Живая вода

МУРОМЕЦ. Но я совершенно нормально воспринимаю реальность. Вот ты, моя жена Моника, а вот на постели лежит моя… (Кровожадно.) О, глаза бы не видели!

МОНИКА. Вот! Вот! Уже началось!

МУРОМЕЦ. Что – началось?

МОНИКА. Неадекватное поведение! Первые признаки. Потом – галлюцинации… У мамы было так же.

МУРОМЕЦ. Какие галлюцинации? Я в твёрдой памяти, себя контролирую. Иначе бы не возился с Ядом…

МОНИКА. Дорогой, у тебя уже навязчивые идеи. Нужен доктор! Реанимация.

МУРОМЕЦ. Самая лучшая реанимация – ты, дорогая. Пойдём в спальню?

Вдруг отталкивает жену, указывает рукой на дверь, хлопает ртом. Сонный Квасников, завёрнутый в простыню, идёт по коридору.

МОНИКА. Что? Что с тобой?

МУРОМЕЦ. Там… Гляди!.. Там! Идёт…

МОНИКА. Кто идёт?.. Никого нет!

МУРОМЕЦ. Да вон же, вон!.. Это же… мой начальник службы безопасности… Почти голый!

МОНИКА (кричит). Нет никого, нет! Смотри – вот! (Машет руками под носом Квасникова.) Воздух! Один только душный воздух! Пусто!..

Квасников заходит, трёт глаза, застывает в изумлении. Эдакий патриций.

МОНИКА. Началось! Галлюцинации! (В трубку.) Скорая? Скорая! Срочно врача! У мужа сумеречное состояние… Да нет, не с перепоя! От свадебного путешествия!..

МУРОМЕЦ медленно оседает, валится на пол без сознания. Затемнение.

Голос Моники в трубку.

Да-да, это наследственное. У его тёщи точно такой же диагноз. Они вместе отправились в свадебное, на милиционере… А почему нет-то, Господи? Всё возможно! И там потерпели катастрофу, сели на рифы!..

ГОЛОС ТЁЩИ. А мистер Уинстон хлопает ладошкой, вроде бы подол тушит! А сам, проказник, всё по другому месту. Так нахлопал!.. От моего платья тогда на этом линкоре и пожар начался. От морячков одни ленточки по морю долго ещё плыли…

Хлопает подъездная дверь. Затемнение.

Поздний вечер. Моника у постели больного. МУРОМЕЦ лежит с компрессом на голове, на том самом месте, где утром спал Квасников.

МУРОМЕЦ (ощупывает матрац). Мне стало хорошо, так мягко и уютно. Спасибо, дорогая… (Тянется рукой.) Я так по тебе соскучился…

МОНИКА (меняет компресс). Лежи спокойно! Врач сказал, никаких больше стрессов, нервных перегрузок и острых ощущений.

МУРОМЕЦ. Я чувствую себя отлично. Тело невесомое и в голове совершенно светло!

МОНИКА. И ничего больше не чудится? Например, твой начальник службы безопасности? Как его фамилия? Не помню…

МУРОМЕЦ (озирается). Квасников… Нет, не вижу… Не чудится. Только знаешь… Странно. (Принюхивается.)

МОНИКА. Что – странно?

МУРОМЕЦ. Иногда запах его чую. Будто ветерком наносит… У него такой специфический мускусный запах. Как от козла.

МОНИКА. Никогда не нюхала козлов. Это плохо.

МУРОМЕЦ. Что – плохо?..

МОНИКА. Продолжаются обонятельные галлюцинации. Остаточные явления от травмы. Бывает после сотрясения, доктор сказал, пройдёт. Но я всё равно так волнуюсь! Ты зря отказался от госпитализации.

МУРОМЕЦ. Но прогресс на лицо! Утром вообще было…

МОНИКА. Я так переживала, дорогой… Лучше бы вместо мамы поехала по этому дурацкому каналу!

МУРОМЕЦ. Прости, что доставил тебе столько неприятных минут. Знаешь, когда такое случается, жизнь действительно становится простой, ясной и понятной. И я решил… посвятить её тебе.

МОНИКА. Мне?.. А разве до этого не мне посвящал?

МУРОМЕЦ. Только её часть, остальное отнимала работа, важные дела. Теперь мы ни на минуту не будем расставаться.

МОНИКА. Что ты хочешь сказать?

МУРОМЕЦ. Должен открыть свои тайные замыслы. Я решил ликвидировать компанию. Без тебя там стало пусто… И отправиться в путешествие! На всю жизнь. Мы будем переезжать из города в город, из страны в страну, жить в богатых апартаментах, развлекаться… Ты же этого достойна?

МОНИКА. Я-то достойна, но позволь спросить, дорогой, на какие шиши? Если закроешь компанию?

МУРОМЕЦ. Продам виллу, офисы, мебель, автомобили ну и прочий хлам. Кое-что наскребём…

МОНИКА (целует мужа). Муромец, это замечательно… Но маму придётся взять с собой.

МУРОМЕЦ (подскакивает). Что? Маму?!. Боже мой! Сейчас опять начнётся. Вот, точно!.. Уже запахло козлом.

МОНИКА. Но милый! Нельзя же её оставить здесь одну?

МУРОМЕЦ. Когда она помрёт? Когда черти приберут? Она же древняя, как динозавр!

МОНИКА. Не смей так говорить о маме!

МУРОМЕЦ. Да, прости… Фу, как воняет!

МОНИКА (меняет компресс). Успокойся, дорогой. Его здесь нет. И никогда не было. Телефон я отключила, звонок на двери тоже. Теперь расслабься, прикрой глаза. Тебе хорошо, тепло… Я сейчас схожу в ванную и вернусь к тебе. Сделаю легкий, эротический массаж, сниму все остаточные явления. И рожки перестанут расти…

МУРОМЕЦ. Что? Какие рожки?

МОНИКА. Ну вот, ещё и слуховые галлюцинации! Всё, ложись, закрывай глаза и жди. Откроешь, когда позволю… Я приду к тебе свежая, обнажённая и влажная. Ты же любишь, когда я прихожу из ванной.

МУРОМЕЦ. Чтобы кожа в пупырышках, как огурец… И скрипит, как кочан капусты…