Смерть мироздания

Но бывали дни, когда брат сиял. Они были настолько редкими, что запоминались надолго.

– Говард, пошли в мастерскую, – прошептал Деймос, подойдя ко мне на нашем заднем дворе.

Отец занимался реставрацией деревянных изделий, но и сам любил делать различные штуковины, поэтому во дворе у нас стоял сарай, внутри которого была уютная мастерская. Там мы проводили много времени, наблюдая, как отец выстрагивает нам какую-нибудь фигурку.

– Что мы будем там делать? – поинтересовался я, пока мы шли в мастерскую.

– У меня классная идея: сделаем друг другу талисманы, – с улыбкой Деймос открыл дверь.

– Талисманы?

Сегодня у него явно было хорошее настроение, что не могло не радовать.

– Они будут приносить нам удачу, – радостно произнес Деймос, его глаза блестели.

– Главное, пальцы себе не отрезать, – сказал я с улыбкой на лице и вошел внутрь.

Помещение было небольшое, но все инструменты у отца присутствовали, даже такие, которых не имелось в профессиональных мастерских, которыми он владел. На стенах висели страшные деревянные куклы, их вид меня пугал.

Я решил попробовать выстрогать волка, взял ножи для резьбы и приступил к работе. Деймос же решил сделать круглый медальон, создав внутри отверстие и поместив внутрь камушек на клей.

Работа кипела, мы общались об играх, ему как раз подарили новенькую игровую консоль Sega, о школе, о том, кем станем в будущем, о разных коллекциях карточек – в общем, стандартные темы детей того времени. В целом время прошло хорошо. Мы даже не ощутили, как наступил вечер. А я запомнил радостное выражение лица Деймоса, ведь потом я уже это лицо не видел.

Когда я закончил работу, то просверлил в теле волка дырочку и просунул туда веревку. Талисман был готов, конечно, это мало было похоже на волка, но как мог. Деймос также закончил изделие, но по его лицу было видно, что оно его не устраивает. Он стремился к идеалу во всем, это, возможно, тоже сказывалось на его замкнутости и злобе, ведь мир не идеален, он вообще творение безрукого и слепого архитектора. Но если у Деймоса не выходило задуманного, то все заканчивалось плохо.

– Получилось не то, что я хотел, – грубо сказал Деймос.

– У меня не лучше, – пытаясь его успокоить, промямлил я. – Давай меняться талисманами, – я протянул ему волка.

– Даже этот недоволк лучше моего талисмана, – рявкнул он.

Меня это задело, мне ведь десять, я понимал, что моя поделка плохая, но смысл был же в другом – подарить друг другу частичку себя, запомнить этот день.

– Деймос, я сделал его для тебя, ты для меня. Неважно, что получилось…

– Это у тебя всегда все получается, даже этот недоволк выглядит по-особенному, у меня же вышло как всегда, – перебил меня Деймос и бросил на пол свой талисман и волка, что я сделал, и побежал в дом.

Я поднял оба изделия и положил в карман, день выдался действительно хорошим, жалко, что Деймос опять свел все к непонятно чему…

Дома он уже со мной не разговаривал, будто бы я ему враг, а не брат. Что я ему сделал, я понять не мог, но так он поступал часто, вызывая во мне чувство вины. И только сейчас, в Аду, я понял, что ему нужна была моя поддержка. Я никогда сам не звал его играть или еще что-нибудь, просто мне было хорошо одному, ему одному было ужасно, если бы тогда, я мог бы это понять, то мой брат не стал бы чудовищем. Но чудовище ли он?

2

Это первое относительно приятное воспоминание за долгие годы в этих камерах восстановления, и я не понимаю, почему именно сейчас я вспомнил об этом. Неужели мне осталось совсем немного до потери памяти и очищения. Это так сильно тяготит и одновременно облегчает меня, сложное чувство.

– Саня, Саня, отзовись, – раздался голос во тьме.

Кто это? Человек? Вне камеры? Секундой погодя меня озарило, я вспомнил рассказы Сани, что за ним придет отец. Неужели это он?

– Саня, ты тут? – из тьмы показался мужчина, на вид ему было лет пятьдесят, может, больше, но выглядел он неплохо. Высокий, красиво сложен, но седые длинные волосы и щетина выдавали возраст, все же ему было около шестидесяти. Он подошел к моей камере, посмотрел мне в глаза и пошел дальше.

– Стойте, Саня – это худощавый, высокий парень, лет двадцати? – спросил его я. – У него родинка над левой бровью. – Мужчина подозрительно на меня посмотрел. – Ну придурочный такой.

– Да, да. Это точно он. – Мужчина подошел ко мне. – Где он?

– Он знал, что вы можете ошибиться и прийти не на тот уровень. Он просил оповестить вас, если это произойдет.

– «Горе я знаю – оно помогать меня учит несчастным», ох Вергилий, будешь моей совестью сегодня, – сказав это, мужчина достал странный ключ, который он вставил в замок, и, о чудо, дверь открылась.

Меня изнутри наполнила надежда. Неужели я смогу покинуть это место?

– Все поменяли в Аду, черти, – произнес мужчина. – Когда я тут был в последний раз, все выглядело по-другому, каждый раз все по-новому, то демоны меняются, то локации.

– Кто вы? В смысле несколько раз? – поинтересовался я.

– Долго рассказывать, а времени у нас нет. Где Саня? – перебил мужчина, оглядываясь по сторонам.

– Саня на самом верхнем ярусе, во владениях Бельфегора.

Мужчина направился к противоположной двери от кругов Ада. Хранилища камер восстановления располагались вдоль двух стен, по концам этого бесконечного коридора находились две двери, одна дверь вела в круги Ада, к ежедневным пыткам, другая же вела в неизвестность, оттуда приходят бесята и демоны.

– Мистер, нам туда, – стоя на месте, сказал я и показал на дверь в противоположной стороне, которая выходила в пыточную.

– Хочешь быть замеченным? Пойдем за кулисами, – отдаляясь от меня, пробормотал незнакомец.

Выбора особо у меня не было, и я устремился за этим человеком.

Неизвестный вытащил из кармана черный шар, размер которого был чуть меньше теннисного мяча, от него шло тусклое свечение цвета слоновой кости, и перед нами открылся проход, стены расползлись в сторону, сформировав щель.

– Вперед, не отставай, – заходя в проход, крикнул мужчина.

На той стороне я увидел бесконечное пространство, которое было заполнено острейшими металлическими скалами. Скалы походили на лезвия ножей, но различной формы, некоторые искривленные, другие закрученные, прямые и поломанные, гигантских размеров и маленьких, между ними бурлила лава, которая наверняка нагревала эту металлическую выставку острых предметов.

– Это ярус Асмодея. Пока не поднялась тревога, нам нужно попасть в комнату порталов между ярусами. Ей пользуется только Люцифер. – Мужчина показал пальцем на одну из скал поблизости, внутри нее виднелся проход. – На обратном пути нам уже так не повезет, Ад полностью закроется, каждый этаж Ада будет в недосягаемости, все придется делать самим.

– Тревога из-за моей пропажи?

– Да кому ты нужен, я шар у Вельзевула спер, – незнакомец достал шар, с помощью которого он открывал проход.

– Что?

– Хотя все выставят так, что это побег, так что отчасти ты прав, ведь о шаре мало кто знает. У нас мало времени, пока демоны на пытках, нам надо успеть, хотя бы на первый этаж к Сане. Ах да. Чуть не забыл, держи, – незнакомец протянул мне какой-то металлический предмет на веревочке.

– Что это?

– Надевай, он защитит тебя от воздействия демонов. Они смогут только физически навредить тебе, но не попадут в голову, не подчинят своей воле.

Этот был небольшой металлический крест на кожаном шнуре. Не христианский. Просто перекрестие, размером со спичечный коробок, на котором нацарапаны, видно, от руки, какие-то символы. Такой небольшой предмет может создать блок от воздействия демонов? В это сложно поверить, но я с радостью натянул его на шею в надежде больше никогда не ощутить на себе демоническую силу.