Хиромант. Том 1

Тяжело наклонившись к Сергею, дядька резко сказал жестким голосом:

– Так, племянник, давай-ка начистоту! Ты, что, занялся хиромантией?

– Дядя Слав…

– Ты ведь знаешь, что твой отец занимался хиромантией?

– Ну, послушай… – Сергей попытался смягчить настроение дяди, но тот его словно не слышал.

– Твой отец занимался хиромантией! Из-за нее он бросил семью – тебя с мамой, сестричкой моей! Из-за нее он уехал в соседнюю область, где, в конце концов, съехал с катушек! Из-за этой проклятой хиромантии он жил все последние годы, как бомж! Ты, Сережа, рехнулся? Хочешь кончить, как твой сумасшедший отец?!

– Мой отец был нормальным! – неожиданно твердо ответил Сергей.

– Тебе-то откуда об этом известно? – гневно выдохнул дядька. – Ты не видел его с пяти лет! Он ни разу вас не проведывал! И поэтому я скажу тебе так… – Тяжело наклонившись к Сергею, дядька мрачно наставил на него указательный палец. – Твой отец жил, как сумасшедший, и вел себя, как сумасшедший. Значит, он был сумасшедшим!

Замолчав, подполковник откинулся в кресле; на лице его двинулись скулы.

Опустив тусклый взгляд на колени, Сергей стиснул зубы и пару мгновений сидел неподвижно, перед тем как взглянуть над столом:

– Дядя Слава, вот ты абсолютно не прав, но сейчас не об этом! Я не могу рассказать тебе многое, но поверь: для меня это, правда, действительно важно! Ты разрешишь мне взглянуть на ладони осужденных?..

С полминуты напрягшийся дядька еще совершенно не двигался – на лице его раздражение смешивалось с внутренней болью, – наконец, в нем как будто сломалась пружина:

– Ну, Сереж, что ж ты делаешь?! Ты знаешь же, как я к тебе отношусь!..

– Дядя Слава, и ты тоже знаешь, как я к тебе отношусь! – быстро вставил Сергей.

– Понимаешь, я просто… Ну, не хочу я, чтоб ты повторил жизнь отца! – Посмотрев на племянника, дядька ясно увидел в глазах у Сергея решимость и, как будто сдаваясь ему окончательно, выдавил. – Черт с тобой, раз тебе это надо… Когда?

– А чего тянуть? Прямо щас и давай!

– Ну, и как ты всё это себе представляешь?

– Ну, как? Очень просто. Ты вызовешь нескольких заключенных к себе в кабинет, а я осмотрю их ладони!

– А как я им объясню твои действия? – в низком голосе дядьки звучало сомнение.

– А почему ты вообще должен что-то им объяснять? Ты ведь все-таки заместитель начальника этой колонии! Думаешь, что они будут спрашивать что-то? В крайнем случае, скажешь им, что я – кто-то типа эксперта и хочу сравнить отпечатки их пальцев с отпечатками пальцев из их дактилоскопических карт. У вас ведь имеются папки с делами осужденных?

Посмотрев на племянника, подполковник какое-то время еще колебался, наконец, наклонился к нему.

– Ну, ты, парень, и жук!.. – На губах его тускло мелькнула усмешка. – Ладно, придумаем что-нибудь!..

* * *

Приглушенные звуки шагов становились всё громче. Через четверть минуты они оборвались за дверью; прозвучал резкий стук.

– Да, войдите! – подполковник откинулся в кресле.

Деревянная дверь кабинета открылась, в него заглянул конвоир:

– Товарищ подполковник, осужденный Марьев по вашему приказанью доставлен!

Подполковник кивнул. Конвоир отодвинулся в сторону, пропуская в кабинет заключенного. Войдя в кабинет, человек в черной робе немедленно начал «докладывать» по установленной форме:

– Гражданин начальник, осужденный Марьев, статья сто…!

– Не надо! – Резким взмахом руки подполковник оборвал заключенного. – Садитесь!

Он указал на Сергея:

– Вот лейтенант сейчас сверит отпечатки ваших пальцев с данными вашей дактилоскопической карты!

Равнодушно взглянув на Сергея, заключенный прошел вдоль стены и без слов опустился за стол. Показав на блестящую крышку стола, на котором лежало открытое дело, Сергей произнес:

– Положите, пожалуйста, руки сюда. Ладонями вверх!

Подчиняясь Сергею, человек в черной робе протянул ему руки. Сергей поднял лупу и начал осматривать линии заключенного, бросая время от времени взгляды в открытое дело, в которое были вклеены отпечатки осужденного…

«Человек на вершине холма машинально поежился:

– …Этому эпизоду в кабинете у дяди я бы не стал придавать чересчур уж большого значения – за последующие месяцы я осмотрел больше тысячи рук, – однако в тот день произошло ключевое событие. В тот раз, в кабинете у дяди, я впервые увидел обрывающуюся линию жизни на руке не мертвого, а ЖИВОГО человека!..

Рассказчик напрягся.

– Я не очень запомнил лицо того заключенного. Помню лишь, что он был чуть старше меня, и у него были светлые волосы…»

…Через десять минут после того, как человек в черной робе опустился на стул, Сергей аккуратно закрыл его дело и сделал знак дяде. Конвоир тут же вывел из кабинета осужденного и через пару минут завел в него нового…

На протяжении следующего получаса Сергей осмотрел руки нескольких заключенных. Наконец, в кабинет ввели парня с усталым лицом; ежик светлых волос как-то странно-нелепо смотрелся на его голове. Опустившись на стул, заключенный послушно протянул обе руки Сергею и перевел взгляд в окно – словно всё остальное его не касалось.

Открыв папку с делом осужденного, Сергей бросил взгляд на ладонь заключенного и вдруг ощутил, как холодный озноб прокатился по телу, заставив застыть над столом. Маленький крест на холме Луны и глубокая точка на линии жизни[2 - «Составляющие» знака смерти от воды (хиром.)] приковали его взгляд к себе, словно сильный магнит…

«Рассказчик отчетливо поиграл желваками:

– …Этот знак я увидел, как только взглянул на ладонь заключенного. И сразу же понял, что он означает, потому что всего за неделю до этого изучил аналогичный знак в книге отца!..»

…Несколько долгих секунд Сергей неподвижно смотрел на ладонь заключенного. Его обладатель равнодушно глядел за окошко – казалось, ему сейчас не было ни малейшего дела до того, что творилось за этим столом.

Наконец, проглотив комок в горле, Сергей напряженно взглянул на лицо человека, которому суждено было вскоре погибнуть, и перевел взгляд на дядю:

– Пожалуйста, следующего…

* * *

Дверь со стуком закрылась. Подполковник поднялся из-за стола и развел плечи в стороны, разминая затекшую спину. Шаги конвоира и заключенного уже очень скоро затихли на лестнице.

Взглянув на часы, украшавшие стену его кабинета, дядька снова нахмурился и взглянул на племянника: