– То-то же, тогда скорее бежим отсюда!
Оставив злополучный переулок и скрывшись в другом, Марку пришлось сбавить ход. Афину резко стало хуже и он, заплетаясь в собственных ногах, стал бредить наяву.
– А-а-ах, Батисия, простишь ли ты меня за то, что не смог удержать тебя? – шептал он, еле слышно, потянувшись к другу обеими руками, ничего не разбирая перед собой, смотря на мир почти сомкнутыми глазами.
– Я понимаю брат, тебе худо, но лучше не говори, пока не сболтнул лишнего… – не договорил Марк, как вдруг оба споткнулись о что-то лежащее без присмотра прямо на песке.
– Э-э-э-эй! Полегче нельзя? Я вообще-то здесь сплю, – проскрипел чей-то протяжный голос, чей хозяин оказался самым беспардонным образом разбужен.
– Глаза протрите, коль перед собой ничего не видите, – пробурчал потревоженный мышь.
– Не губи! – прошептал Марк, когда до его слуха долетели крики стражников:
– Проверьте здесь, они точно где-то рядом, я это чувствую.
Не успел потревоженный мышь понять, что к чему, как Марк приподнял его. Затем ловко подложил ему под спину Афина, уже потерявшего связь с реальностью, а сам сел рядом, отлично дополнив картинку – «Ночка удалась».
– Сюда, сюда, – пронеслись на всех парах мимо них группа стражников, и Марк вздохнул облегченно.
– Не знаю, кто вы… Но я первый занял это место. Хотите вздремнуть – ищите другое место, – с этими словами он попытался оттолкнуть от себя надоедливых мышат, но Афин упав на песок боком, вцепился ему в ногу, и со словами:
– Батисия ты так прекрасна, когда сердишься, – принялся обнимать ногу незнакомца.
– Эй-эй-эй, а ну отдай! Не смей приставать к моей ноге, – попытался отцепить мышонка от себя паренек, потихоньку приходя в себя от подобного проявления теплых чувств к его ноге.
– Батисия, любовь моя, отныне я ни за что и никогда не отпущу тебя! – не переставал шептать Афин, пока Марк, поднявшись на ноги, высматривал подходящий путь к бегству.
– Ты чего это… Эй, приятель…
– Тише! – шикнул на него Марк, не оборачиваясь.
– Да что он творит такое?! – попытался уползти от Афина мышонок, но тот вцепился в него словно клещ.
– Он… – не оборачиваясь, шепнул Марк, по звукам ориентируясь, что там творилось у него за спиной. – Признается в любви твоей ноге.
– Что?!
– О-о, как сильно я люблю тебя, – шептал Афин.
– А теперь… – осекся Марк, услышав следующее:
– Чмок, чмок! – что вырывались из уст Афина, перешедшего от слов к делу.
– Э-э-э-й, прошу, останови своего друга, пока… – не на шутку напугался парень.
– А ты поможешь? Моему другу нужна помощь, он ранен. Нужно вынуть из его спины кинжал и…
– Вот еще, у меня что, думаете, дел больше нет, как помогать каким-то проходимцам, – отмахнулся от него парень, под крайне осуждающий взгляд Марка.
Только сейчас он обвел быстрым взглядом этого уличного соню. Это был молодой песчаный мышонок, нежно-песчаного цвета с рыжеватым отблеском, мягким кротким взглядом голубых полусонных глаз и с растрепанными курчавыми волосами на голове. Он обладал мягкими миловидными чертами лица, изнеженными ручками, почти девичей комплекцией фигуры. На нем были одеты широкие алого цвета шаровары, белая рубаха, наполовину заправленная в них, распахнутую на груди. А также повязанный явно не к месту вокруг шеи пояс. В голове мило красовалась его обувка в виде полуоткрытых сандалий, которые отлично послужили ему этой ночью подушкой.
– Ну как знаешь. Афи-и-н, – наклонился Марк над ухом друга. – Объявляю вас мужем и…
– Не-е-е-е-т! – тут же передернулся парень, почувствовав, что объятия прилипалы становятся все жарче и страстнее.
– Я помогу, помогу! Только оттащи этого ненормального.
– Он не ненормальный, он ранен, – прикоснулся к плечу Афина Марк, что-то тихо прошептав ему на ухо.
Афин тут же отпустил ногу незнакомца, который вмиг прогнав дрему, вскочил на ноги. Только сейчас с высоты своего роста он увидел, что из спины лежащего на боку мышонка торчит клинок.
– Это же… – осекся он, узнав клинок.
– Прошу помоги, – взмолился Марк, видя, что его другу с каждой минутой становиться все хуже.
– Ладно, – подскочил к ним парень, и вместе с Марком они подняли Афина на ноги, возложив себе на плечи его руки.
– А теперь скорее, понесли его. Я знаю одну мышку, способную помочь вам…
– Лекаря?!
– Ну-у, можно и так сказать, – прошептал парень и мышата убыстрили шаг, прекрасно осознавая, что счет идет на минуты.
Глава 6
«Пламенный прием и
Нежданная помощь»
Несмотря на свою неряшливую внешность: все в песке взъерошенные волосы, помятое лицо, синие круги под глазами, засученной одной штаниной, не подпоясанную рубаху, что наспех засучил в штаны, мышь, что внезапно попался Марку и Афину, на улицах Ишпы, не соврал. Не прошло и получаса, как он привел их к одному небольшому шатру, в южной части города, почти на окраине.
Вечер был уже в самом разгаре, солнце начинало клониться к земле, и здесь в кварталах мастеровых все готовилось к закрытию.
В отличие от центра города, где жизнь бурлила до позднего вечера, здесь на отшибе, все было тише и спокойнее. Не дошла сюда и свора стражников, поиски которых пока ограничивались лишь центральными кварталами. Они не особо горели желанием совать свои носы сюда, считая это ниже своего достоинства, так как эти кварталы, состоявшие из лавочек и палаток, принадлежали мелким мастеровым и беднякам.
Незаметно юркнув в один из подобных небольших шатров, из которого доносились монотонные удары молотком по наковальне, первые секунды гости оказались сбиты с толку.
Снаружи это был обычный ничем не примечательный шатер, а внутри оказался подобием кузницы.
Вдоль стен стояли наспех сколоченные столы-верстатки, сплошь занятые инструментами мастера – плоскогубцами, молотками, щипцами и прочими заготовками. А в центре, возле небольшой глиняной печи, размахивая молотком, плавил и гнул небольшую деталь, что держал в плоскогубцах сам Мастер.
– Побудьте здесь и помалкивайте, – поставил парень мышат в темный угол, подальше от света, что проникал сюда сквозь большую дыру в потолке шатра.
– Ша-ша-ша-мсия, – еле выдавил из себя дрожащим голосом парень, приближаясь к Мастеру со спины.
Услышав знакомый голос, Мастер резко развернулся и сорвал с лица защитную маску, что прикрывала лицо и защищала от огня.
– Ух-ты! – вырвалось из уст Марка, когда перед его взором предстала светло-песчаного цвета мышка, с огненно-рыжими, цвета пламени волосами, и чуть светлее тоном – окрасом.