Подарок отца. Книга четвёртая. Да здравствует любовь!

– Видимо важная персона пожаловала в замок!

– Анфред, а ты часом не знаешь, кто бы это мог быть? Возможно сам король!?

– Возможно. Во дворе началась такая суматоха. Пару раз мне послышалось, что король вроде прибыл в замок. Но не уверена. Мне пришлось бросить все дела и сразу же поспешила к тебе.

Возможно это и к лучшему не сговариваясь подумали они.

Как раз в то же самое время

Когда Ровена и Анфред строили план побега из замка, Питер тем временем сверху со стен, пристально наблюдал за происходящим вне замка. Не переставая корить себя, что слишком поспешно покинул комнату Ровены, не успев сказать девушке о своих нежных чувствах.

Видя, как король Иоанн спешился и о чём-то мирно беседовал с сэром Джеральдом, осадившим замок Гилфордов, и догадываясь о чём разговор, немного нервничал.

Кузен Джеральд требовал вернуть ему леди Ровену, его как казалось Джеральду невесту.

Иоанн был явно недоволен возникшим конфликтом среди его рыцарей. Мало ему бунтовщиков, изменников, а тут его доблестные рыцари не могут между собой поделить права на леди.

Желваки Питера заходили на лице, от нервного напряжения.

Он был зол на кузена, как никогда.

И сейчас жалел, что тогда в лесу не объяснил доходчиво кузену, что девушки ему не видать. Но тогда, впрочем, как и сейчас он был связан обетом. Ведь леди Ровена невеста его отца.

Во всяком случае пока!

Вечерело.

Приготовления к ужину были в самом разгаре.

Питер оглянулся во двор и заметил подошедших к нему сэра Джона и отца. Сэр Джон, вглядываясь в даль через проём бойницы недовольно крякнул:

– Это ж надо так подгадать, прямо к ужину!

– Да не говори! – поддержал беседу сэр Гилфорд. – Но меня, старина Джон, сейчас больше всего беспокоит не это.

– Что же?

– Меня беспокоит наша пресловутая леди Корделия с её чертовым испорченным платьем. – проговорил сэр Гилфорд бесстрастно наблюдая обстановку вокруг замка.

– Да уж! Это ж надо! Угораздило же мальчишку Джейми опрокинуть на него кубок с вином! – сетовал Джон. – А как Корделия то взбеленилась! И это всего лишь из-за какого-то платья?!

– Это платье целого состояния стоило… расшитое разными цацками, жемчугами и прочим. Специальное для приёмов и этикетов. Она же первая фрейлина королевы Изабеллы. Чего ты Джон хотел?!

– Отец, ты переживаешь, что она может пожаловаться королю? – вмешался в их разговор Питер.

– С неё станется! Но я больше переживаю за мальчишку.

– Не думаю. В её интересах замять это дело. Тем более она получит новое платье. Это уже и так порядком пообносилось. К тому же Джейми под защитой Ровены.

– Что? Питер, ты чего-то недоговариваешь? Выкладывай то, что знаешь! Немедля!

Кортеж короля Англии Иоанна Безземельного с его охраной и свитой, к которой присоединился сэр Джеральд и несколько его человек, не спеша подъехали к воротам замковых стен.

Питер ничего не успел ответить отцу.

Стал торопливо спускаться со стариками по ступеням со стены, по пути отдавая направо и налево, и тем, кто под руку попадался, распоряжения. Первым делом приказал одному из воинов убрать всех дворовых собак, чтобы не мешались под ногами. Их громкий лай разносился по всему двору. Махнув рукой стражникам, велел опускать мост через ров и открывать ворота.

Медленно со скрипом поднялась решетка на воротах, и гости беспрепятственно въехали по брусчатке в замок.

Во дворе сразу же началась настоящая кутерьма.

Дворовые забегали, засуетились, разгружая повозки короля и его свиты. И незамедлительно разносили их сундуки по отведённым для гостей комнатам.

Питер пристально и напряженно смотрел на кузена Джеральда, лицо которого перекосила наглая ухмылка. Питеру просто ничего не оставалось делать и вынужденно пришлось принимать Джеральда как дорого гостя и родственника, так как он въехал в замок под защитой самого короля.

Король Иоанн с недовольством поглядывал на Питера.

Иоанн уже спешился и нервно постукивал по ладони своими любимыми кожаными перчатками прекрасной выделки, которые тоже успел уже снять и ждал некоторых объяснений.

Питер вдруг вспомнил, что так неудачно поссорился с Ровеной, и сейчас его мучил вопрос, как девушка будет вести себя при короле после их ссоры? Конечно, он только что мирно побеседовал с Ровеной о Джейми после инцидента с платьем леди Корделии, и даже после этого он не мог рассчитывать на благоразумие Ровены.

Но больше всего Питера расстраивало, что он не успел, а впопыхах не захотел говорить с леди Ровеной о своей искренней любви и просить её руки.

Теперь это было совершенно бессмысленно.

Что бы он сейчас не сказал ей, леди Ровена может расценить как трусость с его стороны, и что он поступает таким образом лишь чтобы избежать наказания от прибывшего короля за её похищение.

Молодой человек тревожно вздохнул.

Его искушала дерзкая мысль спрятать девушку от посторонних глаз, ведь неизвестно, как поступит король в сложившихся обстоятельствах, но он тут же отказался от этой нелепой идеи. Чтобы запереть Ровену в башне или ещё где, об этом не было и речи.

Питеру оставалось уповать только на Господа, чтобы он слепил уста девушки, и чтобы Ровена вела себя, как кроткая овечка.

Возможно ли такое?

Питер вспомнил, как она ни с того ни с сего надела к ужину подаренные им фамильные сапфиры. Вызвав тем самым противоречивые чувства окружающих. Ведь не секрет, что фамильные сапфиры одевает леди Гилфорд хозяйка замка Гилфорд.

И одев их к ужину, она тем самым дала понять окружающим, что так оно и есть, сама не подозревая об этом.

Питер видел её лицо когда она осознала что натворила.

Одев их, она подтвердила свои намерения стать добровольно и бесповоротно леди Гилфорд.

Госпожой замка Гилфорд.

К тому же она нажила в лице леди Корделии первой фрейлины английской королевы Изабеллы врага. Леди Корделии мечтавшей получить эти драгоценности и титул леди Гилфорд. Теперь этот титул для неё навсегда потерян.

Но больше всего Питера беспокоило, как поступит король с притязаниями кузена Джеральда на руку леди Ровены. Джеральд по всей видимости, настроен решительно заполучить девушку в жены и не отходил от короля всю дорогу, держась всё время подле него. Питер некоторое время наблюдал за ними, пока не поймал взгляд кузена, полный ненависти.