Крах династии

– Хорошо, мы заплатим, – рассеяно сказал он.

Мне такой типично царский подход к чужим деньгам понравился. У него в кармане не было и полушки, и пока он еще ни разу не заводил разговора о пополнении или компенсации моей казны. Безмятежно наблюдал, как я за все расплачиваюсь.

– Пять, – резко сказал я, – или мы отсюда уйдем!

Сказал это исключительно из упрямства, чтобы показать халявщику, кто платит, тот и будет заказывать музыку.

– Хорошо, – снисходительно улыбнулся метрдотель, – пусть пять, хотя нищие к нам сюда не ходят.

– Ладно, тогда мы пошли, – сказал я, вставая, чтобы своевременно разрубить Гордиев узел.

– Ну, зачем же ты так, мы дорогим гостям всегда рады, – тотчас растекся в нежной улыбке мэтр. – И пяти червонцев за глаза хватит. Мы умеем ценить благородных людей! – добавил он, отползая от стола.

– Ты зачем скаредничаешь? – резко спросил Федор.

– Скаредничаю? – удивился я. – Если ты такой щедрый, то плати сам.

– Ты знаешь, что у меня нет своей казны, только государственная! – смиряя пыл, обиженно сказал он.

– Тогда нечего распоряжаться моей, – жестко сказал я.

Возможно, я был излишне резок, но фантазии Годуновых начали меня доставать. Однако порыв оказался холостым. Из внутренних помещений показались вчерашние прелестницы, и царь тотчас забыл и меня, и свою сестрицу. Он порывисто вскочил и устремился навстречу. Девушки еще не совсем проснулись, сонно улыбались, но было видно, искренне обрадовались верному поклоннику.

– Кто это? – спросила меня на ухо Ксения, наблюдая встречу троицы в середине зала.

– Подруги твоего брата.

– А куда они пошли? – удивилась она, когда те после короткого совещания скрылись за внутренними дверями.

– А ты сам не догадываешься? – ехидно спросил я, обращаясь к ней с мужским местоимением.

Ксения подумала и все поняла.

– Господи, как это отвратительно! – чопорно воскликнула царевна. – Как он мог на такое пойти!

– Что отвратительно? – попытался уточнить я.

– Какая грязь! – не слушая, воскликнула она. – Никогда бы не подумала, что Федор может так поступить!

У меня было достаточно ночных аргументов, чтобы разубедить ее в такой категоричности оценки действий брата, однако я решил не подливать масла в огонь и перевел разговор:

– А с Любой что ты собираешься делать?

– С кем? С этой? – Царевна смерила ничего не понимающую девушку гневным взглядом. – Отошли ее немедленно!

– Спасибо, ты можешь идти, – сказал я гетере, которая никак не реагировала на непонятный для нее разговор.

– Не глянулась? – равнодушно спросила она, послушно вставая. – Прислать еще кого?

– Нет! – высоким голосом вскричала царевна – Никого нам не нужно! Какие вы все...

Люба пожала плечами и ушла. Ксения явно хотела развить тему мужской распущенности, но не успела. В зал шумно вошло сразу несколько посетителей. Я быстро оглядел новых гостей и повернулся к ним спиной. Один из них был мне знаком.

– Его только здесь не хватало! – недовольно сказал я.

– Кого? – спросила Ксения – Ты их знаешь?

– Ты, думаю, тоже. Вон тот старик – боярин Василий Шуйский! Остальных я тоже видел у вас в Кремле. Тоже какие-то бояре.

– Ой, они смотрят на нас, – испуганно сказала царевна.

Удивительно было бы, если бы они на нас не смотрели! В зале находились только мы вдвоем, причем я в роскошном камзоле, а Ксения вся в красном.

– Я его вспомнила, – сообщила она – Ты знаешь, Шуйский идет к нам!

Скрываться больше не было смысла, и я обернулся Василий Иванович, одетый в скромное неброское платье, не спеша, подходил к нашему столу.

– Здравствуй, князь! – приветствовал он меня. – Вот не думал тебя здесь увидеть.

– Князь? – тихо произнесла Ксения, с любопытством на меня посмотрела, но вовремя прикусила язык.

– Здравствуй, князь-боярин, – ответил я вставая. – И я не чаял с тобой тут встретиться.

– А это что за отрок? – совсем другим тоном спросил Шуйский, в упор разглядывая Ксению своими ласковыми глазами. У меня опустилось сердце, подумал, что он здесь неспроста, а по наводке из дворца, и сейчас опознает царевну.

– Мой паж, – на западный манер представил я свою спутницу, – зашли поесть, тут хорошо кормят.

– Какой прекрасный юноша, – жеманно произнес боярин, разглядывая красивого мальчика. – Хотел бы я иметь у себя такого рынду!

«Ни фига себе, – подумал я, разом вспомнив голубоватость секретаря, который приглашал меня на встречу с боярами, – у тебя, князь, похоже нетрадиционная ориентация!»

– У тебя рында не хуже, – комплиментом на комплимент ответил я.

– Можно присесть? – проговорил Шуйский, без приглашения опускаясь на скамью напротив Ксении. На меня он внимания больше не обращал, любовался мальчиком. – У тебя, князь, хороший вкус, можно позавидовать...

Что отвечать в такой ситуации, я не знал. Внимание его было слишком прямолинейно. Ксения явно не понимала, что между нами происходит, и опасалась только позора, если ее опознают в мужском платье, Потупив глаза, она то краснела, то бледнела. Шуйский же совсем распустил слюни.

– Может, уступишь? – просительно сказал он. – Я за ценой не постою!

– Возможно, позже, – стараясь обрести уверенность в себе, ответил я. Слишком быстро и неожиданно все это происходило. – А пока прости, боярин, нам уже нужно уходить.

Василий Иванович намек понял, но не спешил возвращаться к своей компании, видимо, слишком ему понравилась царевна в мужском обличии. Он попытался найти повод нас задержать:

– А тот наш разговор обдумал?

– О чем мне думать? Я свою цену назвал, так что это вы теперь думайте!

– Давай сговоримся на пятидесяти червонцах? – предложил он, отвлекаясь от любви и возвращаясь к любезной его сердцу политике.