Шаги за спиной

Двое с автоматами вошли во дворик. Пузо прикрикнуло на них, приказательно, и отвернулось. Начальник засмеялся, даждавшись окончания шутки. Валерий прыгнул, как с вышки в воду.

28

Мальчик пошевелился и сел удобнее. Валерий держал его за волосы. Двое с автоматами стояли по бокам машины. Один в лихо рассегнутой рубашке и тельняшкой под ней; другой скромный, весь добрый и белобрысый. Стволы ждали приказа.

– Не бойся, мальчик, – сказал Валерий, – сейчас мы поедем, а когда уедем, я тебя отпущу, если они не станут стрелять.

– Я не мальчик, а девочка, – возмутился ребенок. Валерий пригляделся и все встало на свои места: противный мальчик оказалася довольно миловидной девочкой, коротко подстриженной. Что уродует мужчину – для женщины в самый раз.

– Хорошо, будешь девочкой, – согласился Валерий, – поехали.

– Не уедешь, не выйдет.

– У меня выйдет, мне везет.

– Да, – девочка подумла, – тебе точно везет. Если бы мой папа не шлепнулся в лужу, а дядя Саша не чихнул вовремя, ты бы меня не взял. Ты знаешь, кто мой папа?

– Не знаю и знать не хочу.

– Хорошо, – согласилась девочка, – но когда поедем, посадишь меня на колени, я хочу смотреть.

– Ты уже большая на коленях сидеть. Сядешь рядом.

На дорогу вышло пузо с мегафоном. Дядя Саша суфлировал.

– Приказываю отдать ребенка!

– Хочу вертолет и пилота, и свободный проезд к аэродрому!

– Последний раз предупреждаю! Сейчас буду стрелять! Первый выстрел предупредительный!

Девочка заорала как кошка.

– Ты чего это? – удивился Валерий.

– Так же интереснее, они все равно стрелять не будут.

– Почему?

– Потому что тебя просто пугают. Они знают, кто убил, но взять его не могут. Хотели все свалить на тебя, но не получается. Что-то у них не сошлось. Мне папа вчера обьяснял, но я не помню точно.

– И что теперь?

– Они привезли тебя, чтобы попугать. Если бы ты сознался, им было бы легче. Но ты не сознавайся.

И девочка улыбнулась.

– Почему ты мне рассказала?

– Ты мне понравился.

Валерий огляделся и поймал взглядом болонку. Болонка удерживалась несколько секунд для приличия, потом вспыхнула, неизбалованная мужскими взглядами, и заулыбалась. Неужели так будет всегда?

– Выходи, – сказал Валерий девочке и она вышла из машины.

– Я ему все рассказала! – заорала девочка сразу, – он все знает!

Стволы опустились. Пузо налилось кровью и приблизилось.

– Не надо, – сказал начальник, – теперь уже не надо.

Выходите из машины и пройдем в дом. Вас ни в чем не обвиняют.

29

В доме было все перевернуто, кроме стола и трех стульев.

Начальник поставил и четвертый стул, предложил Валерию садиться. Сейчас он был вполне вежлив. Болонка записывала, улыбаясь и краснея. Девочка стояла тут же, за спиной у Валерия, готовая его защитить. Ее папа увел автоматчиков во двор и там стал обучать их рукопашному бою, от скуки.

Начальник показал фотографию:

– Знаете?

– Да. В тот вечер он был очень пьян.

– Значит, протрезвел до утра.

– Почему вы не можете его взять?

– Видите тот Дом?

– Да. Интересно, сколько он может стоить?

«Дом» состоял из трех блоков, стоявших вплотную. Каждый блок трехэтажный и на сваях, будто домик Бабы-яги. Под сваи уходят автомобильные дорожки, которые заканчиваются гаражами.

Угловые блоки построены буквами «Г», средний округлый, с мягкими очерком, из белого кирпича. Две башенки, как в средневековых замках. Стрельчатые окна, легкая готика во всем. Таких владений Валерий не видел даже в заморских фильмах.

– Этот Дом принадлежит его отцу. Вот поэтому мы никогда его не возьмем.

– Не можете?

– Можем. Но не возьмем.

Валерий взял фотографию и стал разглядывать. На фото именинник, тот самый, который махал ножом и мочился в костер. На фото он сидел за рулем открытой машины и улыбался, откинув голову назад; ветер ерошил волосы; спортивный белый костюм, вот чехол для ракеток, вот сзади девочка с хитрыми глазами. Ее глаза всегда были хитрыми, – подумал Валерий.

– Он играет в теннис?

– Регулярно. Еще он занимается верховой ездой и вертолетным спортом.