Властелин. Книга 1. Свобода, равенство и братство

– Да? И почему же?

– Сначала прочти, потом расскажу.

Заинтригованный принц вскрыл письмо. Оно было коротким:

«Ваше Высочество!

Имею честь предложить Вам коллекцию монет в составе (далее шло перечисление монет).

С нижайшим почтением, Майер Ротшильд».

Принц отложил письмо и разочарованно вернулся к начатой партии.

– Что скажешь, Вили? – генерал не мог скрыть своего нетерпения.

– Ничего. Этот человек – шарлатан. Судя по перечню, эта коллекция бесценна. Откуда у еврея такие монеты? Наверняка он в них ничего не понимает и выдает желаемое за действительное.

– А что ты скажешь на это? – генерал достал из кармана принесенное письмо и передал графу. Пока принц читал и вникал в смысл, генерал поведал ему всю историю переписки с Ротшильдом.

Дослушав генерала и еще раз перечитав письмо, граф расхохотался.

– Да, пожалуй, я изменю свое мнение, Карл, – просмеявшись произнес принц, – он не шарлатан. Он настоящий пройдоха! Я хочу его видеть.

Граф хлопнул в ладоши. Явившийся на вызов лакей, получил указание срочно привезти некоего Ротшильда из еврейского гетто в замок.

Майера привезли в замок в сопровождении двух солдат и одного унтер-офицера. Это его несказанно напугало. Такой способ доставки больше походил на арест, чем на приглашение. Тем не менее, он решил идти до конца.

Пока ждали «приглашенного» наглеца, молодой граф успел выиграть еще одну партию, а вторую собирался благополучно свести к ничьей. Во время игры генерал предложил владетельному князю наказать Ротшильда, а коллекцию монет конфисковать.

– Интересно, и за что я его должен наказать? За то, что он отказался тебе продать по бросовой цене бесценную коллекцию?

– Нет, конечно. Но за оскорбление высокопоставленного лица…

– Карл, перечитай письмо еще раз и найди в нем хоть слово оскорбления.

– Слова, может, и нет, зато какой тон!

– Прости, Карл, но тебя взбесил не тон, а отказ.

– Не отказ, а издевательская форма отказа.

– По мне, так она не очень-то и издевательская, – с улыбкой заключил граф, вспомнив, как его повеселила эта ситуация.

Появление молодого человека в сопровождении солдат вызвало неимоверное удивление у сидящих за шахматным столом господ. Они рассчитывали увидеть старого прожженного еврея с седыми волосами, а перед ними стоял юноша, ровесник графа, одетый по моде городских буржуа.

– Вы Майер Ротшильд? – с интересом спросил генерал.

– Да, ваше превосходительство.

– И вы прислали мне столь наглое письмо?

– Простите, ваше превосходительство, если мой неумелый стиль доставил вам хоть малейшее неудовольствие. Мной руководило лишь желание отказать вам в наиболее мягкой форме.

– Ха-ха-ха, как он тебя. Карл? – присоединился к диалогу принц, – ты еще настаиваешь на своем предложении?

– Ни на чем я не настаиваю, – буркнул генерал.

– Вы хотели предложить мне свою коллекцию, господин…?

– Ротшильд. Да, ваше высочество.

– И где же она?

– Она со мной, ваше высочество.

– Надеюсь, вы нам ее покажете?

– Да, ваше высочество, только мне придется немного раздеться.

Майер начал расстегивать пуговицы, но принц это занятие прервал:

– А вы не могли бы достать ваши монеты за дверью?

– Конечно, ваше высочество.

Когда Майер вышел, принц продолжил потешаться над плохим настроением своего друга.

– Не расстраивайся, Карл. Давай накажем его за то, что он попытался раздеться в присутствии высокопоставленных особ?

– Тебе смешно? А мне нет! Скажи, откуда у такого сосунка взялись эти монеты?

– Сейчас узнаем – настроение принцу мгновенно испортило слово «сосунок». Уж не считает, в таком случае, генерал и его сосунком?

Но появление в зале молодого еврея не позволило искре обиды превратиться в пламя.

По тому, как Ротшильд открыл дверь, граф определил в нем уверенного человека. Он не приоткрыл дверь, чтобы протиснуться в щелочку. Он открыл ее ровно настолько, чтобы прямо пройти сквозь проем. У уверенных в себе людей так получается само собой. Им даже не нужно упражняться.

Майер подошел к столу, держа в руках нечто, напоминающее пояс. Из кармашков, скрытых в поясе, он вынул одну за другой восемь монет и выложил их на стол. Завершив процедуру, он сделал шаг назад, предоставляя полюбоваться сокровищем.

Граф Ганау подошел к столу, генерал изобразил безразличие и остался на месте.

– Это действительно флорин Эдуарда Третьего, – задумчиво проговорил принц.

Остальные монеты он даже рассматривать не стал: они все вместе не стоят этой одной. Насколько он знал, последний раз такая монета выходила в свет лет десять назад. Тогда она была продана за двадцать пять тысяч талеров. Если этот Ротшильд предложит купить ее за пять тысяч, даже торговаться нет смысла.

– Сколько вы хотите за свою коллекцию, господин Ротшильд?

Майер даже вздрогнул от неожиданности. Именно эту фразу слово в слово он неоднократно представлял произнесенной устами принца. Именно на нее у него было заготовлено несколько ответов. Но сейчас он с ужасом понял, что все заготовки вылетели из головы.