За Ширмой Свободы. Цикл книг: «Эйриния». Книга первая. Том II

– Постойте, постойте! Но я не могу… Этого Заключенного еще прежний Начальник Тюрьмы наказывал стеречь как Зеницу Ока… – с дрожью в голосе прохрипел стражник, оглядываясь по сторонам.

– Вы не поняли меня… – сбавил голос работник ТАДа. – Если что-то срочно не предпринять – Тюрьму придется закрыть на Карантин! А всех – крыс, что несут службу здесь немедленно запрут вместе с заболевшими заключенными, чтобы все тут подохли… Это вы понимаете?! – чуть ли не крича прохрипел паренек.

– Да, но… – забегал глазками крыс, не зная у кого спросить совета, так сейчас он один нес службу здесь.

– Никаких – Но! Я покидаю это здание, чтобы немедленно обо всем сообщить! И будьте уверены, уже через час вы все будете обречены на долгую и мучительную смерть! – развернулся спиной к нему мышонок, готовый сорваться со всех ног бежать отсюда.

– Постойте! – схватился парню за рукав темного одеяния крыс. – Пожалуйста не надо карантина! Скажите, что надо сделать, чтобы избежать распространения болезни?! – взмолился стражник, у которого от страха голос охрип.

– Немедленно избавьтесь от этого Заключенного! – чуть обернулся на него паренек.

– Все не так просто… Нужно разрешение Начальника Тюрьмы и письменно заверение самого Графа…

– Пока Вы будете заниматься бюрократией – здесь все заболеют! А всего то надо – мешок на голову и в реку его… – крайне хладнокровно перебил его причитания служащий ТАДа.

– Но все же…

– Ладно, не хотите, чтобы Заключенный покидал пределы этой Тюрьмы, то хотя бы посадите его в самый дальний закуток, на десять замков, в совершенно непроницаемый карцер. Так вы на время ограничите распространение Заразы, а я пока займусь всеми нужными документами. А так… Кто знает – на наше счастье сгниет он там до костей и болезнь вместе с ним…

– Хорошо! Я все понял… Так и сделаем… Спасибо вам! Спасибо! – чуть не упал в ножки парню крыс.

– И помните, чем меньше народа прознает про Заразу – тем больше шансов на выживание… Вы меня поняли?! – прищурил глаза мышонок.

– Да, да конечно! Я сам обо всем позабочусь!

– Не забудьте прикрыть рот и нос, а после возьмите выходной, отмойтесь как следует с мылом, соблюдайте пастельный режим и ни с кем не контактируйте….

– Я все понял! Еще раз благодарю Вас…

– Не за что – здоровье куда важнее карьеры, – усмехнулся мышонок и поспешил удалиться с глаз долой.

А в темнице тем временем, изнемогая от жуткой боли во всем теле, прекрасно слыша их разговор, Узник поспешил получше укрыть спасительное зелье. Отныне на него, как и на ключик, дарованный ему одним очень храбрым мышонком перед казнью, он возлагал все Надежды на Спасение из многолетнего, казавшегося бесконечным, заточения.

I Надежда или Обман?

На протяжении долгой темной и очень холодной ночи, вплоть до самого утра над славным городом Эхтер бушевала стихия. Ураганный ветер, берущий свое начало с северных гор, столкнувшись с восточным, принес с собой ливневый дождь с грозами. К утру он стих, разогнав остатки туч. На смену им на всю округу опустился смог со стороны Промышленной части города.

Словно Ветер Перемен с первыми лучами солнца подул легкий суховей, неся с собой теплый воздух степей, что лежали на востоке и простирались до самого горизонта. Достигнув стен города, ветер «разбивался» об каменные строения неведомых ему зодчих. Он был еще совсем молодым и неопытным, поэтому, как и любое Дитя сталкиваясь с непредвиденными препятствиями, пустился в обход.

Задорно гонял он гребешки по стихшим водам полноводной реки Элара, пока, наконец утолив свое любопытство и наигравшись власть, перебросился на песчаный берег. Попытавшись поиграть с ним, он получил немаловажный жизненный Урок, что не все подвластно его Силе. «Обидевшись» ветерок кинулся дальше на юго-восток, где неподалеку от города возвышались невысокие каменные холмы. Совершенно безжизненный пейзаж, царивший здесь быстро наскучил ему. Поднимаясь все выше над уровнем земли, его воздух стал терять тепло. Боясь и вовсе «замерзнуть», он поспешил убраться отсюда.

На обратном пути его внимание привлекла небольшая расщелина в скале, больше походившая на нору, вырытую неведомым Существом. Ветерок чуть задержался «на пороге» и после недолгих колебаний решился и кинулся в нее «с головой». Проникнув внутрь до самых дальних коридоров, к его удивлению, в пещере оказалось несколько разветвлений. В одном из них внимание Ветерка привлекли двое мышат, крепко спящих неспокойным сном. Они вздрогнули от его «прикосновения» и сильнее прежнего прижались друг к другу, пытаясь хоть так согреть себя теплом своих тел. Решив не беспокоить мышат, без того замученных бедами и невзгодами, что выпали на их головы, Ветерок вылетел из пещеры…

Легкий порыв ветра заставил одного из мышат – паренька задрожать всем телом и он, инстинктивно чувствуя тепло под боком, прижался к нему. Стояла полная тишина и лишь тихое сопение где-то совсем рядом говорило мышонку, что он находиться здесь не один. Потихоньку приходя в себя после полной беспамятства темной и холодной ночи, первое к чему вернулось ощущение реальности были кончики пальцев, которые уловили теплое дыхание.

Вдруг его глаза распахнулись от непомерного удивления. Чуть не вскрикнув, он одернулся, поднял голову и широко раскрыл рот. Оказалось, он лежал на боку, прижимая к себе свернувшуюся клубочком мышку, заключив ее в объятия обеими руками. Попытавшись встать, он столкнулся с очередной неловкостью. На его левой руке мило спала эта особа, уткнувшись своим носиком в ладонь.

Место, где оказался мышонок, было довольно темным, но при этом теплым. Поэтому паренек не сразу понял, кто лежал рядом с ним. Всмотревшись сквозь мрак в лицо девушки, он приметил знакомые черты, но все же не мог понять, кто перед ним.

Девушка вскоре чуть зевнула, оторвав головку от его руки и ему удалось вырвать из-под нее свою ладонь. Понюхав и пощупав ее поверхность, оказавшуюся покрытой чем-то жирным и пахнувшим, как масло, он вдруг все вспомнил.

Поднявшись на ноги, он впился пристальным взглядом в мышку, силясь что-то сказать. Но увидев рядом с собой еще совсем теплый пепел и угольки потухшего небольшого костра, мышонок поспешил прикусить язык. Только сейчас он до конца осознал, что это именно она спасла его, притащила сюда, разожгла огонь и согрела. Не в силах и слова молвить, мышонок поспешил наружу, еще не до конца понимая, где он оказался. Опустив голову и выдыхая со скрипом и болью в легких и сердце, он почувствовал волну прилива сырого кашля, который был не в силах унять.

– Пи-и-ик!? – сквозь дрему протянула девушка, почувствовав, что тепло ушло.

– Пик!? – проснулась она, услышав спустя пару мгновений истошный кашель в коридорах пещеры.

Бросив взгляд вокруг себя, она поняла, что мышонок, которого она назвала Пиком ушел. Виновато опуская голову, девушка подняла с земли свою красную косынку – платок, на который так небрежно впопыхах он наступил и тут же бросилась следом за мышонком.

Спустя минуту выбежав на свежий воздух, взору паренька открылся прекраснейший вид на городские стены, над которыми гордо возвышался Королевский Дворец и Замок.

– Отсюда все кажется иным, – тихо и крайне прискорбно проговорил невысокого роста серый мышонок с голубыми глазами, в которых читалась бездонная грусть и некая тревога.

Его растрепанные короткие волосы, грязные, как и остатки одеяния, приговоренного к смерти, а также множество ушибов по всему телу, говорили сами за себя. Но он совершенно не обращал внимание на все эти «пустяки», ведь сердце готово было вырваться из груди от нестерпимой жгучей боли, съедаемой его изнутри.

Не в силах более лицезреть всех прикрас города, он опустил взгляд себе под ноги. Некогда Эхтер был ему родным Домом, а ныне – одни воспоминания о прошлом приносили тоску и горечь обиды. Пребывая в тяжких раздумьях и смотря на холм, на котором стоял и от которого до города было не более получаса пути по совершенно пустому и лишенному жизни месту, мышонок замер, как вкопанный. Всюду были раскиданы лишь одни безжизненные, как и все в округе, булыжники, да сырой серый песок.

– Прости… – послышался позади Пика тихий полный нерешительности голос юной чумазой мышки, с маленькими кругленькими ушками и голубенькими глазками.

Чьи шаги он прекрасно услышал еще издалека, но не желал оборачиваться и встречаться с ней взором.

– Я хотела все рассказать раньше, но… – продолжила она, не выходя из пещеры на свет, видя, что ее шаги заставили бедного мышонка задрожать мелкой дрожью.

– Зачем? – нарушил молчание Пик, которого всего колотило.

Сквозь страх и боль он поднял дрожащую голову. Не в силах выпрямиться, сгорбившись, втянул ее в плечи и снова посмотрел на город.

– Вы… Вам… – не знал, как теперь обращаться к этой мышке Пик. – Зачем было жертвовать своей жизнью ради такого как я?

– Пик, прощу… Не как Госпожа, а как твой друг – повернись и взгляни на меня, – попросила девушка, на что Пик, задрожал еще больше и начал поворачиваться.

– Нет, это не приказ! – бросилась она к нему, и сама развернула его лицом к себе.

Почувствовав, что мышонок по-прежнему холоден, она отпустила руки и сделала шаг назад.

– Я не могу… Не могу рассказать тебе всего… Я пошла на это не из-за хорошей жизни… – осеклась девушка, ибо при этих словах Пик резко поднял на нее глаза, в которых она прочитала все, что он думал о ней в данный момент.

Отведя взгляд от ее, словно ясное лазурное небо голубых глаз, которые сейчас казались потухшими, он обратил внимание на растрепанные, ниспадающие до локтей волосы, все грязные, слипшиеся, не убранные, походившие больше на сухие прутья. Затем его взгляд медленно поплыл на руки мышки, все в засохшей земле, вперемешку с темно-русой краской, как и ее одежда – изрядно потрепанное платьице служанки с короткими рукавами.

Мышка стояла перед ним босоногой, так как тканная обувочка прислуги, что была на ней, изорвалась и теперь от них осталось лишь кусок ткани на лодыжках. Большего всего Пику бросилось в глаза красная тряпочка – даже грязную он узнал, и которую продолжала сжимать девушка в ручонках, как самое дорогое в ее жизни.

Постояв в нерешимости пару секунд, Пик вновь поднял на девушку глаза и посмотрел на нее таким же взглядом, как и раньше, когда перед ним была Малия. Пусть, теперь эта девушка казалась выше, прекраснее и величественнее, но заглянув ей в глаза, вглубь ее души – он увидел истинную сущность. Именно она и напомнила ему о доме, семье, обо всем, что он некогда ценил, а теперь потерял. Вспомнив первый день их встречи, он тут же в сердцах принялся его проклинать.

– Лучше бы это был сон, – тихо сухо бросил Пик в лицо девушке, как и она вся, грязное и наполовину нежно русого окраса.

Развернувшись, он хотел пойти назад, по направлению к реке.

– Пик, стой! Это же я, – окликнула его мышка, выходя на свет.