Пурпур. Феодосий Великий

Аркадий, наше величие должно проявляться не в торжественных одеждах, а прежде всего в наших делах ради блага нашей Империи. Ты опоздал. В следующий раз, когда приглашу тебя, приходи сразу же, даже если на тебе надета только простая туника.

Аркадий очень смущен, выглядит виноватым и растерянным, он стоит на месте, но взглядом мечется – то смотрит на отца, то себе под ноги, то в сторону зала, как бы прося поддержки у зрителей.

Феодосий смотрит на Аркадия, подходит к нему и обнимает его обеими руками за плечи.

ФЕОДОСИЙ

(мягко)

Аркадий, сын мой старший, ну что ты так разволновался?

(прижимая Аркадия к себе)

Я строг, но я император, а ты – старший сын императора, ты сейчас уже август, мой соправитель, и вместе с братом вы будете моими преемниками.

Феодосий вновь обнимает Аркадия за плечи. Аркадий кивает.

ФЕОДОСИЙ

Гонорий еще мал, когда он подрастет, я и его буду привлекать к занятию государственными делами. Но ты уже в таком возрасте, что должен начинать вникать в них. Пойдем, я расскажу тебе, о чем будут мне докладывать оба префекта, магистр оффиций и квестор священного дворца, и потом мы с тобой вместе послушаем их.

АРКАДИЙ

(робко)

Да, отец.

Феодосий приобнимает Аркадия за плечи.

ФЕОДОСИЙ

(строго)

Держи спину ровно – ты же император!

Аркадий с покорным видом выпрямляет спину, и теперь выглядит еще более нескладно, и они уходят из зала.

СЦЕНА ТРЕТЬЯ

Входит Руфин, осматривается, проходит в центр зала, смотрит на занавесь, за которую только что вышли Феодосий и Аркадий, подходит к ней, прислушивается, потом возвращается в центр зала.

РУФИН

(приглушенно)

Император вызвал меня с докладом, мои люди сообщили, что августа Аркадия он тоже вызвал, значит, август Аркадий будет присутствовать на моем докладе.

(размышляя)

Значит, император уже начинает приобщать старшего сына к государственным делам.

(буднично, приподнимая брови)

Ну, каждый правитель хочет передать власть своим сыновьям.

(задумчиво)

Но каков будет август Аркадий? Младший брат, Гонорий, еще мал, он еще совсем юный, и его характер еще не проявился. А вот у старшего брата, Аркадия, характер уже виден. Трудно с ним будет.

(с сомнением, качает головой)

Ох, он с характером! Ох, сложный он! Ох, трудно нам всем будет с ним!

(спокойнее)

Это где же такое видно, чтобы сын правителя выгнал свою мачеху, жену своего отца, из дворца? А Аркадий выгнал. Когда отец его, наш величайший император Феодосий, отправился в поход на запад нашей Империи, чтобы свергнуть узурпатора, Магна Максима, убившего императора Грациана, и восстановить власть молодого императора Валентиниана, Аркадия он оставил здесь, чтобы он являл собой символ верховной власти, и чтобы не подвергать его опасностям военного похода. Всеми делами управляли мы, сановники – меня император как раз назначил тогда магистром оффиций. В дела Аркадий не вмешивался.

(приглушенно)

Мал он тогда совсем еще был, совсем ребенок

(обычным голосом)

Но неожиданно велел слугам выгнать из дворца августу Галлу, свою мачеху, с ее новорожденной дочерью Плацидией.

(удивленно)

Что с ним тогда случилось? Не знаю, мы так и не поняли.

(озадаченно)

Мы, сановники, едва успели остановить императрицу – она, тихая и покорная, уже взяла дочь и вместе со своими сестрами собиралась выходить из дворца в город.

(с явным беспокойством)

Страшно представить, что было бы, если бы ее не остановили! Горожане могли взбунтоваться, видя такое нестроение в императорской семье.

(презрительно)

Этим константинопольским бездельникам только дай повод побунтовать.

(вновь обеспокоенно)

Но если бы наш величайший император узнал, что его старший сын, на которого он надеется, выгнал его жену – он был бы в ярости! Он разнес бы тут, в Константинополе, все и всех!

(спокойнее)

Как хорошо, что мы остановили августу Галлу! Мы убедили ее, что август Аркадий просто предложил ей переселиться в другую часть дворца. Она сделала вид, что поверила нам, и вернулась.