Подкрался к парню и с размаху,
В шею хрустальный штык вогнал…
Солдат вскочил и пошатнувшись,
Протяжно, жутко застонал.
В глазах застыли боль и ужас…
Боль от бессилия, ужас ран,
А из-под тряпки уже красной,
Крови пульсировал фонтан.
Шагнул, шатаясь к автомату,
Но тот уж был в чужих руках.
Резкий удар в кадык прикладом…
Паденье, рук бессильный взмах.
К рубке бежал и вдруг увидел,
Как в той же позе «руки вверх»,
Владимир из нее выходит.
«Успел, есть шансы на успех».
Опершись на грибок железный,
Стал на одно колено он,
Дернул затвор, загнал в патронник,
Зеленый, новенький патрон.
Прицелился, на спуске палец,
И громко крикнул: – Упади!
Владимир тут же распластался,
Только противник впереди.
И грянул громко одиночный,
А может, это звон в ушах…
Попала пуля в грудь солдату,
Не устоял он на ногах.
Лежал на крыше, в небо глядя,
Как крылья руки разбросал,
И крепко автомат советский,
В руке дрожащей он держал.
Слегка подергивались ноги,
И мышцами играла грудь,
Сердце кровь больше не качало,
Душа засобиралась в путь…
***
– Спасибо друг, жизнью обязан!
А ты, брат, воин неплохой.
– Сам от себя не ожидал я…
Уж больно хочется домой.
Откуда взялся этот в рубке?
– Сзади зашел и взял врасплох.
Смысл всего слова – в окончании…
Что ж, будет мне урок.
– Нужно отсюда убираться,
Их скоро кинутся искать.
Проверь у этого карманы,
А я на том пойду искать.
Две рации, два автомата,