Правила колдовства

– О как! – вытаращил глаза Брайдем.

– Ой! – пискнула Йора. – Гаота! Ты все это вот прямо сейчас придумала?

– С ума сойти, – прошептала Дина.

– Но почему тогда погибла Ласточка? – прищурился Брайдем. – Опять усложняешь? Почему Спрай сел на нее?

– Не знаю, – махнула рукой Гаота. – Может быть, он рядом стоял и все было на привале. Узнал что-то тайное, и Грану пришлось его убить.

– Так, – поднялся из-за стола Брайдем. – А теперь слушайте меня внимательно. Я даже не буду говорить, что знаю Грана уже несколько лет, и что за него поручались люди, которых я знаю еще больше лет. Но вы должны понять другое – если бы даже Гран был врагом, то в его интересах было бы оставаться этим самым скрытым врагом как можно дольше. И даже если бы Спрай привез бы в Стебли весть, что Гран, к примеру, враг, ему бы никто не поверил. Вы можете представить врагом Гантанаса?

– Нет! – хором ответили девчонки.

– А меня?

– Нет… – уже не так уверенно ответили Йора и Дина, а Гаота спросила:

– А может кто-то быть врагом и не знать об этом?

– А может кто-то не хотеть, но убить кого-то? – спросила Дина. – Случайно!

– А может кто-то ненадолго сойти с ума и натворить страшных дел? – прошептала Йора.

– Тьфу, – замахал руками Брайдем. – Сами же все усложняете! Кто тут враг и не знает об этом? Как это возможно? Кто у нас умеет убивать случайно? Кто у нас тут сходит время от времени с ума? Запомните главное, Грана можно вывести из себя. Если, к примеру, убить у него на глазах кого-то. Но Грана нельзя обмануть и нельзя заколдовать! Он как камень! Как стальной слиток! Я бы после такого происшедшего со мной месяц бы пил, и было уже похожее, и пил, а он уроки ведет! Гран – не какой-то там юный талантливый самородок, который может натворить такого, чего сам не поймет! Он мастер! Один из сильнейших в Стеблях! Ясно?

– Ясно, – прошептала Дина.

– В основном, – вздохнула Йора.

– И все равно что-то здесь не так, – надула губы Гаота.

– Лучше бы уж вы подземные ходы искали, – покачал головой Брайдем. – Ладно. Вы мне другое скажите, тут вашей младшей подружки Глойны нет? А то ведь разнесет ваши бредни по всей крепости!

– Нет, – задумалась Гаота. – Глойны здесь нет. До обеда у нее на шалости и сил нет. Правда, Тис подарил ей амулет с заклинанием неслышного шага, но у этого амулета есть еще одно свойство. Я, конечно, с ним не услышу Глойну, но зато увижу ее игрушку, где бы та ее ни прятала.

– Все, – хлопнул в ладоши Брайдем. – Дуйте на обед, пока не опоздали. И чтобы рот на замок.

* * *

Гаота остановилась уже на лестнице. Замерла, оглянулась на наткнувшихся на нее подруг, прошептала зловещим шепотом:

– Поняла!

– Что поняла? – хором спросили Дина и Йора.

– Вы слышали, что сказал Брайдем? – спросила Гаота. – «Гран – не какой-то там юный талантливый самородок, который может натворить такого, чего сам не поймет!»

– И что? – спросили Дина и Йора.

– Все сходится! – воскликнула Гаота. – Йока!

– Йока? – не поняла Дина.

– Молчунья и тихоня Йока, чей талант до сих пор был никому неизвестен, – прошептала Гаота. – Не знаю как, но он проклюнулся! Лошадь под ней – погибла! Мисарта, ее покровительница, что ехала рядом – отделалась ожогом лица. Спрай, который бросился к Йоке, погиб. И только бедолага Гран никак не может понять, что же такое случилось? А может быть, тоже лишился памяти! Как вам такая версия?

– Послушай, – осторожно протянула Йора. – Может быть, лучше будем искать подземные ходы?

Глава шестая

Источники и истоки

Джор слушал Тиса так внимательно, как не слушал и Гантанаса. Сидел с открытыми глазами, разинутым ртом и почти не моргал, хотя час был поздний, и обычно в это время Джор уже клевал носом. Когда Тис закончил излагать общие сведения о том, что такое жезлы или, как говорят еще колдуны, малые посохи, рот у Джора захлопнулся со стуком. Хорошо хоть язык не прикусил.

– Ты в порядке? – спросил Тис. – Мне продолжать?

– Подожди, – восхищенно прошептал Джор. – Вот ты хочешь сейчас сказать, что развернул маленький клочок пергамента, оставленный тебе твоей матерью, и вот сразу все это узнал?

– Не узнал, – поправил Джора Тис. – Вспомнил. И не все, может быть, а только самое главное. Я был еще маленьким, но помню, как мама говорила, что всего она мне рассказать не может, у нее и времени столько не было, но передать основу, направление, зерно – вполне. Это ведь как в любой науке, надо представлять в какую сторону идти и что искать, а уж библиотека Скриба тут недалеко. И, кстати, – Тис показал на стол, на котором лежал толстый манускрипт, – старик мне уже помог. Кое-что из того, что я тебе рассказывал, я почерпнул из этого уложения. Другой вопрос, что есть еще кое-что. Ну, вроде как эти ключи могут открывать не только знания, что передала мне мать, но и все то, что хранилось ее предками. Но вот это я совсем не понял. Или наоборот, не так запомнил слова матери. Да и не ощущаю вроде бы ничего такого, если честно.

– Послушай, – вытаращил глаза Джор. – А что если тебе прочитать все пергаменты? Тьфу, то есть открыть все ключи? Ты будешь вообще все знать?

– Вряд ли, – ответил Тис. – Думаю, что я всего лишь вспомню то, что услышал когда-то. Да и то не обязательно. Ведь когда мама рассказывала мне что-то, я еще и слов-то не понимал. Слушал, как колыбельные. Мне даже кажется, что кое-что она мне… пела. Поэтому я, наверное, не сразу все вспоминаю. Все как будто всплывает… частями. Набросками. Не знаю, словно штрихами что-то очерчено, а я должен угадать. А про жезлы и посохи – совсем просто, это как… обычные сведения. Как делать, что не забыть. Вот если бы я еще в дереве разбирался… Их чаще всего все же из дерева делают. Но открыть сразу все ключи я не смогу. Да, последний легко открылся, а два предыдущих ключа меня едва не убили.

– Тогда лучше не надо, – пробормотал Джор. – Давай делать все постепенно. Ну, шаг за шагом. К примеру, я в дереве разбираюсь очень хорошо. Я даже объяснить это не очень могу, но всякое дерево как будто насквозь вижу. И с закрытыми глазами лучше, чем с открытыми. Это даже легче, чем читать мысли. Похоже, у меня и талантов других нет. И все же было бы здорово открыть такой ключик и тут же сдать все зачеты и пройти все испытания. И сразу же стать наставником Джором! Представляешь, захожу я в класс, вызываю Джая и говорю ему – тебе, Джай, за ответ неудовлетворительно!

– Так ты его и не выслушаешь даже? – поинтересовался Тис.

– А зачем? – не понял Джор. – Я же его вызову, чтобы поставить ему неудовлетворительно. Зачем его спрашивать? А вдруг он ответит хорошо?

– Скорее всего, – согласился Тис. – Он довольно резок, почти всего напряжен или в каком-то раздражении, даже не знаю, но совсем не глуп. И учиться старается. Знаешь, если бы судьба так завернулась, что ты стал бы наставником, хорошим наставником, а не Бейдом каким-нибудь, то ты поставил бы ему ту оценку, которую он заслуживает.

– Ты с ума сошел! – вытаращил глаза Джор. – Это же Джай! Он никого не любит. И дальше будет только хуже. Он даже противней Флича!

– И что? – пожал плечами Тис. – А если кому-то из наставников не понравишься вот ты? И он тебя вызовет, но не станет слушать и сразу влепит неуд? Как тебе это?

– Чего это неуд? – надул губы Джор. – Я же не Джай! Я Джор! И плохого никому ничего не делаю и не делал.

– Угу, – хмыкнул Тис. – Я вижу, что ты Джор. Пойми, если ты будешь наставником, и у тебя попадется в классе вот такой Джай, и хоть кто-то будет знать, что ты его не любишь, ты ему будешь прибавлять за каждый ответ. Немного, но прибавлять. Чтобы сглаживать собственную нелюбовь. Понимаешь? И по-другому – никак.

– Что-то мне уже не хочется становиться наставником, – пробурчал Джор. – Еще не хватало, Джаю оценки прибавлять. Лучше уж ставить все по совести. Непонятно, правда, как можно справиться с собственной нелюбовью? Или хотя бы скрыть ее?

– Не знаю, – ответил Тис. – Возможно, надо представить, что вот такой Джай – это твой сын.

– Тогда я его точно убью, – приуныл Джор.

– Не убьешь, – засмеялся Тис. – Лучше скажи, ты запомнил хоть что-то из того, что я рассказал?

– Да все запомнил, – оживился Джор.