Пальчики

Я понимающе закивал:

– Бог с ними. Не будем о них говорить. Мне они не очень интересны. Но вы переправили взрывчатку. Значит этот план, который мы с тобой исполнили был у вас уже давно.

– Да, его Стэлс придумал. Я прилетела в Москву, чтобы помочь с твоим досрочным освобождением. Именно тогда я рассказала Стасу о подземном хранилище на вилле. Однажды Урри обкололся и повёл меня в таком состоянии похвастаться своим богатством. Вот, мол, я какой великий! Мне показалось, что на следующий день он даже не вспомнил об этом. Так ему было хорошо накануне и так плохо утром. Но я всё запомнила. Он даже коды при мне набирал. Чванливый, самодовольный урод! Стэлс и придумал этот план. Пока Веня работал над твоим освобождением, мы подобрали квартирку над банком в Севилье и стали искать пути, чтобы подменить Урышева. Затем я улетела в Москву для встречи с тобой. Но меня выследили и доложили Урри о нас. Тот пришёл в бешенство. Избил меня до полусмерти. Хотел закопать в саду. Но, остыв, одумался. Приставил ко мне эту конченную стерву, которая мне житья не давала. У меня забрали все мои гаджеты и дали свои, которые централизованно просматривались его службой безопасности. Урри заявил, что он аннулирует наш договор и при мне велел поймать ребят и вытрясти из них все деньги, а затем убить. Также он приказал найти тебя, прикончить и привезти твой член в качестве доказательства. Этот урод хотел его забальзамировать и повесить в туалете около спальни. Извращенец! Меня он избивал ежедневно в течении недели. Потом умерла мама. Я думаю, что к этому он тоже приложил свою потную руку. Соседка говорила, что к дому подъезжала крутая тачка и какие-то мэны приходили к матери. Я думаю, что это они в красках рассказали маме, как счастливо я живу с сыном убийцы папы. Этого было вполне достаточно, чтобы свести её в могилу. В Питере я нашла способ позвонить Стэлсу и тебе, чтобы предупредить об опасности. Но парни всё же попёрлись на кладбище. Блин! Упёртые тупицы! Сказала же – исчезните! Нет, они не поверили, что их средь бела дня будут вязать на глазах у всех.

– Я там тоже был.

– Ты? Ты мне не рассказывал.

– Чего тебе рассказывать, если ты вообще до этого дня сама была стеной молчания.

– Я мечтала всё забыть.

– И что дальше?

– Дальше всё. Ты приехал в Марбелью и мы утолили жажду мщения в испанских водах. У человека в жизни должна присутствовать цель. Нельзя жить бесцельно. У меня была такая цель. Отомстить за смерть отца. Я это сделала. Жаль упырь-старший сдох, не дождался, гад, торжества моей мести.

– Теперь у тебя есть цель?

– Да. Ты и Вася. Смысл моей жизни крутится по вашей орбите. Я ваш спутник. Всё узнал, что хотел?

– Наверное, скорей всего, может быть.

– Всё! Давай этой темы больше никогда в жизни касаться не будем. Не хочу! Ты согласен?

– Согласен, – я поцеловал её. – В этой истории я потерял друга, который меня предал, но слава богу, нашёл тебя.

Она погладила меня по щеке:

– Какого друга?

– Воробьёва. Я рассказал, что у меня есть сто миллионов долларов. Он позавидовал. А его отец, генерал ФСБ, пытался эти деньги из меня вытрясти. Думаю, что это мой дружок подбил его на это.

– Воробьёв? Между прочим, ты должен знать об этом. Генерал Воробьёв – это тот самый генерал, который собирал компромат на Урышева-старшего.

Меня замкнуло. Ах, вот значит, как. Может, Серый и не виноват, что у него такой папашка. Ведь он мне позвонил перед арестом, хотел предупредить. Чёрт возьми, как хочется всё забыть! Ладно, Серёга, я тебя прощаю. Прощаю потому, что благодаря тебе, твоей безграничной жажде жениться на каждой встречной-поперечной, я нашёл свою единственную. Единственную и неповторимую, с которой мне безумно хочется прожить всю свою жизнь.

– Настя! Давай договоримся больше друг от друга ничего не скрывать.

– Хорошо. Но у меня есть встречное предложение. Давай договоримся раз и навсегда: ты никогда больше в жизни не будешь на меня орать.

О чём это она? Разве ж я орал? Ну так, чуть-чуть:

– Хорошо.

– И чтобы в нашей жизни никогда не было разладов, извиняться ты всегда будешь первым. И сразу. Тут же, на месте.

– Почему я?

– Потому что я девушка. Девушка не должна никогда извиняться первой. Даже если она не права.

Я был готов на всё.

Мы вновь слились в постели в клубке объятий. В это время дверь спальни тихо отворилась. На пороге стояла дочурка и потирала кулачками глаза:

– Мама, я плоснулась, – пролепетала она смешным детским голосом.

– Иди ко мне, моя радость, – Настя протянула ей навстречу руки.

Василиса прошлёпала голыми пятками по паркету и шмыгнула в объятия жены, прижавшись к ней всем телом. Неожиданно она уставилась на меня:

– Папа, я плоснулась.

– Иди ко мне краса ненаглядная.

Она засмеялась и повторила:

– Клася ненаглядная… Хи-хи.

Она не заставила меня повторять просьбу и переместилась от матери ко мне. Я усадил её на свой голый торс и поцеловал в щечку, лобик, носик и ушки.

– И пальцики поцелуй, – заливаясь звонким смехом, доча поднесла свои пельменные ручки к моим губам.

Непременно. Ох, уж эти пальчики! Нет в мире ничего милее беленьких, пухленьких, неуклюжих детских пальчиков. Пальчиков дочери. Моей Василисы. Я целую её пальчики и мечтаю их держать в своих руках всю свою жизнь.

Часть девятая

Пальцы у горла

Да, если снимать по моей истории кино, то в этом месте можно было бы уже запустить конечные титры. Или доснять, как мы сидим в шезлонгах и поласкаем ноги в тёплых водах Карибского моря. Народ любит такие хэппи-энды. Но жизнь беспристрастный сценарист. Финалы она пишет быстро, жёстко и сухо.

Наступила весна. Мы много гуляли по улице втроём, рассматривая набухшие почки, встрепенувшихся на чистой воде уток и пробившийся сквозь жухлую траву первоцвет. Но в тот день Настя с нами не пошла. Она уехала к адвокату по поводу развода.

В ожидании её возвращения мы сильно перегуляли. Василиса стала капризничать. Пришлось вернуться домой. Дочка быстро уснула, и я стал готовить ужин, надеясь, что Настя по пути что-нибудь к нему прикупит. В это время позвонил Веня:

– Сергей, Настя в больнице. Я с ней. Приезжай.

Завезя по дороге Васю к маме, я прилетел на вызов. Настя находилась в реанимации. Она была в тяжёлом состоянии, без сознания. Меня к ней не пустили.

– Что с ней?

Веня в ответ тяжело выдохнул воздух и перестал тереть виски:

– Сбила машина. Прямо у меня на глазах. Я вышел её провожать, а тут этот на всех порах. Ссука!

– Кто?

– Неизвестно. Ищут.