Дьявол не даёт уснуть. Ночь 1—25

Ползём потихоньку. День за днём. Ночь за ночью. От звонка до звонка. От обеда до ужина. Цветы распустились. Хотя уже осень. Это осенние розы. Крупные такие чашки ярко розовых и бардовых лепестков. Орехи щелчком падают на крышу, на землю, на асфальт. Акация пробивается между тротуарными плитами. Вся корявая и мелкая. Сухими листьями клёна усыпаны улицы, дворы, лужайки. Слыхал, в Канаде из листьев клёна делают напиток. Ужасный на вкус. Горький и пахнет древесиной.

Саботажники. Всюду лезут со своими мнениями. Чего они хотят? Ах, да, они, как и я в своё время, хотят коснуться великого, неземного, духовного. Они хотят коснуться мечты, что за пределами их сознания, за пределами их возможностей. Они хотят того же, что и я. Но только у нас разные мотивы для этого. Разные мотивы и совсем разное состояние кошелька. А выйти, прогуляться ночью по городу. Ну, и что тут такого? Подумаешь, ночь.

Я один. У меня никого нет – ни жены, ни детей, ни друзей, ни подруг. Вот, как есть – одинок и беспечен. Однако, много всяких знакомств. Но они только усиливают моё одиночество. Хорошо, что паспорт на месте. Никто не позвонит и не пожалуется на свои проблемы. Никто не выслушает мои. Вот, как есть – один. Правда, я самодовольный человек, и могу сутками напролёт разговаривать с самим собой.

Что может быть хуже, когда просыпаешься утром, тебе некуда идти, некуда бежать, нечего обсудить. Внутри зарождается страх, что ничего больше не происходит и никогда не произойдёт. Затем, наступает усталость. Некая вялость и отрешённость. Ничего не хочется. Да, и вообще, жизнь перестаёт быть желанной.

Снова меня заносит в эти непроходимые дебри размышлений. Чем дальше, тем всё запутанней, тем странней. А что ты думаешь о нормальной семейной жизни? Я бы очень хотел. Но, видимо, уже не тот настрой. Или страх перед неудачей. Первый опыт оказался слишком неудачным. Со вторым, пока, не торопимся. Отсюда и неопределённость.

Когда я нахожусь среди людей, чувствую себя ничтожным, мелким, почти незаметным. А когда в одиночестве – почти богом. Или нечто вроде того.

Заметил, часто люди боятся начинать какое/либо дело, только из/за того, что может ничего не получиться. Оно и понятно, ведь любое дело ориентировано на результат. Поскольку результат неизвестен, то и ощущение складывается, что ничего не выйдет. Следует ориентироваться на процесс.

Ещё одна причина, почему не стоит просить милостыню. Постоянное ощущение, будто лезешь в чужой карман. Пожертвования – когда люди сами видят, что ты нуждаешься, и хотят помочь. При этом, пока их дождёшься с их ничтожным пожертвованием, не единожды с катушек слетишь. Как правило, барахло всякое предлагают. То, что жалко выкидывать. Сразу видно, кто нищий, а кто действительно богат – и душой, и финансами. А потом ещё под сомнения ставят все твои качества. Сочтут, что запойный алкоголик. Или нечто в таком духе. Как личность мгновенно пропадаешь. Сразу становишься идиотом, который ничего не понимает, дальше себя ничего не видит. Понятно, что умный человек быстро разберётся в причинах и следствиях. Ещё хуже обстоит дело, когда берёшь в долг.

Проснуться утром, отказаться от сигарет, отказаться от кофе, отказаться от всего на свете. Перестать кого/то, о чём/то просить. Особенно брать в долг. Как возьмёшь – сразу рабство. Отказаться и жить своей жизнью. А что такое моя жизнь? Пустая комната, пустой холодильник, пустая голова. Ты – еси муж опустевший. Словно монах в пустой кельи.

Прежде всего, надо понимать, как всё взаимосвязано. А как оно связано? Да, уж этот вопрос мне вовеки не разгадать. Да, и не надо, наверное. Пусть река/утопия течет от истока до мраморной плиты. А тело моё несёт пусть по течению. И глаз мой пусть дёргается в нервном напряжении. Вся ответственность за мою жизнь лежит на мне. Иначе, кто придумал все эти сказки. Оседлавший белого коня, вроде, сам хозяин своей судьбы. Но, тут явно есть кое/какие недомолвки.

О чём мне думается, когда я вот так, в непонятной неопределённости бегаю из одного угла в другой, собираю «пожертвования», глазею завистливым взором на девушек, чьи бёдра обнимаю не я, а совсем другие мужчины и юноши. Мне бы хотелось жить по/своему. Только я, пока, не знаю, как это устроить.

Вечная беготня. То в одну сторону, то в другую. Ты ещё не слишком определился по жизни? Пять лет назад, я уже твёрдо понимал, чем буду заниматься всю оставшуюся жизнь. А мне мешают. Чинят препятствия. В некоторых случаях я и сам виноват. Но тут есть серьёзные причины. Социальное месиво, как водоворот, засасывает в некую бездну. И всегда чего/то не хватает.

Отказаться – значит покинуть жизнь. Одному нельзя. Все знают, к чему ведёт такое существование. Однако, ответственность за себя может быть только стопроцентная. В наших морозных краях никто особо не старается отвечать за других. В том числе и за самого себя. И вот, рассуждая на данную щекотливую тему, невольно понимаешь, насколько ты обречён. Иные скажут – «Никто тебя ни на что не обрекает». Жизнь обрекает. Судьба.

Беги, пока ноги есть. А завтра ты что делать будешь? Не знаю – наверное, то же самое. И нет конца этому событию.

Жизнь гнусна, если подумать. Гнусна и нетерпелива. Однако – это неверное заключение. Если в моих силах изменить жизнь к лучшему, то вид совсем другой представляется – противоположный. Только лгать не нужно. Ложь во спасение – тоже ведь ложь. Тогда какое спасение она из себя представляет?! Истина действует мотивирующее. Только всегда жестка. Словно по голове ударили. И внутри таящийся, замирающий страх. Он имеет одну единственную причину.

Жить или умереть – вот, в чём вопрос. Ответ можно даже не искать. Здесь всегда приходится делать выбор. Либо туда, либо сюда. Что из них сильней? Обычно, перевес происходит в сторону жизни. Но бывают исключения. Правда, таких я ещё не встречал. Или не замечал ничего подобного в людях. Обычно, эта жажда оказывается настолько сильной, что люди закрывают глаза на оборотную сторону бытия. Домашние хлопоты.

Просто вклиниться в систему. Когда всё уже знаешь. Я строю туманные замки у вас в голове. Да, вы меня презираете, стыдитесь, ненавидите. Но при этом, я гораздо чище вас, ответственней, добросовестней, благородней. Большинства из вас. Не то, чтобы я совсем не понимал, о чём говорю.

Прислушиваясь к мнению окружающих, я понимаю только одно – что все мы связаны тонкими нитями. Стоит потянуть одну, как зашевелится многолюдная толпа. Но у меня есть своё мнение, которое для меня важней вашего. Видимо поэтому, я не слишком пытаюсь кому/то понравиться. В сущности, какая разница – на каждую душу сто тысяч взглядов. Тут даже половине не ухитришься угодить. Достаточно, если тобой доволен – кто?

Нечто вылезет из моей головы. Откуда мне знать, важное это или второстепенное. Меня спасает иной раз высказывание мудрого человека. От тоски спасает, от безумия, от непонятного душещемления. Хочется выть, глядя на звёздное небо. Только это глупость несусветная. Что небу до моего вытья. Оно безмятежно и неизменно в принципах. Мои мольбы до неба не долетают. Впрочем, говорят, Бог всех одинаково любит.

Однако, это надо проверить. Ведь Бог это не человек со своими страстишками. Это даже не призрак, пугающий своей бестелестностью. Бог – это основа всего сущего, и не только на Земле. Это вообще распространяется на бескрайние дали космоса, бескрайние дали вселенной. Бог – это закон, толкающий жизнь вперёд. Где/то на краю она распадается. Вот так, примерно, я себе это представляю.

Ещё одна причина, почему стоит отказаться от побирательства, от милостыни, от подачек в виде пожертвования. Хотя, вопрос с пожертвованием можно рассмотреть с другой стороны. Велик риск связаться с неблагоприятной компанией. Велик нарваться на скверную историю. На улицах полно людей, которые с радостью вцепятся тебе в шею и будут тянуть из тебя неизвестно/что. Кстати, пожертвование тоже хитрая штука. Постоянно подпитывает надежду, которая никогда себя не оправдывает.

С другой стороны, у нас, если посмотреть, полстраны побирается. Постоянно, то сигареты, то деньги просят, то ещё что. Представляете, как на это дети смотрят. Страшные дела. И попрошайничают не только на улицах – везде. Взять, к примеру… ай, ладно, не буду об этом. То в долг просят, то денег на бензин не хватает, то жена рожает, скорей, скорей, скорей… Как же прав оказался Конфуций, придя к заключению, что умереть с голоду событие маленькое, а вот утратить благородство.

Чуть иначе, но почти то же самое обстоит с людьми творческой профессии, людьми, посвятившими себя искусству. Ведь вы представьте себе на мгновение, каково это быть разорванной личностью. Когда ноги прикованы к земле, а голова витает в небесах. Создаётся впечатление, будто под тобой бездна образовалась. И ты не знаешь, что теперь делать. Кто/то утверждает, что это мнимая пропасть. Хотя, на самом деле, ничего мнимого в ней нет. Когда художник творит, у него ноги, как у ангела, слегка подкашиваются, и ощущается в них некая невесомость. А как только ощутит твердь под ногами, такое чувство, словно в капкан попал. Впрочем, это всё только внутренние ощущения, к нормальной жизни не имеющие никакого отношения.

Вот, если бы я был живописцем, и мне представилась возможность изобразить девушек, я нарисовал бы бескрылых ангелов, танцующих на кроне дерева. Пусть это будет клён. Такими лёгкими существами они мне видятся. Беспечными и жизнерадостными. Хотя, на самом деле, это не всегда так.

Раскройся, художник! Обнажи душу. Но, кому это надо. Столько ужасов, столько странностей в голове крутится. Как можно сказать, что жизнь прекрасна, если столько противоположностей. Хотя, о чём это я. Ну, да, жизнь действительно прекрасна. Во/всяком случае, это всё, что у меня есть. Моя жизнь, с которой я, пока, не знаю, что делать. Определиться – люди говорят – мне следует сделать выбор и следовать по выбранному пути. По/правде говоря, мне безумно страшно.

Но я стараюсь. А что мне, собственно, остаётся делать. Только идти по намеченной судьбой дороге. По/возможности, не сворачивая. Можно даже голову держать высоко. Никто не вправе оценивать мои достоинства по состоянию кошелька. Но и здесь множество неясностей вскакивает.

Что такого особенного я пытался вам донести? В голове пустяк. Ничего не двигается. Всё застыло. Занимаюсь самокопанием. Ну, хоть отдохну немного от бесконечных размышлений, терзаний и суматох.

У нас, почему/то, о мёртвых беспокоятся больше, чем о живых. Всё пытаются угодить. Строят памятники. Постоянно следят за чистотой могилы. У некоторых целые мавзолеи возводят. Современное кладбище, чем/то, напоминает городок, где так же строят здания. А могилы ветеранов войны покоятся в кустах, куда никто никогда не приходит.

О живых людях надо думать. Вот, когда мы здесь сидим и смотрим друг на друга за тарелкой супа, в семейном кругу, тогда и надо беспокоиться. Во/всяком случае, ценить время, которое проводим вместе. У нас, если живой зашёл в дом, сразу – кто ты! Что ты? Откуда появился такой? Хочется сказать, оттуда, откуда и все остальные.

Ну, не понравился тебе человек. Чем/то не угодил. Что/то сказал такое, что ранило, или возмутило. Да, какая тебе разница до его происхождения. Что он там сказал, уже забыл давным/давно. Можно вообще не думать, что тебе сказали, если это не имеет отношения к конкретному делу. Можно даже не разговаривать, если нет необходимости. Слыхали что/нибудь о пустых разговорах?

Живой у нас, ныне, не в теме. Не вписывается в картину происходящего. А чего ему и вправду среди мёртвых делать. Он ведь живой, дышащий, видящий, говорящий только о важном. Мёртвые его плохо воспринимают. У них и колики в животе начинаются. И зубы сводит. И лица морщатся. Живой, что не скажет, что не сделает – всё невпопад.

«Кому сейчас легко» – вздыхает тётушка Кравец, почёсывая колено. Она выглядит весьма умной женщиной, благовоспитанной, интересной. Правда, когда дело доходит до финансов, то слишком строгой и, зачастую, жадной и властной. Ей всё время кажется, что она убытки терпит. Убытки – это ведь не расходы. Какая между ними разница? Видимо, никакой.

Часто она ведёт себя, как девочка, капризничает, кокетничает. При этом чувства юмора напрочь отсутствует. Уже седая. Ей такое поведение явно не к лицу. Ну, могла бы придумать себе хоть какое/то занятие, находясь на пенсии. Можно было бы открыть магазин одежды, или нечто в таком духе. Но, она закоренелая домохозяйка. Для неё подобные предприятия слишком сложны.

Какие они вкусные, однако, эти шоколадные батончики с карамелью и арахисом, или нугой, или всякими прочими воздушными хлопьями, или с нежным кремом, или с вафлями. Как/то, я давно не придавал значения сладостям. Но с некоторых пор стал сластёной. Когда разбогатею, куплю себе целый вагон шоколадных батончиков. С кокосовой стружкой тоже вкусные.

Но когда же я разбогатею, если мне уже страшно засыпать ночью, ещё страшней просыпаться утром. Как мне, наконец, вырулить из этой проклятой нищеты. Жить полноценной жизнью, полагаясь только на себя и свои силы. Как мне устроиться в этом стремительном мире. Понятно, что надо работать. Желательно, на полную мощь. Но, но, но… Вперёд! На всех парусах. Какая разница, что там уже будет происходить. Работа – это та единственная шёлковая нить, которая выведет меня на сушу.

Бриг мой разбит. Паруса изорваны в клочья. На горизонте показывается шторм. Экипаж сбежал. Перспектива настолько пугающая, что невольно натягиваются нервы. Одни только крысы снуют по углам. Да, бутылка рома, что подходит к концу. «Вперёд» – говорю я самому себе, умоляющим голосом. Стихия шумит. А я такой маленький среди всего этого чудовищного движения. Ты же хотел получить нечто большее. Тогда через что мне придётся пройти.

Зачем жалеть себя. Впадать в уныние, если ничего не изменишь. Полагаться на удачу? А как она вообще выглядит? Хотелось бы мне увидеть её лицо. Моряк не должен бояться смерти. А капитан судна – тем более.

Одна из крыс нашла сухую корочку и сидит за шкафом, грызёт. Такой звук смешной получается, словно… что? Не могу подобрать сравнение. «На всех парусах» – шепчу я под нос, стараясь разглядеть, что происходит под моими ногами. В каюте бардак, как на поле брани. Что за романтика? Как было бы хорошо сейчас отдыхать в уютном семейном окружении. Но мне, видимо, придётся побороть бушующую стихию прежде, чем это произойдёт.

Как прекрасно растянуть ноги поближе к тихо горящему камину. Сопеть, смакуя горячий кофе с печеньем. Потягивать дымящуюся сигарету. Хотя, капитаны, вроде, курят трубку. Но мне и кофе горячий не нравится. А ром я вообще не пью. А что же наше судно? Он трещит по швам. Волны бьются о борт, и только щепки летят. Камин – пустые надежды, пустые мечты. Нет ничего очевидней сомнений.

Кому мне молиться, если я слова забываю. Верно и то, что молитва успокаивает. Тупо бормочешь сам себе на уме. Вроде, отвлекает от мрачных мыслей. И каждый треск, каждый звук, каждый сигнал заставляет меня вздрагивать. Куда я пру, хочется просить. Ищу, надо сказать, путь к спасению своей души. Ведь все разбежались. Я остался один. Упрямый и злой. Радует только, что пока невредим. А ведь могло быть и хуже. Что?

Ну, всякое в жизни случается. Бывает, люди погибают в таком раннем возрасте, что ничего ещё толком не видел, не пробовал, а уже всё – ушёл. Кому ты эти байки рассказываешь. Мы и не такое видали. Если нечем утешить, рану залечить, то и не берись за это странное дело, где все перспективы только и делают, что мрачнеют.

Там на столе лежит полпалки колбасы. Докторская. От чего такое название? Её раньше доктора прописывали? В качестве диеты? Впрочем, какая мне разница. Лучше переживать крах, жуя бутерброд, нежели тонуть на голодный желудок. А вот ещё полбутылки молока и полбатона. Всего по половине осталось. Как раз на ночной ужин хватает. Это мне один добрый человек пожертвовал.

Путеводная нить моего спасения от нищеты. Потому, что сейчас, именно сейчас, я похож на грабителя, высматривающего добычу на улицах. После чего, аккуратно запускающий руку в чужой карман. И так же аккуратно вытаскивающий из него средства. Возможно ли хоть как/то не отклоняться от прямого пути? Видимо, да, если об этом столько писали. Просто ты ещё не созрел.

Всё, что мне нужно, это усилием воли придерживаться намеченной цели. А цель далека. Так далека, что руки отнимаются что/либо делать. Часто хочется просто уснуть и не проснуться. Или хотя бы проснуться в раю. Но всё, как обычно, продираешь глаза и слышишь шум города, напоминающий вечно голодного зверя, который никак тебя не отпустит. И страх внутри такой силы, что ноздри обжигает. Встаёшь. Судорожно одеваешься. После чего, бежишь, пристраиваешься к течению событий. Город живёт своей жизнью. А ты чьей? Вроде, тоже своей. Но как тут всё сплетено. Хочется закрыть глаза и не видеть ничего. Или во/всяком случае, видеть только хорошее. А что для меня хорошо, то и для других тоже должно быть. Впрочем, тут могут возникнуть противоречия. Разности вкусов и взглядов. Кому что угодно? Мне вот, например, нравится острая пища. А ещё я безумно люблю арбуз. Кому/то может показаться странным совмещать острую еду со сладкими фруктами.

Ночь четвёртая

Если бы Кулагин был исполнен благородных мотивов, вероятно, он бы рано женился на скромной девушке с косой до пояса и взошёл по карьерной лестнице, став специалистом, например, в области инженерии. Или нечто вроде того. Однако, он весьма любил деньги. И все его жизненные стремления были направлены именно на получение высокой прибыли. А здесь, как правило, он не видит никаких границ.

Завидев красивую девушку, Кулагин, обычно, испытывает – не любовь, нет, к любви он в принципе никогда не был способен – нечто вроде подслащённой жадности, не иначе. Обычно, он приглашает девушку в ресторан. Как это хорошо выглядит со стороны. А там он, опьянев от успеха, выкладывает ей на стол ключи от квартиры, ключи от машины, кольцо с драгоценно сверкающим камушком, билет в Рому, или Рио, или нечто вроде того, и напоследок, долго копаясь в карманах пиджака, вытаскивает свежую пластиковую карту, на которой числится несколько миллионов рублей, предназначенных для неё – для своей избранницы, вроде на карманные расходы.

Для Кулагина это мелочи, если подумать, ведь он зарабатывает подобные суммы едва ли не каждый божий день. Ну, и, ради приличия, вероятно, чтобы выглядеть хоть сколько/нибудь благородным в глазах девушки, наверное, чтобы не подумала, что он её грубо покупает, он предлагает ей сделать выбор – стать его любовницей на неопределённый срок, либо отказаться и на этом проститься с мыслями… о чём может думать девушкам в такие минуты? Распроститься с сожалением, что отвергла такое богатство. Видимо, так всё происходит в жизни успешного бизнесмена, или магната, или кто он там по роду занятий.

Обычно, девушка соглашается, ни секунды не раздумывая. После чего, он посещает её дважды в неделю, если не занят важными деловыми встречами. Длится это может год/два/три, в редких случаях дольше. Когда подобные отношения иссякают, Кулагин оставляет девушке всё, что успел подарить за эти дни, и, словно растворяется в пространстве.

Такова воля Кулагина, и отказать такому человеку совершенно невозможно. Хотя, бывают исключения. Это что касается женщин, которые сами зарабатывают ничуть не меньше.