Эпоха перемен 2

В палатке на какое-то время стало тихо. Завозился и открыл глаза Серёжа Гуменюк. С недоумением поглядел сначала на меня, потом на бездыханное дело на нарах рядом со мной.

– Какого фига тут происходит? – спросил он, понимаясь на кровати.

Рядом с ним сидел Вова Дукин. Его ощутимо потряхивало. Он с каким-то удивлённо-обиженным выражением осматривал свои руки.

Семён тоже сел и посмотрел вокруг.

– Блин! Блин, блин, блин… – вдруг быстро зашептал Игорь Скопцов, выбираясь из-под трупа. – Это что, кровь, да? Вов, это кровь?..

В его шёпоте звучали истеричные нотки.

– Так! – сказал я. В голос, но достаточно тихо. – Спокойно всем!

– Что произошло? – повторил Гоменюк.

– На нас напали, – ответил я. – У них были ножи. Они хотели нас во сне прирезать.

– Но… за что? – как-то жалобно спросил Семён.

– За то, что ты русский, – вдруг прошипел Вова. – Это кавказцы, видно же.

Он наклонился и сорвал маску с убитого им боевика.

Вова оказался прав: я узнал того же боевика, с которым когда-то столкнулся в «Голодной Утке».

– Террористы, да? – севшим голосом сказал Игорь, стараясь отодвинуться от трупа. Он упёрся в кирпичное ограждение палатки.

– Похоже на то… – кивнул Вова.

С выражением ненависти на лице он наклонился над мёртвым боевиком и плюнул ему в лицо.

– Эй… – тихо сказал Игорь. – Это зачем?

– Падла, убить тебя пытался! – прошипел Вова. Его всё ещё трясло, а голос звучал так, что мне самому становилось не по себе.

– Вован, – окликнул я. Тот обернулся и посмотрел в мою сторону.

– Чего тебе? – процедил он.

– Ты как вообще?

Некоторое время было тихо. Потом Вова вдруг будто бы как-то сдулся. Поджал по себя ноги и лёг, спрятав лицо в ладонях. Послышались всхлипывания.

– Надо в санчасть… – неуверенно заметил Семён. – Наверное… блин, Иванов, с него кровь течёт! У тебя сейчас всё одеяло пропитается!

Я пожал плечами, после чего спихнул труп на земляной пол, усеянный еловыми ветками.

– Блин, блин, блин… – продолжал тихо причитать Скопцов.

Дукин рыдал, почти в голос. И это так контрастировало с его хладнокровно-агрессивным поведением только что, что я немного растерялся.

– Ребят, ну что, поднимаем тревогу? – осторожно спросил Семён. – Дукину помощь нужна.

– И мне… – тихо признался Скопцов.

– Подожди… – вмешался Серёжа Гуменюк. – Ребят, давайте-ка подумаем. Смотрите, на нас напали террористы. Предположительно. Так?

– Так, – кивнул Семён.

– Они прошли мимо охраны лагеря, мимо дневального… как думаете, что теперь с ними будет?

– Да, блин, нам-то какая разница? – возмутился Семён.

– Есть разница. Иванов и Дукин только что по человеку убили. С ними знаете, что будут делать?

– Что? – Дукин вдруг перестал всхлипывать и показал немного опухшую физиономию.

– Думаю, наградят, – Семён пожал плечами.

– Ага, щаз! – вмешался Скопцов. – Сразу видно, что с законом ни разу дела не имели!

– А ты имел?

– Блин, у меня батя главный гаишник, в курсе вообще?

– Ладно, ладно, имел… – вздохнул Семён.

– Ребят, только давайте потише, а? – попросил Гуменюк. – Ещё не хватало соседей разбудить…

– В общем, Иванова и Дукина для начала под стражу возьмут. Может, на кичу посадят. А потом уже разбираться будут, – сказал Скопцов. – Университетское начальство будет всеми силами отмазываться. Из террористов сделают, скажем, бомжей. Наших парней засунут куда подальше за превышение самообороны. В итоге ЧП федерального масштаба станет мелкой бытовой разборкой…

– Блин… – выдохнул Дукин. – Ты вот серьёзно сейчас?

– А ты думал, в сказке живёшь? – вопросом ответил Скопцов.

– А что с остальными будет? – заинтересованно спросил Гуменюк.

– Что будет… я ж не пророк какой-нибудь, – Скопцов пожал плечами. – Но, думаю, поломают, чтобы свидетельствовали против Иванова и Дукина. А потом под разными предлогами потихоньку отчислить попытаются…

– И тебя тоже? – удивился Семён.

– Да я сам нафиг уйду! Батя хоть убедится, что не надо было меня в военку пихать! Перейду в МГУ на журфак, всего и делов, – он вздохнул, вроде бы успокаиваясь. Но потом случайно задел рукой труп и вздрогнул.

– Хреновый расклад… – констатировал Семён. – Что делать-то будем, а, ребят?

Повисло напряжённое молчание. В конце концов, я решил вмешаться и сказал:

– Надо бы сделать так, что этого всего будто бы никогда не было.