Живая вода

КВАСНИКОВ (мычит). Гробик… Закажу… (Достаёт из-под подушки сотовый телефон.) Сейчас… Люкс-президент, сорок тысяч баксов…

МОНИКА (включает телевизор, уходя). Вставай и приходи на кухню. Я сварю кофе… У нас ещё впереди целые сутки!

Уходит. Квасников тут же засыпает. Моника открывает окно на кухне, поёт, потягивается и вдруг в ужасе отшатывается. На улице появляются МУРОМЕЦ с тёщей: она едет верхом на зяте, чемоданы в руках. Моника бросается в спальню, трясёт Квасникова. Тот лежит трупом.

КВАСНИКОВ (мычит). Гроб заказал… Ну что ещё?.. Всю ночь ни минуты… И сейчас… Бедный старик… Сочувствую…

МОНИКА (пытается стащить с постели). Вставай! Прыгай в окно! Да вставай же ты!

Бесполезно! Тут хлопает дверь и почти сразу звонок в дверь. Моника выскакивает в коридор. ПАНИ ЯДВИГА сидя верхом, давит кнопку. Всё, не спрятать! Делает заспанный вид, открывает дверь. Отшатывается.

ПАНИ ЯДВИГА. Почему так долго не открывала?

МОНИКА. Боже, что с вами?! Что всё это значит?.. Мамочка!

МУРОМЕЦ. Получи свою маму! И чтобы я больше!..

ПАНИ ЯДВИГА. Несите меня сразу в койку! У меня шея!

МОНИКА. Неси в комнату! Сюда, сюда! (Увлекает в тёщину комнату.) Только осторожнее!..

ПАНИ ЯДВИГА. Хочу в койку!

МОНИКА. Клади на кровать! Да что ты её, как мешок! Это же мама!

МУРОМЕЦ. Кому мама, а кому и… Фу! Верхом на мне ещё не ездили!

МОНИКА. Что случилось? Что всё это значит?! Почему раньше срока? В таком виде?..

ПАНИ ЯДВИГА (радостно). «Милиционер Гвоздев» сел на мель! О, как он на неё сел!.. Получил о-огромную пробоину и тут же затонул! Как «Атлантик»!

МУРОМЕЦ. Моника, вот твоя мама… И всё! Я иду спать!

МОНИКА (заслоняет дверь в спальню, где Квасников). Нет! Сначала говори, что стряслось? Не пущу. Говори! Бедная мамочка. Почему она вся в гипсе? Стреляли?!.

ПАНИ ЯДВИГА. Он на меня упал! Когда «Милиционер» ударился о рифы. Он упал!.. Нет, это было восхитительно! Он закрыл меня своим телом. А что оставалось делать? Мы могли все погибнуть, в последний момент, перед смертью, лучше всего упасть на женщину!

МОНИКА. Какие рифы? В вас стреляли!.. И ты? И ты закрыл своим телом тёщу?!

МУРОМЕЦ. Ну да, закрыл… Наоборот, подставил, если бы стреляли! Нашли телохранителя…

ПАНИ ЯДВИГА. Когда на тебя падает такой энергичный и страстный мужчина, забываешь, что он тебе зять, что тонет судно!..

МОНИКА. Кто упал на тебя, мамочка? (Мужу.) Ты упал? Почему ты упал на маму в тот решительный час?

МУРОМЕЦ. Я случайно упал! Не удержался. Сила инерции, закон физики. Когда «Атлантик» сел на рифы!.. Тьфу!.. «Гвоздев»!

ПАНИ ЯДВИГА. «Милиционер Гвоздев» сел на мель! И мы упали. Эта всемогущая сила инерции! О, как это замечательно, когда на тебя падает мужчина. Моника, неужели на тебя до сих пор никто не упал?

МУРОМЕЦ. Она всё расскажет, а я пошёл спать!

МОНИКА. Милый!.. Единственный мой! А что у тебя с головой?

ПАНИ ЯДВИГА. На него упала рубка!

МОНИКА. Господи… Какая рубка?

ПАНИ ЯДВИГА. Капитанская. Вместе с капитаном и штурвалом. Нет, это было превосходно! Мы стоим на палубе и любуемся красотами скупой северной природы, и тут!.. Грандиозно! Падает рубка! Капитан сразу наповал. Голова, как орех, надвое. Судно – надвое!..

МУРОМЕЦ. Довольно! Не могу больше. Я валюсь с ног. Скоро сутки, как я вожусь с этим Ядом. Я отравлен!.. Всё, хочу на свой волшебный матрац. Пусти! Или упаду прямо здесь… Ну, пусти! Не с этой же… мамочкой мне ложиться в постель?

МОНИКА. Если не можешь идти, дорогой, ложись с мамочкой. Я позволяю. Она тебе родственница!

МУРОМЕЦ. Да нет уж, я дойду до своей спальни. До нашей! Доползу.

ПАНИ ЯДВИГА. И тут страшный треск и грохот! Мы все падаем! Нас сметает волной, горячим знойным ветром. Ах, как это приятно!..

МОНИКА. Это был взрыв?! Они заложили бомбу?!

МУРОМЕЦ. Какую бомбу, дорогая? Сели на мель! Канал обмелел, давно не чистили… Ну, пусти меня! Пожалуйста, дорогая… Ноги не держат. Или пойдём вместе?.. Ну?

ПАНИ ЯДВИГА. И я ощутила на себе… вес! Живой, энергичный груз. Сто килограммов мужской красоты! Ощущения несравненные, ностальгические…

МОНИКА (хватает телефон). Ни шагу! Скорую! Я вызову скорую. Вас нужно немедленно госпитализировать!

МУРОМЕЦ (на тёщу). Её! Её необходимо! У неё и так было с головой… А тут вообще. Как она меня достала!..

МОНИКА. Дорогой, несравненный муж! Мне сейчас важнее твоя голова. (Набирает номер.) С этим шутить нельзя. Если у тебя сотрясение мозга?! Тебе нужен полный покой! Ложись на пол. И не двигайся!

МУРОМЕЦ. Не хочу на пол! Я что, бомж? Хочу на свой любимый матрац!.. И скорой не нужно. Ты не волнуйся, милая, голова, конечно, гудит, но это от Яда… Высплюсь и пройдёт!

МОНИКА (трагично). Нет, это не пройдет. Когда человеку на голову падает рубка с капитаном начинаются необратимые процессы. Нужна реанимация.

МУРОМЕЦ. Но я жив! Не мама твоя, так вообще бы чувствовал себя великолепно.

ПАНИ ЯДВИГА. Я так и обмерла! Во всём теле сладкая истома… А так пошевелиться хочется. Потрогала его – вроде жив, и тоже как-то странно шевелится… Спрашиваю по-английски – кто ты, незнакомец? А он мне отвечает: «Несравненная пани Ядвига! Это же я, Уинстон. Уинстон Черчилль…»

МОНИКА. Мама, прекрати! Я вызываю скорую.

МУРОМЕЦ. Извини, дорогая, не хочу в реанимацию. Не поеду!

МОНИКА (сурово). Посмотри на мою маму? Посмотри!

МУРОМЕЦ. Посмотрел, ну и что?

МОНИКА (скорбно). Неужели ты хочешь стать таким же, как она?.. На маму падали рубки, капитаны и президенты. И вот результат… Ты этого хочешь?

ПАНИ ЯДВИГА. А я ему: «Мистер Уинстон, мне конечно, приятно, да только от вашей сигары загорелся подол моего вечернего платья. Не потрудитесь ли погасить огонь?»