Ты у меня одна
Словно в ночи луна
Словно в степи сосна
Словно в году весна!
Нету другой такой
Ни за какой рекой,
Нет за туманами,
Дальними странами…
Следом, не поддерживая стихийно возникшего лирического настроения, он запел то, что нередко мы горланили и без гитары.
Всего один мотив Доносит с корабля Один аккредитив На двадцать два рубля
А жить ещё две недели Забот на восемь лет Но я докажу на деле На что способен аскет.
В столовой номер два Всегда стоит кефир. И мыслей полна голова. И все про Загробный мир!
Одну в кафе позвал. Увы, романа нет! Поел и побежал Как будто в туалет.
Дежурная по этажу
Грозила мне на днях. В гостиницу вхожу Бесшумно, на руках!
А жить ещё две недели. Забот на восемь лет! Но я докажу на деле На что способен скелет!
Нет! Это всё – таки не то! Всё же лирическая песня оказалась сильнее разбитной, весёлой!
–Ребята! А я как – то в кино услышал стихи. Автора не знаю, даже название фильма забыл, а вот стихи помню. Буквально восемь строк, но они, что называется, запали…
Я без тебя не могу жить! Мне без тебя и в дожди – сушь. Мне без тебя и в жару – стыть. Мне без тебя и в Москве – глушь!
Мне без тебя и день – год. Если время мельчить дробя. Мне даже синий небесный свод Кажется, каменным без тебя!..
–Здорово! А это всё?
– Даже не знаю. Не интересовался, честно. Но лично мне этого вполне достаточно!
– Тогда специально для тебя, Серёга, я спою песню, которая мне очень нравится.
И Виталик запел…
Заметеливался снег пеной Расплывались, как во сне стены. И свисала с потолка лампа. И лежала на руках Ланка.
Все замолчали завороженные нежной лирической мелодией и необычным именем героини песни.
Помнишь, Ланка, пузыри, пары? Маяковку, фонари, фары. И лохматую как плед полночь, Два коктейля на столе, помнишь?
Мы все окунулись в затенённое пространство уединённого кафе, где происходит это свидание.
Отпечатались следы в слякоть. Было столько ерунды всякой… Было столько горьких ссор, Лана… Ты прости меня за всё, ладно?
Вся радость любви и печаль расставаний…
Они так близки и понятны всякому в двадцать лет.
И задумчиво назвав другом,
Разреши поцеловать руку,
Просто так поцеловать, просто,
За горчащие слова в прошлом.
Кому – то из присутствующих это чувство расставания с любимой уже знакомо и пережито, кем – то нет. Но разве кто – ни будь посмеет сказать:
–Лично я не хочу этого! Напротив, судя по тому, как слушали исполнителя, каждому хоте –лось бы пережить такие чувства, которые все вместе сливаются в сладкую сердечную боль!
Сердце бьётся под рукой ранкой. Я не знаю, никакой Ланки. И двух ямочек у рта хмурых… Это так я, наболтал сдуру…
Песня действительно всех задела!
Мы попросили Виталика спеть её ещё раз, потом ещё, потом, уже немного подпевая, спели вместе. Никто не горланил и не кричал дурными голосами, все старались для и ради этой песни.
Так песня неизвестного нам автора стала нашей любимой песней до конца учёбы. Да и сейчас при редких встречах Юхин нам поёт, а мы слушаем!
Поев, попив, попев, закончив торжество, мы, так же точно, как пришли, покинули помещение. Убирать посуду Ибрагим запретил.
– Сами уберут! – сказан он и мы как пришли, так и ушли назад в общагу.
Сразу после дня рождения и многие годы спустя меня мучил вопрос: где мы были в гостях, и у кого дома гуляли? Оказалось, что тут жили две девушки, одноклассницы Юхина, которые учились одна в меде, другая в универе и снимали себе это жильё. Поступили одноклассники по законам того места, в котором роди – лись и выросли, то есть Узбекистана.
Женщина всё готовит, накрывает стол и уходит. Мужчины пьют, едят, ну и что там ещё вытворяют! Короче, гуляют. Потом женщина возвращается и наводит порядок!
Кто были наши приветливые хозяйки, я до сих пор не знаю. Но аналог отношения Виталика и Митрича я для себя проследил и отметил.
Глава 16
Как важно слышать самого себя…
Несколько раз в жизни меня настигало озарение, выражавшееся в произнесённой вслух фразе:
– Стоп! Я, кажется иду не туда!