Собака снова человек!

При такой вот раскладке тот нюансик, что характер у нее скверный, а рука тяжелая, большой роли не играет. Отношения у нас, конечно, сложные, но ценно то, что камня за пазухой она держать не станет – врежет сразу промеж глаз, и дело с концом.

И последнее, на мой взгляд самое важное, ее качество, которое, не скрою, мне ближе всего: именно в ведении Кузьминичны находится кухня и кладовая со всеми вытекающими отсюда последствиями. В общем, с какой стороны ни взгляни, а хорошими отношениями со старой нянькой я дорожил всегда.

– Погоди, Кузьминична! Я тут слышал, без меня нечисть распустилась? Так это ненадолго, пусть все узнают, что Даромир вернулся!

– Вроде и повзрослел, а всё такой же болтун, – не вполне логично заметила нянька.

– Можно подумать, ты не рада моему возвращению, – хмыкнул я и, заметив, как перекосился от этой фразы Антип, мило скрасил ситуацию белозубой улыбкой.

– Каким ты был, таким ты и остался, – уже мягче произнесла Кузьминична и, вздохнув, добавила: – Да рада, конечно. Это не дело, когда какие-то зубастые твари на лохматых ножках к нашей кровиночке по ночам шастают.

– Истина от первого слова до последнего, – мгновенно согласился я с Кузьминичной. – По спальне нашей Селистены шастать может только верный Шарик и не менее преданный муж. Вот когда мы поженимся, тогда у нас наступит тишь и гладь да Даромирова благодать.

Антип, видимо уже исчерпавший себя, смог только тяжело вздохнуть. Да, сдает старшее поколение, не тянет против молодежи. Вон Селистенка бодра, весела и даже румяна. Обо мне вообще говорить нечего, с меня действительно всё как с гуся вода, хоть сейчас готов в бой с нечистью ринуться. Беда только в том, что эти твари где-то прячутся.

– Ладно, заканчивайте свои споры, наговоритесь еще, – требовательно заявила Кузьминична. – Ты, как я понимаю, надолго прибыл? – уточнила она у меня.

– Навсегда.

Мой скромный ответ добил Антипа окончательно. Ничего, пусть привыкает, ему это даже полезно будет.

– Ну навсегда так навсегда, – философски изрекла старая нянька. – Может, это и к лучшему.

Я хотел что-то сострить в своем стиле, но меня опередила Селистена:

– Конечно, к лучшему, даже не сомневайся. – Кузьминична окинула нас лукавым взглядом, затем посмотрела на Антипа и грустно вздохнула.

– Похоже, прав ты был, лохматый, (это она мне по старой памяти) вы действительно связаны какой-то странной нитью.

Можно подумать, что я когда-то бываю неправ. У меня вообще есть замечательное свойство – даже безнадежную ситуацию перевернуть таким образом, что в конце концов оказываюсь в выигрыше. Кто-то по незнанию назовет это случайностью, а я считаю это следствием моих многочисленных талантов. Судьба, знаете ли, любит веселых и наглых, а не осторожных и занудных. Кстати о здоровой наглости.

– Кузьминична, а что, в этом доме больше не принято кормить дорогих гостей с дороги?

– Кто же знал, что эти самые гости нагрянут без приглашения? – парировала нянька.

– Нелепые отговорки, – не остался я в долгу. – Вам что, жалко куска хлеба?

– Глупостей не говори. Чуть погодя спускайтесь в трапезную, я мигом распоряжусь.

– На меня не накрывай, у меня сегодня аппетита нет, – подал голос раздосадованный Антип.

– Это от нервов, – тут же нашелся я, – вот лично у меня с аппетитом всегда всё хорошо.

– Оно и видно, – буркнул премьер-боярин. – Если кто будет спрашивать, я в кабинете, работаю.

Нянька кивнула, и Антип походкой, полной достоинства, отправился к себе.

Да, такого мне ни в жисть не понять. Как можно еду поменять на работу? Однако меня подстерегал еще один удар.

– На меня тоже не накрывай, – мурлыкнула Селистена. – Я с ночи так и не ложилась, пожалуй, подремлю немного.

Это, конечно, лучше, чем работать, но тоже для меня непонятно. Не проще ли было поесть хорошенечко, а потом уже с чувством исполненного долга отдыхать, сколько тебе влезет.

– Солнышко, может, всё-таки вначале перекусим? – робко предложил я.

– Что-то не хочется, – вздохнув, ответила моя худосочная избранница (другого я от нее и не ожидал!). – А ты не стесняйся, иди поешь.

– Да настанет ли когда-нибудь такой день, когда этот охламон будет стесняться? – бросила Кузьминична, уже выходя из горницы. – Приходи минут через десять.

– Не настанет, не надейтесь.

Не успела за нянькой закрыться дверь, как я воспользовался ситуацией и подарил моей чаровнице страстный поцелуй.

– Что думаешь делать? – поинтересовалась Селистена, когда мы наконец, собрав всю свою волю, смогли оторваться друг от друга.

– Как что? Пойду поем!

– Ты можешь хоть немного не думать о еде, – взмолилась боярышня.

– Могу, – честно признался я, – где-то примерно час после обеда.

Селистенка что-то пробормотала про мое обжорство, но благоразумно решила не высказываться вслух. Что зря воздух сотрясать? Неожиданно мое рыжее чудо накинуло на себя покрывало серьезности и наморщило при этом свой остренький носик.

– Нам с тобой надо очень серьезно поговорить. – Хм, это что-то новенькое, раньше мы обходились без таких вот никому не нужных присказок.

– Ну надо, так поговорим, – улыбнулся я, вольготно располагаясь в кресле.

Селистена собралась с духом, для пущей убедительности нахмурила еще и лобик и приступила к своему серьезному разговору. Зачин был впечатляющим.

– Ты меня любишь?

Честно говоря, вначале я хотел пошутить и сказать «нет», но, представив, что со мной за такой ответ сотворит Селистена, тут же передумал. В такие ответственные минуты на женское чувство юмора надеяться нельзя. Именно поэтому мой ответ не отличался оригинальностью.

– Конечно, дорогая.

Не поверите, но, услышав это, моя избранница облегченно вздохнула. Вот чудная, неужели она и впрямь думала услышать от меня что-то другое?

– И я тебя очень люблю. Причем люблю именно таким, какой ты есть, но…

И какие же в таком тонком деле могут быть «но»?

– Но… – замялась боярышня, – но для создания полноценной семьи ты действительно мог бы стать немного посерьезнее.

– Погоди-погоди, – остановил я боярышню, вскакивая с кресла. Я даже подумал, что ослышался. – Ты же только что уверяла Антипа, что я сама серьезность?

– Наши с тобой отношения касаются только нас, – отрезала Селистена, – и указать тебе на некоторые недостатки могу только я.

Честно говоря, против такой логики у меня возражений не было, однако чего от меня хочет невеста, я пока не понял.