Смерть мироздания

Через некоторое время мы украдкой пробрались в зал порталов. Его охранял огромный несуразный толстый демон с бычьей головой, с виду сложно было даже предположить, что такое существо вообще может двигаться.

– Минотавр, старый добрый Минотавр. Понизили его, видимо, стал слишком слабым, ненужным.

Мужчина выскочил прямо на него, достал шар, и демона тут же затянуло внутрь.

– Шар Вельзевула – один из сильнейших артефактов в истории, но его заряжают душами. Демонические души слабые и практически не дают мощи, особенно старые, как этот Минотавр, вскоре он там растворится. Если это вообще можно душой считать. Сам же шар дает силу всех душ внутри носителю. То есть сейчас во мне течет сила Минотавра. Вельзевул взбесится, узнав, что шар пропал, но такие вещицы без присмотра оставлять нельзя.

Незнакомец подошел к крайнему порталу и вошел в него, я последовал за ним. Мы вышли на ярусе Бельфегора, тут было невероятно тихо и темно. Вокруг ничего, черная пустота, но в ней я отчетливо видел незнакомца и тусклый свет от шара, я старался не отстать от него.

– Нужно упереться в стену, – тихо сказал незнакомец. – Идем тихо, понятия не имею, что может быть в этой комнате.

Мы нащупали стену, неизвестный поднял шар, и перед нами снова возник проход, по ту сторону оказались камеры восстановления этого яруса.

– Саня! – крикнул мужчина.

– Отец? – раздался голос с другого конца помещения.

Незнакомец рванул в сторону источника звука и, когда через решетку увидел Саню, зарыдал. Трясущимися руками он открыл решетку и встал, смотря на сына.

– Привет, сынок, прошло столько времени. Я ж говорил, что вытащу тебя даже из Ада! – мужчина обнял Саню, сжимая его так крепко, что в какой-то момент мне показалось, что Саня умрет в его объятиях. – Сейчас в Ад попасть сложно, как ни странно из-за того, что творится в Раю, поэтому я так долго не приходил. После твоей смерти от рук торквемадцев нас разделила судьба, но ни одна стена не разлучит нас навечно, сын.

– Я знал, что ты придешь, – похлопав по плечу отца, сказал Саня. – Знакомься, отец, это Говард. Мой хороший друг, если бы не он, я бы, наверное, забыл бы все из-за пыток. Но я старался держаться, как он.

– Данте, – протянув мне руку, сказал мужчина.

– Вы бессмертные? – спросил я, и пожал его руку.

– Ты знаешь о бессмертных? – спросил Саня.

– Мой сын был одним из них, пока его не убил… пока не нашли торквемадцы.

Саня задумчиво на меня посмотрел, потом он повернулся к Данте. Еще с секунду они смотрели друг другу в глаза и у них будто бы сошлись мысли, не произнося слов, они кивнули.

– Да, тот самый Данте, – сказал Саня, смотря в пустоту. – Данте Алигьери, автор «Божественной комедии». Как такое можно написать, если ты не был ни в Аду, ни в Раю? Правильно, никак, ибо он тут был большое количество раз. Легенда даже среди бессмертных. Но «Божественная комедия» устарела, Ад меняется.

– Она никогда не устареет, ведь я писал не про Ад, неуч. Это памятник истории, – сказал Данте, а потом шепотом обратился ко мне. – Что это с ним? – Он снова посмотрел на сына и улыбнулся, потом шепотом дополнил: – Он тронулся?

– С его слов, он видит человека, который якобы читает нашу историю.

– Интересно, ну хоть с ума не сошел, такая сила у кого-то уже была, – прокомментировал Данте. – Идешь с нами, Говард?

Видимо, он говорил о силе бессмертных.

– С удовольствием, Данте.

– Отлично. Саня, я пришел в Ад за тобой, но помнишь ли ты нашу цель, цель спасения человечества от того, что происходит в Раю? И что для этого нам нужно.

Саня кивнул.

– Поэтому вы должны мне помочь украсть сильнейший артефакт Ада, а именно крылья Люцифера. Только с помощью них можно попасть в Рай, не умирая.

– Что происходит в Раю? – поинтересовался я.

– А, ты попал в Ад до всего этого абсурда, который перевернул все вверх дном. Я все объясню тебе на поверхности. Мироздание изменилось, и ради того, чтобы спасти человечество, нам нужны сильнейшие артефакты миров. Саня, что ж ты ему не рассказывал?

– Да он и не спрашивал о Земле, – улыбнулся Саня. – Ты как, Говард, готов к путешествию? Если нас поймают, то, возможно, мы уже никогда не покинем Ад, зато есть возможность удрать из него сегодня, если получится.

– Ради свободы стоит рискнуть, – ответил я.

Но на самом деле я питал надежду не просто выбраться. Если Данте смог попасть в Ад ради сына, может, и я найду способ попасть в Рай к своему. Раньше мне казалось невозможным то, что живой человек может попасть в Ад и выйти из него, сейчас я верю в то, что можно сделать все что угодно, если захотеть.

Только Данте открыл проход обратно в темную комнату Бельфегора, как раздался страшный скрежет по всей преисподней, словно гигантский ржавый механизм запустился спустя тысячелетия.

– Вельзевул обнаружил кражу, – спокойно сказал Данте. – Надо идти на нижний ярус. Там и крылья, и выход. Порталы Люцифера наверняка уже закрыты, а если нет, то это ловушка, придется пройти каждый этаж пешком. – Данте набросил на сына защищающий талисман. – Что ж, держимся вместе. Мы выберемся, главное помните: камеры восстановления нам не помогут, так что не лезьте на рожон, делаем все тихо и аккуратно. Все как в Dark Souls, одно неверное движение нас убьет.

– Черт, отец, я ж ни одного босса пройти не смог в этих играх, мне пизда…

Мы шагнули в темноту…

3

– Идем вдоль стены, каждый этаж будут проверять, нужно стараться расслышать, откуда, кто придет. Полагаемся исключительно на слух, – шепнул нам Данте.

Раздался звук шагов, примерно в том месте, откуда мы попали в это помещение.

– Кто-то пришел из восстановительных камер, – тихо произнес я.

– Бельфегор. Его шаги я узнаю из тысячи. – Саня шел за отцом.

– Данте, поглотите его шаром Вельзевула, – вспомнив, как Данте провернул это с демоном в комнате с порталами, сказал я.

– Нельзя убивать основных демонов, они винтики мироздания, в Аду правит Люцифер, только он и может убивать высших демонов, менять их местами и делать замену. Так работает Ад, если это сделаем мы, все рухнет, – ответил мне Данте. – Все делается через высшего, может, там даже бумаги какие-то…

– Бюрократия даже в Аду, блядь, представьте Люцифера в адском МФЦ, хотя что представлять, мы все в этих заведениях превращаемся в «Люциферов», – еле сдерживая смех, сказал Саня.

Раздался хлопок, будто бы кто-то захлопнул дверь. Звук исходил метрах в пятидесяти от нас.

– Идем на звук, там наверняка выход, – сказал я.

Данте покачал головой.

– Нет, нет. Помни, где ты находишься и с кем имеешь дело. Этот звук, привлекает так, как мотыльков привлекает свечение лампы ночью. Бельфегор забросил крючок. – Данте снял ботинок и кинул его как можно ближе к источнику недавнего звука. Раздался выстрел, и туда, где упал ботинок, вылетел красный энергетический шар. Взорвавшись, он осветил комнату, и я увидел Бельфегора и его длинный язык чуть ли не перед своим лицом. Одним ударом языка, как хлыстом, он отбросил всех нас в сторону.

Когда я встал, то в красном свечении, кроме демона и нас, я увидел парящих в воздухе котов.

– Что? Котики? – в недоумении вырвалось у меня.

– Котики. Ты разве не догадывался на Земле, что котики – это демоны? – сказал Саня, потирая голову после неудачного приземления. – Это супероружие Ада, разрабатывалось для захвата и контроля человечества, в какой-то степени это сработало, только котам стало похрен на Ад, да вообще похрен на все, кроме еды. А эти экземпляры видимо бракованные, я бы не стал их трогать…