Русский город Севастополь. Книга вторая

– Что за церемонии, Яков Андреевич! Столько лет не виделись, а вы: разрешите доложить! Идите ка, я вас обниму!

Два старых друга обнялись. После генерал Кречен представил своего молодого спутника:

– Ротмистр Шеншин, Николай Васильевич, адъютант военного министра.

– Рад видеть вас! – Комендант пожал руку ротмистру. – Полковник Бодиско.

– Простите, но вы уже не полковник, а генерал-майор, – объявил Шеншин. – За отражение атаки с моря двадцать первого июня, приказом самого императора, вы возводитесь в генеральское звание.

– Благодарю, за чудесную весть, – расцвёл комендант. Затем спросил: – А где вы оставили войска?

Генерал Кречен и ротмистр Шеншин недоуменно переглянулись.

– Какие войска? – спросил Кречен.

– Ну, как, какие? Подкрепление. Нас, вон, как обложили. А у меня всего полторы тысячи под ружьём.

– Но мы прибыли только вдвоём, провести инспекцию, – ответил генерал Кречен. – Кругом английские пароходы шныряют. Мы даже в местных рыбаков переоделись и ординарцев с собой не взяли.

Радость исчезла с лица коменданта.

– Аркадий Петрович, какая инспекция? Сейчас, с той стороны, – он указал на окно. – Французы сгружают десант и осадную артиллерию.

– Но, Яков Андреевич, в Петербурге предполагали, что одним обстрелом дело и закончится. Никто не думал о десанте, – растерянно сказал Шеншин.

– Их высадилось больше двенадцати тысяч. Они разворачивают против Северной башни брешь-батареи.

Повисла напряжённая пауза.

– Я велю подать чаю, – тихо и как-то обречённо произнес комендант.

***

– Как они смогли провести сюда столько кораблей? – удивлялся генерал Кречен, разглядывая в трубу небольшой залив с множеством отмелей и подводных скал, ставший стоянкой для английской эскадры. – Адмирал Литке утверждал, что здесь и два фрегата не развернутся.

– Англичане высадились у деревни финских рыбаков, – объяснил Бодиско. – Пригрозили сжечь все дома, если те не покажут проходы.

Они стояли на крыше башни «С». Башня находилась на возвышенности в центре острова. С этой высоты просматривался весь остров: оборонительная казарма, протоки, гавань с вражескими кораблями и лесок, возле которого высаживался десант.

– Но вы же смогли отбить атаку двадцать первого июня, – напомнил Шеншин. – И сейчас отобьёте.

– Тогда на нас напало всего два фрегата со слабой артиллерией. Но с линейными кораблями гарнизону не справиться. Куда мне со своими пудовыми единорогами против бомбических пушек?

– Постойте, но вам же привозили орудия большого калибра, – вспомнил генерал Кречен.

– Привозили, – согласился комендант, – а что толку? Станки под них в Свеаборге застряли. Вон стволы, во дворе лежат, словно дрова.

– Как вы намеренны держать оборону? – осторожно поинтересовался генерал Кречен.

– Как придётся, – зло ответил генерал Бодиско. – Но без боя я сдаваться не намерен.

– Я с вами! – горячо поддержал его ротмистр Шеншин.

– И зачем им сдались эти острова? Что в них толку? – в сердцах воскликнул Кречен. – В стратегическом плане, даже шведам они не нужны.

– Адмирал Нейпир на торжественном обеде в Лондоне, в пьяном угаре пообещал за неделю взять Кронштадт, – объяснил Шеншин. – Скоро навигация закончится, а он так и не посмел приблизиться к фортам. Не сделал ни единого выстрела, а у него два парохода подорвались на минах. Чтобы не потерять лицо, ему надо хоть какую-нибудь маленькую победу. Так что, господа, адмирал Нейпир пришёл сюда с серьёзными намерениями. Взять форт – для него дело чести, иначе ему придётся покончить с собой.

***

Ранним утром все проснулись от гула канонады. Остров сотрясало взрывами. Генерал Кречен, пыхтя и ругаясь, натягивал сапоги, когда в его комнатке вышибло стекла взрывной волной.

Башню «С», стоявшую на самом высоком месте острова, долбили с двух сторон брешь-батареи. Капитан Теше отстреливался как мог из своих маломощных орудий, но снаряды не долетали до французских позиций. Генерал Бодиско попытался выслать помощь. Никак не выходило: вся местность от оборонительной казармы до башни простреливалась полевой артиллерией и стрелками, засевшими в оврагах.

Бомбардировка башни утихла только вечером, а ночью французы пошли на штурм. Тридцать, оставшихся в живых, защитников не смогли оказать сопротивления. Генерал Бодиско утром обнаружил, что к потерянной башне «С» французы подтягивают тяжёлую артиллерию. С возвышенности можно будет безнаказанно громить главный форт. Он приказал бить по башне из мортир. Однако ядра малого калибра не могли повредить гранитную облицовку. В ответ на главный форт посыпались пудовые бомбы.

– Может, перед фортом батарею поставить? – предложил Кречен. – Вон в том овражке.

– Аркадий Петрович, спрячьтесь в казарме, от греха подальше, – с раздражением потребовал Бодиско. – Я сам разберусь.

Кречен упрямо не желал уходить. Он пробрался к стене, где засели стрелки. Ротмистр Шеншин взялся командовать ротой штуцерных.

– Вылазку бы сделать, – предложил ему генерал.

– Перебьют, – не согласился ротмистр. – Ночи надо дождаться. А вы бы спрятались в казарме.

– Да не желаю я прятаться! – разозлился генерал Кречен.

– Ваше высокоблагородие, – подошёл к нему солдат и снял фуражку. – Рядовой Ярыгин. Помните меня?

– Чего хочешь?

– Мысль одну имею. В той башне прямо под пороховым погребом проход есть. Когда строить начали, под фундаментом ключ забил. Сделали отводной сток. Ежели туда бочонок с порохом закинуть….

– Но как туда добраться. Всё поле простреливается.

– Ветер, как раз в сторону башни. Сарай с сеном поджечь – дыму будет! Так в дыму и подкрадёмся. Вы только дайте приказ!

– А что Бодиско?

– Его высокоблагородие не разрешает, – пожаловался солдат. – А я точно знаю! Сам в башне заряды закладывал. Под пороховым погребом как раз этот сток.

– Давай! – разрешил Кречен. – Возьми ещё с собой двоих охотников, да я с вами.

– Куда же вам, ваше высокоблагородие? – смутился солдат. – Мы сами как-нибудь….

– Нет, я с вами! – упрямо требовал генерал.

Никто не заметил, как к пушечному дыму прибавились густые клубы от горящего сарая. Четыре человека с бочонком пороха и лопатами, низко пригибаясь к земле, пробирались под прикрытием дымной завесы к оврагу. Трое шустро бежали впереди, четвёртый, последний с трудом их догонял, путаясь в полах шинели. По неглубокой впадине диверсанты подползли к подножью башни. Снаряды с главного форта били в гранитную облицовку, осыпая их острым щебнем. Над головами бабахали в ответ французские пушки.