Молодой лев

Лучше вернуть положения Кодекса Юстиниана, предусматривавшего уплату процентов.

ВАСИЛИЙ

(уверенно)

Ты говоришь дельные слова. Я подумаю. Но не обещаю изменить Прохирон.

(заинтересованно)

Что еще скажешь? Что предложишь?

ЛЕВ

Нужно менять тактику ведения боевых действий.

Василий несколько секунд молчит, потом хохочет.

ВАСИЛИЙ

(успокаиваясь, со смехом)

Ты не был ни в одном сражении, ты даже близко с боевыми действиями не находился – и предлагаешь менять тактику их ведения?

ЛЕВ

Да, отец! Я прочитал много книг по военной тактике.

Василий хохочет вновь. Лев выглядит обиженным. Видя это, Василий перестает смеяться.

ВАСИЛИЙ

(успокаиваясь от смеха)

Хорошо. Что ты предлагаешь?

ЛЕВ

Я прочитал сочинения наших военачальников, которые побеждали персов. А арабы сейчас слились с персами и многое от них восприняли – значит, опыт войн с персами сейчас вновь полезен. Во-первых, я предлагаю перестроить систему крепостей в Армении…

ВАСИЛИЙ

(уверенно)

Хорошо. Пойдем в мой кабинет, там есть макет нашей границы – покажешь мне на нем, что ты предлагаешь.

Лев выглядит просветлевшим от радости. Василий встаёт из-за стола, собирает свитки, которые он читал, и идёт к выходу из залы. Лев с радостным видом идёт за ним.

СЦЕНА ОДИННАДЦАТАЯ

В залу входит Евдокия, подходит к окну, потом идет на середину залы.

Входит Василий.

ВАСИЛИЙ

(решительно)

Евдокия, ты добилась своего.

ЕВДОКИЯ

(озабоченно)

Что такое?

ВАСИЛИЙ

(успокаивающе)

Не волнуйся. Я поговорил со Львом.

ЕВДОКИЯ

(обеспокоенно)

Ну? И что?

Василий, как будто бы не слыша ее, начинает ходить по зале.

ВАСИЛИЙ

(в размышлении)

Ты права – они действительно другие! Сорок лет назад, когда мы с тобою росли, все было проще – было чёрное и было белое, была любовь и была ненависть, были наши друзья – и были наши враги. С врагами нужно было драться, врагов нужно было побеждать.

(решительно)

Если война – берешь меч, садишься на коня и стремишься в бой.

(мягче)

А друзей нужно было поддерживать – но друзья были такими же, как мы сами.

(озадаченно)

А это поколение – оно другое, оно какое-то многозначное, что ли. Евдокия, я их не понимаю! А ты вот ведь правильно тогда сказала мне – они другие. Они не лучше нас, не хуже нас – они другие. Они во всем видят несколько смыслов, ко всему ищут несколько подходов. И так – в повседневной жизни! Ладно в политике и дипломатии всегда было так, но в повседневной жизни?

(разводит руками, с недоумением)