Спешите жить. Стихи

Спешите жить. Стихи
Сергей Шишков

Это очень искренние стихи, потому что сочинялись они автором для самого себя в минуты переживаний и восторгов. В своей основе они отражают его жизнь, рассказывая о радостях встреч с прекрасным, ностальгии по детству и малой родине. Они о маме и папе, о родных и близких автору людях. Отдельные главы посвящены размышлениям о жизни. Особую любовь он проявил к городам, в которых жил: Почепу, Тихвину и Санкт-Петербургу, которым посвятил много стихов.

Спешите жить

Стихи

Сергей Шишков

© Сергей Шишков, 2017

ISBN 978-5-4485-5360-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

С.И.Шишков, фото 2012 года

ЗОЛОТОЕ ПЕРО ПОЭТА

Стихи Сергея Шишкова – это настроение души, в котором автор, раскрепощая свои мысли и чувства, находил сладкие его сердцу поэтические образы и воспоминания.

Первые его стихи были сочинены ещё в детстве, а одно из них он посвятил самому Сталину. В доме родителей в городе Почепе, где автор стихов родился, маленький Серёжа нашёл книгу приказов Верховного Главнокомандующего, посвящённых победам Советских войск во время Великой Отечественной войны.

Мальчик любил забираться на табуретку и громким голосом, подражая диктору времён войны Левитану, с пафосом читать их.

По этим материалам у него о Сталине сложилось представление как о полководце и генералиссимусе. В 1953 году вождь умер, о чём, ученикам пятого класса, в числе которых сидел за партой и Серёжа, рассказал учитель, вернувшийся из Москвы с его похорон. Рассказывая об этом событии, он, не сдерживаясь, плакал, что на мальчика произвело сильное впечатление. Это обстоятельство и подвигло его написать первые свои стихи.

Серёжа их не только написал, но и пожелал поделиться своими чувствами со всей страной, отправив их в центральную газету «Правда».

Оттуда вскоре пришёл ответ. По всей видимости, чтобы не навредить детскому самолюбию, редакция газеты сообщила, что тема выбрана правильно, но сами стихи недостаточно профессионально сложены, чтобы их опубликовать.

Так, первый опыт в написании стихов оказался неудачным.

Следующие стихотворения он написал уже в возрасте двадцати лет, находясь на службе в Советской Армии. Ни одно из них не сохранилось.

Из армии Сергей Шишков уехал в Ленинград, где в 1962 году поступил учиться на филологический факультет Ленинградского государственного педагогического института имени А. И. Герцена.

Литературу в нём вели прекрасные преподаватели, позднее ставшие профессорами, докторами наук и даже академиками филологии, оставившие глубокий след в его сознании.

Одним из самых талантливых преподавателей был Яков Семёнович Билинкис. Его лекции у студентов вызывали большой интерес. В них он открывал им картины бурных событий в национально – историческом своеобразии русской литературы девятнадцатого века. Перед студентами он был одновременно магом, талантливым актёром и мудрым учёным, впоследствии ставшим доктором филологических наук. Он брал их мудрыми мыслями, которыми быстро наполнялись записи в тетрадях, и учил относиться к литературе, как к высокому искусству.

Не менее талантливым был и другой преподаватель Владимир Николаевич Альфонсов, позднее также защитивший диссертацию на соискание учёной степени доктора филологических наук. Его лекции по русской и советской поэзии начала двадцатого века у студентов также пользовались огромным успехом. О миропонимании и поэтических системах поэзии Владимира Маяковского, Сергея Есенина, Бориса Пастернака, Александра Блока, Велимира Хлебникова и других поэтов он говорил увлечённо и необычно. У студентов группы филологов, в которой учился Сергей, он был непререкаемым авторитетом.

Лекции В. Н. Альфонсова по новому открыли для него мир поэзии, а творчество поэта Николая Заболоцкого вдохновило его на сочинение стихов. Магически на него подействовало стихотворение «Лесное озеро».

– С этого момента я, словно в омут, окунулся в стихи. Я читал их вслух, представляя эту глубинную красоту «хрустальной чаши» и «целомудренной влаги» в «венце из кувшинок, в уборе осок», нарисованную автором стихотворения. Стихи начали беспокоить мою душу. Это было похоже на любовь. Николай Алексеевич Заболоцкий открыл мне поэзию, хотя самих стихов я тогда не писал. Почти все студенты писали их и читали вслух друг другу, а я почему-то не писал. По всей видимости, требовалось время для прорыва чувств, – рассказывал он.

Глубиной содержания лекций отличались и другие преподаватели, такие, как Владимир Михайлович Маранцман, впоследствии академик филологии, профессор В. О. Григорьев, у которого он с отличием защитил дипломную работу по теме «Музыка в романа французского писателя Ромэна Роллана «Жан Кристоф».

Почему его дипломная работа была посвящена этой теме, объясняется просто: у него была ещё одна страсть – любовь к музыке. Ему хотелось сочинять музыку и петь. Он тогда думал даже о поступлении в консерваторию. Однако, по семейным обстоятельствам этого не случилось. Музыку Сергей не оставил, отдаваясь ей на любительском уровне, участвуя как исполнитель теноровых партий в институтском академическом хоре. Руководителем хора тогда был талантливый дирижёр-хормейстер Станислав Николаевич Легков, ставший позже профессором Ленинградской консерватории, работа которого в хоре углубило его отношение к академическому пению.

Этой любовью и объяснялся выбор темы его дипломной работы, в которой ему хотелось проследить сложный жизненный и музыкальный путь главного героя романа композитора Жана Кристофа, прототипом которого был великий немецкий композитор Людвиг Ван Бетховен.

Не случайно, позже поэт в своём стихотворении «О, музыка!» писал о ней так:

Ты для меня и солнце, и опора,
Ты голос друга в роковой глуши.
О, музыка! Волнующего взора
Не отвести от пламенной души.
Могучий хор гармонии прозрачной
Обнимет и погрузит в забытьё.
Неужто, музыкой мне предназначено
Преобразить сознание моё.

Конечно, институтская школа формировала его в разных направлениях, как человека, гражданина и специалиста, оказав огромное влияние на дальнейшую работу в области образования, культуры и, конечно, творчества.

В сборнике «Спешите жить» стихи почти не отражают хронологию написания их, потому что ему хотелось передать общее состояние души в разные периоды жизни.

Перехожу к стихам. В названиях глав – их понимание.

Первой главой в его книге обозначена тема родины. Россия для него – это мир глубокий по переживаниям и красивый по обозрениям. Это полёт во времени, где годы от детства до старости волнуют душу и заставляют поступать по совести. Автор стихов обозревает эти необъятные просторы, пролетая над городами и сёлами, горами и реками, лесами и озёрами. В глубине недр он видит их неисчислимые богатства. Неподкупная красота природы, уникальная культура городов, сила и честь армии и флота, вера в добропорядочных людей позволяет ему думать о прекрасном будущем России, как о великой и процветающей стране.

Сборник стихов открывается стихотворением «Я свободно лечу…», в котором, глядя с высоты на землю, видится всеобъемлющие живописные картины родной страны. Здесь и пелена «разноцветья недвижных ковров», и движение жизни, где открываются «зелёные тины, скирды новой соломы, кудрявые рощи дерев, строгих линий дома, извивы речные, долины и кресты, купола, злато к небу воздев». А ещё «тропинки, уходящие в лес, в глубину», где происходит чудо превращения одного состояния природы в другое, где «тёплой краской густой заливает свет солнца листву и видны на деревьях воспалённые крылья».

Это «воспалённые крылья» России, страны, в которой периодически происходят жестокие и печальные надрывы её судьбы.

Россия – это не только территория земли и её материальные богатства. Это – и небо над ней, «голубые хрустальные своды, безграничные пространства, необъятность миров», это солнце, «жёлтый огромный вампир», обжигающий Россию «из таинственной дали».

Стихотворение написано в самолёте, и он действительно увидел всё это, любуясь из иллюминатора «картиной пурпурных рассветов». Он верил, что в пурпуре «божественной зари», находится «связующий путь, примиряющий небо с землёй», что это пурпур Богоматери, покровительствующей России.

Тема розового восхода и «райского мира» на земле отражена и в стихотворении «Чудный остров Валаам», где «целительна природа, жизнь привольна, страха нет», где «в любое время года золотой сияет свет».

Путешествуя на остров Валаам, что в Ладожском озере, он понял, что божественнее места трудно себе представить, где есть своя «речка, озера печаль», где «мерно старятся обители, скиты, монастыри, как святые исцелители божественной зари».

Автор стихотворения утверждает, что именно на этом острове находится земной «райский мир», «наш праведный источник», в котором есть «смиренье и покой».

Но для автора не менее райским миром был и Сестрорецкий курорт на берегу Финского залива. Судьба свела его с удивительным учебным заведением, Ленинградским областным заочным педагогическим училищем. Расположенное в Курортном районе Санкт-Петербурга, оно удивляло не столько своим красивым зданием, сколько богатством природы и архитектуры вокруг него. Среди столетних огромных сосен на берегу залива там была сосредоточена красота столичных деревянных домов конца девятнадцатого и начала двадцатого веков с устремлёнными к небу башенками и ассиметричными постройками в стиле русских сказок. Эта красота была чувственна и проста. А ещё живописна и графически разнообразна. Автор любил наблюдать и словесно описывать это чудо, у которого была своя душа, свой строй, свой живой неподкупный характер.

Природа Сестрорецкого курорта растворяла его в себе, учила находить необычные и величественные состояния высоко нравственных чувств и мыслей.

Не случайно много стихов в книге посвящено теме природы: весне и лету, осени и зиме.

Времена года в стихах живут своей особой жизнью, где всегда ощущается сила солнца. Солнце у него не просто природное светило, но сила, обожествляющая всё живое, придающая ускорение внутренним процессам, как на земле, так и в душе человека.

Весну он изображал как предчувствие и движение к лету, к солнцу. Ранней весной начинается медленный «звончатый капельный спор», «тает пласт ледового наката», «соты снега золотым узором рассыпались в отблеске заката, белое в закатный перелив погружает солнечное диво».

И вот уже «златой одуванчик… радостью чувств засветился вокруг», и автор для себя открывает, что в «пьянящей природе свои отношения», а нам только нужно идти и ловить мгновенья «изменчивых чувств, состояний, надежд». В этом изменчивом состоянии природы ему «кажется, что новый мир приоткрылся под песни журчащих теплеющих вод».