Больничные окна

– Вот что с мужчиной делает попа обтянутая трусами! – засмеялась Наташа.

– Нет, вот что со мной делает моя девочка! И ее попа!

– Ген, – спросила Наташа, как-то невпопад после долгого молчания, – А ты с женой это делаешь в день, когда у нас свидание?

– Нет.

– А что ты ей говоришь?

– Говорю, что у меня менструация! – засмеялся Геннадий. – С чего это ты?

– Не знаю. Похоже, заревновала.

– Но мы же договорились....

– Конечно, извини, – Наташа прислонилась к нему и молчала так долго-долго. – Ген, как ты думаешь, когда-нибудь это у нас закончится? – наконец спросила Наташа.

Геннадий помолчал, и вдруг сказал: – Сегодня.

– Что, сегодня?!

Он повернулся к ней: – Сегодня и закончится. Натуль, я ведь утром пришел к тебе как раз сказать об этом!

Наташа оторопело смотрела в потолок.

– Ничего себе! Нет, я конечно, знала, что этот день наступит, но не таким образом! Заскочил в процедурную, чмокнул в шею и сказал: – «Ну, все!»

– Знаешь, – сказал Геннадий, – Я специально так придумал, чтобы ни долгих слез, ни лишних разговоров. Ну, невозможно все это пережить. А так, вроде бы, сказал и ушел! Все равно ведь точка поставлена.

По щеке Наташи покатилась слеза.

– Ты, дурак? Так не прощаются. И это после того, что было!

– Ну, я ведь так и не простился! Мы же с тобой в постели!

– Понятно! Моя задница дала мне лишний шанс!

– Да, она разрушила мой план. Не носи больше таких брюк.

Наташа промолчала.

– Ген, а что случилось?

– Ну, мы ведь оба понимали, что когда-нибудь кончится этот роман. Маленький роман. Семьи свои разрушить никто не собирался!

– А что случилось?!

– Да ничего. Просто вчера после утренней планерки шеф попросил остаться. Сказал, что он не любитель таких разговоров.

– Знаешь, – сказал он, это не мое конечно дело, но в медицинских кругах есть золотое правило, не заводить интрижек в своем коллективе!

– Я ответил, что в своем коллективе не завожу.

– И на том спасибо! – ответил шеф, – А вот коллеге из терапевтического отделения, это не нравиться. Попросил с тобой поговорить. Ну, собственно, и все.

– И ты, конечно, дядю испугался?

– Конечно, нет. Я взрослый мальчик. Но понимаешь, это своевременный повод закончить наши отношения. Дальше все равно начнет все увядать.

– Значит, уже вся больница знает? – задумчиво протянула Наташа.

Геннадий молчал.

Наташа вдруг вспыхнула и прижалась к его щеке.

– Ну, я не хочу, Ген!

– Давай все-таки не рубить хвост по частям! Сразу, так сразу!

– Натуль, ну не рви ты меня! А то я тоже не выдержу!

– Не выдержи!

– И опять начнется все с начала? Все! Встаем! Ты, кажется, опаздываешь!

– Уже нет! Давай будем здесь сегодня долго-долго! …И потом уйдем.

– Потом уйдем. Только ты никогда больше в отделение не заходи.

– А ты никогда больше на входе не попадайся!

– Я буду ходить через другой вход!

–А ты будешь утром смотреть на окно моей процедурной?

– Конечно, буду.

– Ты тоже хороший мальчик. И я тебя очень люблю!

– И я тебя…

***

Зажглись окна неврологического отделения на четвертом этаже. Как всегда, не включает свет в своем кабинете только Марина Сергеевна, самая молодая заведующая отделением в клинике. Ей почему-то всегда казалось, что из соседнего здания будут подглядывать, как она переодевается, посмотреть, правду сказать, было на что – молодое спортивное тело сорокалетней женщины в красивом белье, вряд ли кого оставляло бы равнодушным.

Но сегодня Марине было не до этих нездоровых мыслей.