Дитя войны. Цикл книг «Юнофа». Книга первая

– Я сомневаюсь, что здесь, в этой комнате, найдется хоть один смельчак, готовый заступиться за девочку… Но может быть тогда, в Вас наконец-то проснется чувство Гордости и вы, воспользовавшись тем, что задира ничего не видит – отомстите ему?!

От подобного каверзного и столь соблазнительного предложения, Ученики немного опешили и совершенно не знали, как и реагировать.

– Скажи мне Софиэль, ты желаешь отомстить своему обидчику?! Заставить его почувствовать всю тягость своего страха и горечь обиды?! – на полном серьезе спросила ее Юна, но что бедняжка, утирая слезы с лица и шмыгая носиком, замотала головой.

– Вот видите! Эта маленькая, отважная и очень стойкая девочка оказалась куда выше и благороднее всех вас! Ведь вы засомневались, в вас проснулось желание мести… Именно это отличает ее от всех Вас! И раз вам так хочется выплеснуть весь вой гнев, то пожалуйста – я не буду мешать! Кроме того, этот мерзавец сам вызвался добровольцем, так что – не мешкайте…

После подобных слов никто не пошевелился.

– Я кому говорю, живо все встали и по очереди подходите сюда! Тех, кто не пожелает участвовать в этом, я лично выпорю! Всем все ясно?!

– Юна, это уже через чур, – хотела покинуть кабинет Жаклир, дабы позвать более умудренных опытом взрослых.

– Можешь звать кого угодно, подруга, но, если сейчас этим детишкам не преподать Урок Жизни, они так и будут с каждым днем катиться по наклонной все ниже и ниже, – перехватила ее у дверей Практикантка и зашипела прямо в лицо.

– Но ведь – они Дети! Это жестоко! – забегали глазки у бедняжки, когда она увидела, как детвора уже выстроилась в очередь на «казнь».

– Я тебе сейчас покажу, что есть – Жестоко! – обернувшись на класс, Юна огласила. – А теперь, по разу ударьте своего обидчика, дерните за ухо, поставьте щелбан, пните под зад! Если сомневаетесь – вспомните те минуты, когда этот самый скандалист без всякой жалости и угрызений совести издевался над вами…

Более ей не пришлось упрашивать детвору. Ведь у каждого из них было, что «сказать» этому мальчишке, который стал для них нарицательным именем Страха и Террора. Отбросив всяческое нежелание участвовать в подобном «мероприятии» один за другим, дети наконец смогли отомстить за все свои обиды.

Очень стойко, а главное храня гробовое молчание и понимая всю тягость своей вины, мальчик для битья терпел все издевательства своих одноклассников. Со стороны это могло показаться дикостью – вот так отдать одного хулигана на растерзания остальным. Но здесь сокрылся очень потаенный смысл, который Юна не замедлила огласить.

– Теперь ты понимаешь, как чувствует себя твоя Жертва?! – приблизившись поближе и присев возле мальчика на колени, принялась шептать ему на ухо Юная Наставница.

«Не в силах сказать и слова, не смея глаз поднять, ущемленная и побитая, а самое главное – презираемая сама собой за свою слабость и неумение постоять за себя…

Тебе ведь очень хочется закричать: «Довольно! Остановитесь, я все понял! Я больше так не буду!».

Но знаешь, что, даже если ты сделаешь это, никто из окружающих не послушает тебя. Как ты, в свое время, не слушал тех, над кем издевался.

На миг закрой глаза и вспомни все те самые страшные забавы, что любил устраивать над теми, кто слабее тебя. И тогда ты поймешь, каково это, становится объектом всеобщих насмешек и издевательств».

– Но… – осеклась на полуслове девушка, когда очередь дошла до Алисии.

Невесть где, раздобыв молоток, она, сжимая его в обеих руках и сверкая недобрым взглядом, стала надвигаться на обидчика своей подруги.

– А ну отдай! Ты чего, мокруху хочешь тут развести?! – перехватила ее «смертоносное оружие» мести Юна.

– Но я… А, ладно, – сдалась девочка, отпустила молоток и как отвесит юноше смачного пинка под зад.

Раз за разом, удар за ударом, он как мог терпел все это. Но даже самая стойкая Воля может однажды надломиться. Так и случилось с ним. Не в силах больше терпеть, мальчик падает на колени и прикрывает ладошами лицо. По его щекам потекли горькие слезы, которые он ничем не мог унять. Видя, что ему совсем худо, детвора чуть замялась.

– Чего встали, как вкопанные?! Продолжайте «казнь»! Или может быть вы забыли своих слез и глухие мольбы о пощаде, что взывали к нему?! Разве он, хоть раз, прислушался к ним и сжалился над вами?! – указала взглядом на мальчика Юна, поднимаясь на ноги.

В ее словах было столько горькой правды, заставившей Учеников снова продолжить свое дело. Но в тот самый момент, когда даже Жаклин не смогла более лицезреть этого, у стоящей совсем рядом маленькой Софиэль сердечко екнуло.

– Нет прошу вас, остановитесь! – кинулась она к своему обидчику, и заслонила собой.

– Софи, что ты творишь?! Ведь ты больше всех пострадала от его рук! Так зачем ты… – кинулась к ней Алисия.

– Хватит! Умоляю вас, перестаньте вести себя в точности, как он! – осмелев проскрипела девочка, у которой глазки вспыхнули огоньком жизни и борьбы за справедливость. – От того, что мы уподобимся таким как он, наша Жизнь не станет лучше. Мимолетное счастье от его страданий не принесет нам радости, а лишь наоборот… Спустя некоторое время мы сами будем сожалеть, что поддались стадному желанию отомстить ему! Что он, что мы – сейчас я совершенно не вижу разницы!

Столь пронзительный Голос Души, прозвучавший как спасительный Набат Колокола, заставил мальчика воспрять духом и снова подняться с колен.

– Простите меня! Я полное ничтожество и свинья! Мне очень совестно, и я отныне даже боюсь смотреть всем вам в глаза, но… – прохрипел он сквозь боль. – Я должен пройти этот Путь до конца!

При этих словах, юноша срывает с себя камзол и кидает под ноги.

– Так не бойтесь больше меня! Докажите, что вы правы, а я нет! Можете бить меня сколько угодно, я больше не боюсь оказаться Жертвой своего Страха!

– Нет, ну надо же… Вечно эти мальчишки любят драматизировать и устраивать сцены, даже в такие минуты, – усмехнулась про себя Юна, кивнув ученикам, дабы продолжили «расправу».

После подобных заявлений, Воздаяние по заслугам стало набирать обороты.

Теперь даже те, кто сомневались в правильности всего затеянного и сдерживали себя, наконец осознали, что целью этой публичной «казни» было вовсе не доказать им, какие они жестокие дети, а наоборот. Нужно было пересилить себя, поднять голову, встать с колен и сказать: «Довольно».

– Ну теперь-то можно?! – снова оказалась в первых рядах Алисия с молотком в руках.

Но на этот раз она оказалась остановлена своей подружкой. Нежно коснувшись ее ладони, Софи покачала головой.

– Ну вот, всю потеху на корню срубила, – улыбаясь ей, не стала применять свой «топор» девочка.

– Теперь ты видишь, моя дорогая Коллега, как быстро могут меняться Дети, – шепнула Юна зажавшейся в уголок Жаклир, когда прямо у всех на глазах, поддержать мальчика, который стойко сам вызвался принять все воздаяния, вышла Софи.

Не отходя от него ни на шаг, девочка взяла его холодеющую ладошку в свои дрожащие ручонки и принялась растирать их. Подобной доброты он еще ни от кого не испытывал. И уж тем более не ожидал, что именно его самая «любимая» жертва, станет поддерживать в подобный момент…

– Наверное, ты ненавидишь меня за все те унижения, что по моей вине тебе сегодня пришлось испытать?! – завела Юна разговор с бедным побитым мальчиком, на котором живого места не было.

Когда «испытание» подошло к концу, сама виновница всего затеянного вызвалась отвезти бедолагу в лазарет, прежде наказав Жаклир, как следует поговорить с Учениками насчет их поведения.

На благо сейчас в просторной комнате со множеством коек и шкафов с лекарствами было пусто, и никто не мешал ей провести разъяснительные беседы.

– Присядь сюда… И сними рубаху… Да не бойся – не трону, – улыбнулась девушка, приметив, как юноша чуть замялся в ее присутствии.

Пересилив стыд, мальчик сел на свободную койку и стащил с себя рубашонку, тем самым оголив всю в ссадинах и синяках спину, а также шею и плечи.

– Ух, и досталось же тебе… Но ничего, мне не в первой оказывать помощь потерпевшим подобные побои, – вела сама с собой разговор Юна, кружась по комнате словно волчок, кидаясь от одного шкафа к другому в поисках нужных медикаментов и средств по обеззараживанию ран.

– Я, если интересно, по ходу своей «учебы» много себе шишек на голову набила, а уж счет синякам, да ссадинам и вовсе потеряла. Поэтому на собственном горьком опыте знаю, каково это, когда все тело, как один сплошной шишак…

– Ай, – глухо зашипел мальчик, когда девушка присев рядышком принялась обрабатывать ему «боевые ранения» примочками и мазями.

– Терпи малыш – сильнее станешь!

– Я… Я… Не малыш, – сквозь жуткий стыд, проскрипел мальчуган, наконец набравшись смелости нарушить свое молчание.

– Ну надо же, кто заговорил?! А я-то уж думала, ты язык от страха проглотил… Хотя, я тебя в этом не виню…