Клады и кладоискатели

Подойдя к месту предполагаемой плотины, Игорь подвёл итог. Обломок бронзового крестика, две плоские свинцовые пуговицы и одна копейка 1985 года. Походил по выступу, где была плотина. Здесь земля не пахалась, копать было сложнее, а результат: с десяток алюминиевых пробок от бутылок с вином или водкой и одно бронзовое колечко от конской упряжи – «конина».

Видимо, это место использовалось для обеденных перерывов колхозниками или студентами, что ежегодно отправлялись им в помощь «на картошку».

Игорь не расстраивался. Он давно уже привык к таким результатам. Остальные на месте барской усадьбы наверняка подняли уже по две-три монеты, но он им не завидовал. Вероятность найти что-то ценное таким способом ничтожно мала. Медные монеты, пролежавшие в земле двести-триста лет, никуда не годятся. Коррозия сделала своё чёрное дело. Особенно на полях, обильно удобряемых ежегодно различными химикатами. Там даже номинал понять зачастую трудно. Серебро же последней трети девятнадцатого века и начала двадцатого (включая советское – до тридцать первого года), ничего не стоило. Да и сам металл, из которого изготовляли монеты, был серебром лишь наполовину – биллон. Более старые серебряные монеты практически не попадались. А из тех, что попадались, большинство было или затёрто «при жизни», (то есть, когда были в обращении), или погнуты, исковерканы, или с дырками – использовались в монистах.

Так же маловероятна была возможность найти клад тем способом, который использовал Игорь. Хотя, лично он был убеждён в том, что у него шансов больше. И эта его уверенность несколько раз оправдывалась. По крайней мере, Игорь пока не слышал, чтобы кто-то из его знакомых поднял уже пять кладов, как он. Да и качество – «сохран» – монет, хранившихся в какой-то ёмкости, было на порядок выше, чем те, что лежали в земле.