Хиромант. Том 1

Через пару мгновений Сергей и Виталик прошли через холл общежития и начали подниматься по лестнице…

* * *

За столом в кабинете врача сидел сумасшедший. Его абсолютно пустые глаза, неподвижно глядящие в точку, не выражали никаких ясных мыслей. Немного отвисшая челюсть позволяла увидеть слюну на губах.

За спиной сумасшедшего стоял санитар – его волосатые руки были скрещены на груди, глаза равнодушно смотрели на крышку стола, где лежала рука сумасшедшего. Прижав эту руку к столу, Сергей изучал ее линию головы – состоящая из большого числа «островков» и коротких отрезков, она, словно зеркало, отражала сознание сумасшедшего, в голове у которого был полный хаос…

«Человек на экране компьютера продолжал свой рассказ:

– …После того как я осмотрел руки множества мертвецов, я убедился в том, что линия жизни на руке человека действительно определяет длину его жизни. После этого я попытался определиться с другими основными линиями и практически сразу же понял, что они также определяют основные моменты судьбы человека… Примерно тогда же мне удалось договориться с одним из врачей психиатрической клиники – любителем всякого рода эзотерических знаний, – и он разрешил мне осматривать руки своих пациентов. Когда же я начал изучение линий душевнобольных и стал понимать, что всё, что написано в книге отца, подтверждается практикой, я ощутил очень странные мысли – невероятную смесь из смущения, беспокойства и интереса – эти тревожные мысли пугали и притягивали меня одновременно…

Затушив сигарету, рассказчик нахмурился:

– Практически сразу же у меня появились два важных вопроса. Первый из них был связан со временем. Всю жизнь нас учили, что время развивается из прошлого в будущее, и будущее не определено, пока не прошло настоящее. Но если линии на руках человека действительно говорят о его будущем, то, значит, оно УЖЕ существует – независимо от прошлого, – а это меняет все представления современной науки… Впрочем, тогда этот вопрос меня не особо заботил – наука частенько ошибается даже в фундаментальных вопросах; гораздо важнее мне было найти ответ на другой необычный вопрос…»

…Закончив осматривать руку помешанного, Сергей попросил:

– Приведите, пожалуйста, следующего!

Санитар молча взял сумасшедшего за плечо и вывел его в коридор. Минуту спустя он ввел в кабинет уже пятого пациента и усадил его в кресло напротив Сергея.

Сергей быстро взял его руку и первым же делом взглянул на его линию головы. Состоящая из волнистых «ветвей», бегущих во всех направлениях, она однозначно свидетельствовала о буйном характере ее обладателя…

«Сидящий на валуне говорил с напряжением в голосе:

– …Вопрос этот был очень прост. Если линии на руках человека действительно отражают всю его жизнь – от рождения до смерти, – то кто или что накладывает эти линии на ладонь человека? Возможно, эти линии подобны «годовым кольцам» на стволе дерева и образуются на руках сами собой. Но ведь нельзя исключать и того, что их накладывает на ладонь человека кто-то разумный – причем в НЕИЗМЕРИМОЕ число раз более мудрый и знающий, чем сам человек. Но тогда, если это предположение верно, то не является ли существование линий на ладонях людей тем, что люди так тщетно пытались найти на протяжении многих тысячелетий, но так и не смогли это сделать, – доказательством существования Бога?..

Рассказчик на миг сделал паузу.

– Впрочем, в ту зиму я еще не был готов ответить на подобный вопрос. Хотя поразил он меня уже в самом начале…»

* * *

Под сводами темного зала звучало сопрано. Сотни зрителей, заполняющих Музыкальный Театр, слушали «Аве Марию». Сергей вместе с Катей сидел в центре зала: на девушке было яркое платье; Сергей был в костюме, который немного морщинился у него на плечах, что свидетельствовало, что костюм не его…

С полминуты Сергей слушал музыку, наконец, чуть придвинулся к Кате и какое-то время пытливо смотрел на нее, перед тем как шепнуть.

– Кать, я, кажется, счастлив!

– Чего? – не расслышав Сергея, она повернулась к нему.

– Кать, я, кажется, счастлив!

По губам ее тут же скользнула улыбка:

– Я тоже!

– Ты знаешь, мне кажется, так не бывает, – тихий голос Сергея звучал абсолютно серьезно. – Я люблю те же вещи, что ты! Тебе нравится то же, что мне! Я думаю о тебе днем и ночью! Ты могла выбрать любого мажора, которых вокруг тебя предостаточно, но ты почему-то влюбилась в меня и сидишь здесь со мной! – Он качнул головой с изумленьем. – Мне кажется, так не бывает!

– Дурачок! – протянув к нему руку, Катя нежно коснулась Сергея.

Внезапно Сергей наклонился и поцеловал Катю в губы. Какое-то время не выпускал ее из объятий – несмотря на ее недовольство – наконец, отстранился.

Смущенно взглянув на соседей, Катя быстро поправила волосы и опять повернулась к Сергею, как будто хотела его отчитать, но Сергей произнес вдруг:

– Ты знаешь, Котенок, мне раньше казалось, что то, что написано в книгах, к реальности отношения не имеет. Но сейчас я уверен, что, если бы мне понадобилось отдать за тебя жизнь, я бы отдал ее не раздумывая!

Уже приоткрыв было рот, Катя тут же застыла и медленно изменилась в лице. Пару долгих мгновений смотрела Сергею в глаза, словно тщетно пыталась понять, говорит ли он это серьезно или все-таки шутит, а затем наклонилась и поцеловала Сергея сама – очень мягко, под звуки божественной арии…

* * *

На стене кабинета висел самодельный плакат: «На свободу с чистой совестью!». За столом у окна сидели Сергей и его родной дядька – мужчина с суровым лицом и погонами подполковника, держащий в руке кружку с чаем.

– …Да у матери всё хорошо. Со здоровьем вот только проблемы, – Сергей чуть поморщился. – Руки болят! Ты же знаешь – у нее еще от завода осталось.

– Ей бы сделать какую-то операцию!

– Хорошо бы, но деньги где взять? Операция стоит почти, как квартира!

Недовольно нахмурившись, дядька молча взглянул за окно и какое-то время смотрел на тюремную вышку, на которой застыл часовой, наконец, посмотрел на Сергея.

– Ну, ладно, Сереж. У тебя-то как жизнь?

– Да нормально! – Сергей улыбнулся. – С учебой порядок. Осталось два курса и выпуск. Потом тоже ясно – гарантированно берут в институт. Зарплата на первое время не очень большая, но, может, удастся хоть что-то копить на лекарства.

– Вот это вот правильно! – дядька быстро кивнул. – Нужно матери помогать. Кроме нас с тобой, у нее никого не осталось!

Закончив пить чай, он поставил стакан на поднос. Уперев локти в стол, наклонился к племяннику, и внезапно в глубине его глаз полыхнули «хитринки».

– Ну, ладно, Сереж, чай попили, давай о делах. Чего ты пришел-то ко мне? – Он увидел, как дрогнули брови Сергея, и весело хмыкнул. – Я ведь сразу же вижу, когда ты заглядываешь ко мне просто так, а когда – по делам. Вот сейчас тебе что-то надо, ведь так?

Пару долгих мгновений Сергей сохранял хладнокровие, тем не менее, всё же не выдержал:

– Ну, ты, дядька, даешь!..

– Ты забыл, с кем, Сережа, работаю? – дядька быстро похлопал себя по погонам. – С такими экземплярами приходится сталкиваться!.. Ну, так что у тебя?

Глубоко вдохнув воздух, Сергей протянул:

– Дядя Слав, ты позволишь мне осмотреть руки нескольких заключенных?

– Зачем? – удивленно нахмурился дядька.

– Ну, я проверяю сейчас кое-что, – на лице у Сергея уклончиво дрогнули брови. – Смотрю руки разных людей… Понимаешь, ладони преступников для меня сейчас очень важны!

Молодой человек замолчал – по глазам его было понятно, что он сильно нервничает…

С половину минуты дядька молча смотрел на Сергея – за эти секунды удивление на его лице неожиданно перешло в настороженность, а последняя быстро сменилась тревогой, почти неприкрытой враждебностью.