Хроники выживальщиков

Спустившись, я вручил Тане стрелу. Она была абсолютно целая. Таня была приятно удивлена.

– В смысле? Это как? Почему? – продолжала она задавать мне вопросы.

– А теперь все потрогайте головы, тела, да без разницы что, потрогайте инфицированных.

– Океей, хорошо, как скажешь, надеюсь, мы не заразимся.

Наклонившись над мертвечиной, они стали тыкать в них пальцами.

– Они… мягкие?

– Именно, а это значит, что их без труда удастся убить метательным ножом. Дайте кто-нибудь свой нож, я продемонстрирую.

Таня протянула один из ножей, я швырнул его в голову мертвяку, нож вошел до основания.

– Ого… а действительно, а можно мне попробовать? – робко спросила Ария.

– А как же твой дух пацифизма, и 4:20? – засмеялся я.

– Да пошел ты, – Ария достала нож и со всей силы швырнула его в голову, нож также вошел до основания.

– Ну что, убедилась, что их тела действительно мягкие? – усмехнулся я. – Нож можно считать смертоносным оружием.

– Да, вижу, спасибо, Гарри, – прошептала Ария.

Покинув пределы дома, мы направились в сторону оружейного магазина. Преодолев около ста метров, перед нами открылся мрачный панорамный вид того, что осталось от некогда величественного Нью-Йорка.

Город лежал в руинах, поглощённый бушующим адом. Огненные языки плясали на остатках зданий, когда-то величественных и гордых, теперь сведённых к кучам обугленных обломков. Искры, словно светлячки, мелькали в воздухе, подсвечивая плотную завесу черного дыма, что скрывала небо. Разрушенные улицы были усеяны брошенными автомобилями, их стёкла разбиты, а металлы деформированы и обуглены. Отовсюду доносился грохот падения, треск горящих конструкций и периодические взрывы, раздававшиеся, как выстрелы в ночи. Тепло от огня было невыносимым, казалось, что сам воздух дрожал от жара, лишая возможности дышать.

Откуда-то издалека доносились крики – то были голоса тех, кто ещё боролся за жизнь, отчаянно пытаясь избежать участи стать пищей для монстров. Время от времени раздавались одиночные выстрелы, как последние попытки сопротивления в этом кошмаре. В этом разрушенном мире не было ни места для сомнений, ни времени для жалости. Только шаги по обугленной земле и звуки, напоминающие о том, что борьба за выживание не прекращается, даже если город стал безмолвным свидетелем падения человечества.

– У нас есть чистая вода? – сказала Ария.

– Да, я бы тоже не отказалась от воды, – повторила Таня.

– Лара, а ты хочешь пить? Ты какая-то молчаливая, все в порядке? – спросил я.

– Да, я бы тоже не отказалась от воды, – сухо сказала Лара. – Мои мысли скомканы, я чувствую себя ужасно.

– Мы все тоже, Лара, мы тоже. – Некоторое время мы продолжали смотреть на то, как город умирал, охваченный огнём и наполненный шёпотом смерти. Но среди этой разрухи, среди зловещих теней и диких языков пламени, ещё теплилась искра надежды, слабая, но всё же живая. Те, кто ещё дышал, кто ещё мог бороться, цеплялись за неё, словно за последнюю соломинку в этом океане ужаса и хаоса.

– Видите тот двухэтажный дом?

– Это тот, который в тридцати метрах от нас? – показала пальцем Ария.

– Да, именно он. Давайте дойдём до него, чтобы быть в полной безопасности, а потом можем отправляться к оружейному магазину.

Все согласились, и мы продолжили путь по развалившемуся городу. Подойдя к дому, мы начали осматриваться. Убедившись, что на улице никого нет, мы вошли на территорию двора. Дверь дома была закрыта, и окна тоже.

– Тут кто-нибудь есть? – спросил я, аккуратно стуча в дверь прикладом пистолета. Ответа не последовало. Крепко навалившись на дверь, она с хрустом сломалась под весом. Гарри шлёпнулся на пол.

– Аккуратнее, убьёшься ведь, – улыбнувшись, произнесла Таня.

– Я аккуратен, я просто надеялся, что дверь будет крепче.

– У настоящего американца есть два выбора: или бункер, или хлипкая белая дверь, которую ты только что разнес в щепки.

Мы вошли на кухню в поисках воды. Я понимал, что наши запасы воды были ограничены, а черпать её из ближайшего водоёма – смертельно опасно. В этой беспощадной реальности кому-то из нас, возможно, предстояло умереть от жажды.

Устроившись на потрёпанном диване, я медленно достал заветную бутылку воды. Её двухлитровое пластмассовое тело сверкало в тусклом свете, напоминая о драгоценности каждого глотка. Мы пили по очереди, жадно, но осторожно, стараясь не опустошить бутылку сразу. Когда все утолили жажду, ровно половина её содержимого всё ещё плескалась внутри, как немой символ нашей борьбы и надежды. И в этот момент, когда каждый капель становился ценным, казалось, что мы не просто пили воду, но и сами боролись за право на жизнь. В мире, где так мало оставалось простых радостей, каждая капля становилась сокровищем.

– Никто больше не хочет пить? – спросил я, закрывая крышку.

Все начали мотать головой.

– Воды у нас осталось очень мало, поэтому придется экономить.

– А давайте побродим по дому в поисках припасов, как в играх? – сказала Лара.

– Да, но мы – это персонажи, и, увы, у нас с вами всего одна жизнь, – с грустью произнесла Ария.

– Я солидарна с Ларой, – произнесла Таня.

Мы начали наши поиски со второго этажа, но, не найдя ничего, решили спуститься вниз.

Спустившись, мы увидели, как кто-то быстрым шагом прошел мимо гостиной к комнате.

Я выхватил пистолет из кобуры и стремительно спустился вниз. Подбегая к комнате, я вскинул оружие, прицеливаясь в неизвестного, и громко крикнул:

– ФБР! Руки за голову, не двигаться!

Парень замер, явственно охваченный страхом.

– Пожалуйста, только не убивайте! Я сделаю всё, что вы хотите, только не стреляйте! – взмолился неизвестный, падая на колени.

– Это твой дом?

– Мой.

– Как тебя зовут?

– Д-Дэвид.

– Дэвид, у вас есть вода дома? – продолжал я, не отводя пистолет. У нас её почти не осталось.

– Вода есть в подвале, где я сидел, галлонов шесть.

– Гарри, отпусти пистолет, он теперь с нами, – настойчиво сказала Таня.