Русский город Севастополь

– И не увидите, – ответил Меньшиков. – Впереди алжирские стрелки. За ними зуавы. Они привыкли воевать в развёрнутом строе.

– Экая глупость! – усмехнулся Панаев. – Мы же их в штыковой сомнём.

– Посмотрите внимательно, – сказал Меньшиков. – У них штыки отомкнуты.

– Но как же они пойдут в атаку?

– Вот, так и пойдут. Прикажите укрепить первую цепь штуцерными из резервных батальонов, – дал распоряжение главнокомандующий.

***

До Павла долетели урывками звуки марша. Они доносились из долины, откуда должен был появиться враг. Музыка звучала все громче и громче. Послышались команды; на каком языке – не разобрать.

– Сейчас! – рычал ефрейтор Козлов. – Уже скоро….

– Да поскорей бы! – в нетерпении воскликнул Павел. Его вновь пробрал озноб.

Прибежал солдат с приказом поджигать дома.

***

Казак из пикета доложил Меньшикову, что французские стрелки подошли с левого фланга к склону и уже находятся в разрушенном ауле Улюкул. Вскоре новый доклад: зуавы переходят Альму вброд. Третий доклад: французские стрелки поднимаются на плато.

– Что с их артиллерией? – спросил Меньшиков у казака.

– Застряли, ваша светлость. Брод илистый. А у них упряжки из двух лошадей – не вытянут.

Меньшиков подозвал адъютанта Стеценко.

– Скачите к Кирьякову. Пусть будет внимателен. Против него не турки идут, а французские части зуавов. Они тоже в фесках и шароварах. Дерутся, как звери.

Через некоторое время Меньшиков с удивлением воскликнул, отрываясь от подзорной трубы:

– Что за черт? Почему они встали?

Действительно, французские батальоны остановили движение.

– Хотят подтянуть резервы, – решил адъютант Панаев. – Возможно, сражение начнут завтра.

– С чего вы так подумали? Узнайте, что там, на правом фланге?

Адъютант ускакал к телеграфной башне к генералу Кишинскому, который наблюдал в телескоп за противником, для корректировки огня артиллерией. Вскоре Панаев вернулся и доложил: в лагере англичан полный покой.

– Ерунда, какая-то, – забеспокоился Меньшиков. – Они даже не строятся?

– Нет, – развёл руками Панаев.

– Коль к вечеру не начнётся бой, прикажите Кирьякову разжечь побольше костров на возвышенностях.

– Может, дать распоряжение кашеварам готовить обед? Солдаты могут попеременно приступать к трапезе, – предложил Панаев.

– Погодите с обедом, – недовольно сказал Меньшиков. – Как бы нам самим в котёл не угодить. – Что-то здесь не так…. Скачите вновь к Кишинскому. Пусть внимательно следит за английским лагерем. Если что-то заметит неладное – немедленно ко мне вестового!

Панаев вернулся через полчаса.

– В английском лагере только что проиграли сбор, – доложил он.

– Не торопится сэр Раглан. Слишком уверен в себе. Это хорошо, – решил Меньшиков.

***

Со стороны моря грянул выстрел, протяжный, гулкий – так стреляют корабельные орудия большого калибра. За ним второй. Выстрелы звучали все чаще. Пароходы принялись обстреливать плато, прикрывая, карабкавшихся по склону, зуавов. Ночью с пароходов спускали шлюпки и произвели замеры глубин. Теперь одиннадцать судов с малой осадкой подошли как можно ближе к берегу и встали на шпринги. Ядра скакали по камням, рыхлили землю. Пара штук даже докатилась до второго батальона Минского полка, стоявшего на оконечности левого фланга и сторожившего овраг.

– Прикажите Московскому полку атаковать? – подлетел к Меньшикову подполковник Циммерман.

– Нет. Второму батальону Минского оттянуться назад, – сказал главнокомандующий.

– Но французы уже вышли на плато, – доложил Циммерман.

– Кирьякову передайте, чтобы следил за артиллерией. Как только французы попытаются втащить орудия, тогда и атакуйте.

Вдруг на левом фланге грохнул пушка.

– Откуда? – засуетился Меньшиков. – С донской батареи?

– Похоже, нет, – растерянно сказал адъютант Панаев.

– Циммерман, вы проследили, чтобы генерал Кирьяков поставил заслон по дну оврага?

– Простите, я не помню такого приказа, – побледнел подполковник.

– Самому надо было догадаться! – взорвался Меньшиков. – Поздравляю! Французская батарея у нас на левом фланге.

Меньшиков приказал подать коня и помчался в сторону позиций Московского полка. Вся свита, человек двадцать офицеров, двинулась вслед за князем.

– Василий Яковлевич, черти вас забери, почему тропу в овраге не перекрыли? – накинулся Меньшиков на Кирьякова.

– Ракович перекрыл, ваше сиятельство, да только с кораблей начали палить – не высунуться. Пятерых убило. Ещё трое ранены.

– Не о том овраге толкую, Василий Яковлевич! – накричал на генерала Меньшиков. – Ракович у вас тыл обороняет. – Овраг, о котором я говорю, вот, прямо у вас под носом. По нему французы пушки подтаскивают.

– Виноват…., – растерялся Кирьяков.

– Поздно извиняться! Немедленно отбить атаку! Минский полк в бой! Донские батареи – сюда!

***

Павел услышал, как на высотах у моря все загрохотало.