщил о ней руководству, – ответил Вархл. – Принято решение пока эксперименты по перемещению во времени приостановить, а перед учеными поставлена соответствующая задача. Как только проблема будет устранена, сразу сообщу.

Примерно через месяц вновь объявился Мирбл со своим помощником. Под видом того, что понадобилось устранить некоторые недоделки в строительстве, они целую неделю колдовали в гараже. Наконец все было готово – в кабине установлен пульт управления мощностью генератора, и теперь я мог по своему усмотрению определять отдаленность конечной точки, в которой портал делал пространственно-временную петлю перед возвращением объекта перемещения в исходный пункт. Испытания по моему путешествию в прошлое прошли успешно, и можно было отправляться в будущее.

Первый такой прыжок руководство назначило на ближайшую субботу, и накануне Вархл переправил новый прибор, который мне вменялось брать каждый раз собой. Миниатюрный аппарат размером со спичечный коробок предназначался для фиксации и записи изменений пространственной структуры. Это делалось для того, чтобы определять, не произошло ли отклонения от заданных параметров, остался ли перемещаемый во времени объект в своем измерении или оказался в ином, а если такое смещение обнаружится, то зафиксировать, в каком именно измерении я появлюсь.

В субботу утром наши дети – Владимир и Данила, обычно сопровождавшие меня в гараж и любившие посидеть на водительском сиденье, умчались вместе соседскими ребятишками к реке на рыбалку. Поэтому, сказав Алине, что хочу повозиться с машиной, мне удалось без помех спуститься на средний ярус. Полумрак, царивший в нем, как и прежде, рассеивало голубоватое свечение, исходившее от кабины установки.

Включив прибор фиксации и записи изменений пространственной структуры, я, набравшись смелости, вошел в кабину и ставшими уже привычными движениями набрал синими клавишами цифру «триста». Именно на такое удаление в будущее было согласовано с руководством лунной станции мое перемещение. После переключения тумблера в положение «годы» на временной шкале опять высветился отрезок, только на этот раз справа от нуля. Оставалось только установить отдаленность конечной точки на пульте управления мощностью генератора и подтвердить временное ограничение.

«Не будем испытывать судьбу», – подумал я и перевел конечную точку перемещения на цифру «триста пятьдесят».