Уничтожить Бессмертного

– Главное, будьте предельно осторожны, берегите себя и время. У меня все, – закончил Ферано.

– Значит, так, лейтенант. Предоставляю вам шесть часов на подготовку и изучение информации. Старт в одиннадцать двадцать. Капитан Бугамба, вы, Джейн, – Бойко искоса посмотрел на сидящую рядом с Жиховиным рыжеволосую девушку, ведущего специалиста службы безопасности, – и вы, профессор, останьтесь. Надо обсудить технические вопросы. Остальные свободны.

– Ник, возьми меня с собой, – попросил Бугамба умоляющим полушепотом.

– О, потомок великого зулусского вождя Чаки, с вашей африканской внешностью вы мне всех древних славян распугаете, – шутливо ответил Никита своему давнему товарищу, техническому инструктору отдела.

– Наш косметолог Марио так замаскирует меня, что я стану похож на Белоснежку. – Мангати сверкнул белыми зубами на шоколадном лице и подмигнул Джейн.

– Ты хотел сказать – на Снегурочку, но не забудь, в русской народной сказке она растаяла. Представляю, как будут удивлены мои предки, когда под обличьем Снегурочки увидят африканца.

Бойко кашлянул.

– Шутить будем после выполнения задания, а пока идите. Жиховин, готовьтесь. Дополнительные инструкции получите перед отправлением. Удачи, лейтенант. Портал открыт и ждет вас. Звездного неба над головой!

Глава 3

Молодой, но бывалый и прославивший себя в делах воинских засеченский ратоборец Дружина спал крепким богатырским сном, приклонив к снятому с коня седлу кудреватую светло-рыжую голову. Его мощное тело, защищенное кольчугой, едва прикрывавшей грудь, одетой поверх домотканой рубахи, покоилось на молодой шелковистой траве. Прохладная ночь настигла богатыря в сыром лесу и заставила укрыться овчинной безрукавкой шерстью наружу, из-под которой торчали обутые в лапти ноги в коричневых портах. Одна из ладоней, больше напоминающая лопату, лежала под щекой, вторая сжимала рукоять усеянной шипами палицы. Тусклый свет догорающего костерка освещал воина, спящего мирным сном. Улыбающееся во сне лицо, покрытое многочисленными веснушками, делало его похожим на спящее беззащитное дитя. Со стороны же казалось, что у костра лежит ежесекундно храпящее, сопящее, рычащее и чмокающее лохматое чудовище.

Рядом с богатырем стоял каурый конь-тяжеловоз с длинной, чуть ли не до самой земли, сивой гривой. Животное было под стать своему хозяину – рослое, мощное и широкогрудое. Лишь подобный конь мог выдержать такого могута, как Дружина.

Конь не дремал, он берег сон и покой своего друга и хозяина. Несмотря на то что его глаза были прикрыты веками с длинными белесыми ресницами, чуткие уши животного ловили каждый шорох, каждый звук лесной чащи.

Вдруг конь что-то почувствовал. Это было подобно легкому дуновению ветерка, мимолетному, едва уловимому движению неизвестно чего. Животное встрепенулось, подняло веки и, более насторожив уши, стало вслушиваться и вглядываться в темноту.

Между деревьями мелькнуло что-то неразличимое. Почуяв неладное, конь фыркнул, приготовился заржать. В это время из-за ближайшего дерева появилась фигура маленького, не более метра ростом, похожего на человека существа. Не отрывая взгляда от глаз коня и что-то нашептывая себе под нос, существо стало приближаться к животному. Завороженный, конь стоял не шелохнувшись. Существо приблизилось к животному и, продолжая шептать, успокаивало его поглаживаниями, пытаясь отвести подальше от спящего хозяина. Конь, не противясь, последовал за незнакомцем.

– Погодь! – грозно прозвучал в ночном лесу громоподобный голос, и в то же время огромная лапища Дружины обхватила ногу конокрада чуть выше щиколотки.

Перепуганное существо ойкнуло, вздрогнуло всем телом и заверещало. Дружина поднялся с земли, удерживая «добычу» на вытянутой руке. Добычей оказался лохматый, коротконогий и короткорукий, без бровей и ресниц мужичок неопределенного возраста, с большой непропорциональной по отношению к туловищу головой. Мужичок висел вверх ногами и, прилагая усилия, пытался вырваться из мертвой хватки богатыря. Дружина с усмешкой поглядывал на трепыхающееся, ухающее, воющее и кричащее на все лады существо, которое время от времени делало безуспешные попытки его укусить.

– Ты б угомонился, нежить, а то раскачаю да головушкой об дерево вдарю, дух-то из тебя и выйдет! – Богатырь сильнее сжал ногу конокрада.

Существо, решив, что ему лучше последовать совету, успокоилось и жалобно пролепетало:

– Отпустил бы ты меня, молодец, а я тебя за то из леса выведу.

– Отпускаю.

Дружина разжал пальцы. Маленькое тщедушное тельце с глухим звуком шлепнулось на землю.

– Ой! Чуть живота не лишил, злодей! Ты это что же, недогада, не мог меня наземь опустить? – запричитал мужичок, потирая ушибленные места.

– Так ты б молвил. Вот дед ругачий, – ответил богатырь, с усмешкой поглядывая на недовольно ворчащее существо.

– «Так ты б молвил», – передразнил мужичок. – Отколе ведал я, что ты такой недогада!

Дружина возмутился:

– Вот так гусь, коня моего чуть не увел, а теперь обиду на меня держит. Ладно, как кличут тебя, мал богатырь?

– Лешко я, за лесом приглядывал. Сельцо здесь неподалеку средь леса было. Селяне меня уважали, подношения делали. Эх, сладко я жил: хлеб ел, меды пил, не горевал, не тужил, зимой с домовыми дружил, к ним в гости ходил. Как-никак родня. Пришло время, нежданно-негаданно заявились находники, коих прежде видом не видывал и слыхом не слыхивал. Хотели они дань немалую с селян взять, девиц, отроков многих в полон увести. Не дали им дани мужи, побили да прогнали супостатов. – Лешко вздохнул. – Трех дней не прошло после того, как бежали находники, прилетел Змей Трехглавый и пожег сельцо. От него и лес погорел. Селян немногих, что в живых остались, я в чащу увел. Домовые же испугались, по лесам разбежались.

– Где же селяне? Почему один? – спросил Дружина.

– То и дело, вновь налетел злодей и пожег селян оставшихся, а заодно с ними и половину леса выжег. Видать, чем-то не угодили они ему. Может, оттого он это содеял, чтобы другим неповадно было супротив его воинов идти. Следом вои его пожаловали, и тогда покинул места эти. Искать леса дальние пешему нелегко, а потому, завидев тебя, решил в чащу увлечь и коня твоего увести. Не вышло, больно уж сон твой чуток.

– Коли так, будь мне попутчиком, конь мой добрый двоих выдержит. Меня Дружиной кличут! Что, поручкаемся? – промолвил богатырь, протянув руку лесовику.

Лешко опасливо покосился на протянутую ладонь, затем медленно вложил в нее свою. Дружина слегка сжал маленькую ручонку. Лесовик с уважением поглядел на богатыря.

– Длань у тебя уж больно широченная, мне в ней почивать можно. Дружиной, видать, тебя не зря нарекли, чую в сердце твоем дружбу, доброту и простоту великую.

– Чего уж, – засмущался Дружина.

– Оно как, видно сокола по полету, а добра молодца по поступи.

– Будет тебе нахваливать, бери вот овчину да ложись рядом. Утро вечера мудренее, а завтра на заре решим, куда тебя доставить.

– Не обманешь?

– Я-то не обману, а вот ты не вздумай на коня моего покуситься, из-под земли достану!

– Как можно, Дружинушка, за добро зло содеять, – проворковал Лешко, забираясь под теплую овчину. – На добрый привет – добрый и ответ.

– От добра до худа один шажок. Ладно, будет речи вести, почивать пора.

Дружина подкинул в костер веток, громко зевнул, лег на траву и, приклонив голову к седлу, тут же захрапел. Едва отдался он во власть великого волшебника сна, как яркая вспышка заставила его вновь вскочить на ноги.

– Что это? Слышь, Лешко? Ответствуй! Твои это владения али нет? Чего слова не молвишь, онемел, что ли? – Дружина посмотрел на перепуганного, трясущегося лесовика, глаза которого, казалось, вот-вот вылезут из орбит. – Ты, никак, испужался, то-то чую я, дух дурной пошел.

– Был хозяин да весь вышел. Думаю я, Дружинушка, то Змей вновь в наши края пожаловал, – постукивая зубами, ответил Лешко.

– Пойдем глянем на твоего Змея.

Дружина водрузил на голову шлем из толстой бычьей кожи, усиленный металлическими полосами, взял в руку палицу.

– Веди, друже!

– Ты что же это удумал? Погубит нас Змей Трехглавый, огнем пожжет!

Дружина потряс палицей.

– Это мы поглядим, кто кого одолеет. Ты, погляжу, совсем оробел.

– Я-то? Я этого Змея! – возмутился лесовик.

– Я-то, я! Давай пошли! Дорогу указывать будешь, ты ведь хозяин леса.