Комната исполнения желаний. Часть 1

Валентина прикрыла глаза и медленно покачала головой:

– И совсем мне не хочется, чтобы он руку убирал. Я свою ладонь на его руку положила осторожно. Чувствую его рука горячая, а моя холодная как лед. Погладила его руку и еще выше ее по своему бедру продвинула. А в башке одна мысль – скоро выходить и все закончится. А думаю, один раз живем, никуда я выходить не буду на своей остановке, плевать на все. Куда он поедет туда и я. Сойдем, если он сделает вид что ничего не произошло, возьму и просто уйду. Да и вообще, что будет то будет. Смотрю, он готовится выходить. Скосил он на меня глаза через плечо, и смотрит, рука его дернулась. Но молчит, и руку не убирает. А остановка уже близко, народ засуетился, спрашивают, кто сходит на следующей. Он свою руку из-под моей вынул. Ну думаю, вот и все, не долго музыка играла, не долго фраер танцевал, отмучилась старушка в высоковольтных проводах, сойду через остановку, чтобы совсем не позориться. А он цоп меня за руку, и тянет за собой. И крепко так держит. А я как телок на поводке за ним иду. Мысль мелькнула, что, если Колька, или кто-то из знакомых, нас увидит, то все кранты. Век потом не отмоюсь. И тут же мысль – а наплевать! Сошли мы с ним на остановке, он меня за собой от остановки куда-то во дворы тянет. А я за ним только поспеваю. Остановился, и говорит, можно я вас поцелую? А, я только головой киваю. Все слова вылетели. Знаю только одно, хочу, чтобы поцеловал. А он мне в губы впился, язык мне в рот просовывает и мнет меня сзади чуть ниже пояса. А я вся ватная такая, расслабленная, еле сил хватило ему руки на шею положить. Чувствую таю, как мороженое на солнце, и на все то мне наплевать, только бы он меня из объятий не отпускал. Он оторвался, а я дышу тяжело, голову к его груди прижала. Он тихо так спрашивает у меня как меня зовут. А я и сообразить не могу, что он спрашивает, вспомнить не могу, как меня зовут. Наконец слегка очухалась, назвалась. Он тоже назвался. А, меня говорит зовут…

Валентина замолчала и снова закурила. Стряхнула пепел в пепельницу и мотнула головой:

– А, не помню, как его звали. Да и не важно это. Ладно. Тут он меня спрашивает – куда пойдем? В кино там, или еще куда? А я только начинаю в себя приходить. Смотрю, а мы у твоего дома стоим. Тут меня и понесло. Говорю, пойдем в гости, в этом доме у меня подруга живет. Чувствую, что выгляжу как последняя блядь. Чувствую, что точно он меня после всего этого бросит, что эта наша встреча последняя. Чувствую, что завтра же он от меня шарахаться будет, в один автобус со мною ни за что не сядет, а уж тем более на улице не подойдет. А остановится не могу.

Валентина замолчала. Татьяна посмотрела на нее с жалостью:

– Ну а дальше-то что?

Валентина надменно, и одновременно застенчиво фыркнула:

– Что, что? А ничего. Пришли мы к тебе в гости. Я попросила тебя в кино сходить, а мы у тебя остались.

Татьяна ошарашено расширила глаза. Валентина посмотрела на нее и усмехнулась:

– А, ты думаешь, почему я к тебе сейчас приперлась?

Татьяна растерянно эхом отозвалась:

– Почему?

Валентина хмуро посмотрела ей в лицо:

– А, потому, подруга, что я перестала понимать, где сон, а, где явь. Нет, я понимаю, что все это я увидела там, у этих деятелей в кресле – полная туфта. Но, ей богу, это было как наяву. Как будто они сняли обо мне ролик на скрытую камеру, и этот ролик мне показали. И не просто показали, а окунули, так, что я все ощутила кожей, губами и… Не важно чем. Хотя я понимаю, что все это бред. Не могли же они, в самом деле, все это снять, а потом за тыщу триста мне показать. Это же идиотизм. А знаешь, у меня сейчас стойкое ощущение, что, то, что я к тебе с этим парнем приходила в гости – сущая правда. Ну как будто у меня провал в памяти. Как будто я к тебе приходила с этим парнем, а потом сразу все забыла. Вот я и пришла у тебя спросить, приходили мы к тебе с ним, или нет? Наливай.

Татьяна вытаращила глаза:

– У тебя Крылова, что крыша поехала? Не приходила ты ко мне ни с какими мужиками.

Валентина поправила руками прическу на голове, и успокоено расширила и сузила глаза:

– Я так и думала, просто хотела убедиться. Наливай.

Татьяна потрясла в руке пустую бутылку:

– Чего наливай? Все кончилось.

Валентина привстала с табурета:

– Ща, я еще сгоняю за бутылкой. Сиди дома, жди, я быстро. С этим делом без бутылки не разберешься. Рассказала, а меня как будто снова в это все окунуло.

Татьяна встревожилась, и быстро возразила:

– Э нет, Валька, я тебя в таком состоянии, в таком раздрае, одну не отпущу. Вместе пойдем. А то ты так еще под машину попадешь. Что я тогда Коле скажу?

Валентина пьяно усмехнулась:

– Коле? А пошел он этот Коля куда подальше. Надоел.

Татьяна пыталась наставительно вразумить подругу:

– Э, Валюха, ты это брось. Муж есть муж.

Та беззаботно хихикнула:

– Муж, объелся груш.

– Валька, ты дурака-то не валяй. Что, из-за какого хама трамвайного, семью порушить хочешь?

Валентина замяла окурок в пепельнице:

– Да кончай ты кудахтать, Тань. Ничего я не хочу порушить. Успокойся. Я разобраться хочу, что это было в этой комнате исполнения желаний.

5__х_ 19 Июнь 2001 год. Технологический отдел «Global Instrument of Russia»

Голос Надежды прорезался откуда-то с периферии сознания Татьяны:

– Я тоже в этой комнате исполнения желаний была. Но это так, к слову. Мой сын Колька в ней одно время дневал и ночевал. А, я уж потом в нее попала, после него. Но это не важно.

Валентина мысленно усмехнулась:

– Да-да, как же не важно. Догадываюсь, что тебе этот деятель там показал. Я тебе тоже не собираюсь рассказывать, что мне он показал. Уж больно в этой комнате желаний все очень странно было.

В сознании Валентины опять замелькала лента воспоминаний. Краски и события встали на свои места.

6__х_ 16 апреля 1996 год. Квартира на третьем этаже в пятиэтажке

Женщины, мешая друг другу, одевались в прихожей. Наконец они двинулись из квартиры. На полутемной лестничной площадке, освещенной тусклыми лампочками в пыльных потолочных плафонах, Валентина досадливо буркнула:

– А, все никак из головы не выходит. Как эти гады все это провернули? Ну не могу я понять.

Татьяна поинтересовалась:

– Кто? Какие гады?

– Ну эти в фургончике. Исполнители желаний, мать их за ногу.

Татьяна с любопытством заглянула подруге в лицо:

– Слушай, Крылова, ты скажи, а ты им все-таки заплатила? Стрясли они с тебя денежку?

Валентина криво усмехнулась:

– Никто с меня ничего не тряс. Я сама заплатила. Потому, что они правильно мое желание угадали. Правильно. Понятно?

Шепотом Валентина добавила: