Эффект Фостера

Отэм пожала плечами, как бы говоря, что ничего больше она не может сделать, и вернулась на поле, однако к Челси она не подошла, предпочитая общество своих сокомандниц.

После тренировки девочек, я направилась к своей машине. Мне необходимо было пообедать перед занятиями. Парковка пустовала, ведь большинство учеников давно разъехались. Я подошла к машине, и хотела уже сесть в нее, как услышала шаги позади себя.

Я обернулась, сталкиваясь взглядом с Мейсоном. В его руках был большой букет пионов, а на лице все то же виноватое выражение.

– Выслушай, – сразу сказал он.

– Не могу, лишилась слуха час назад. Упс.

– Я очень виноват перед тобой. Все парни веселились, и это было простым баловством, пока девушки не перешли к решительным действиям…

– О, так ты хочешь сказать, что виноваты девушки? – скептически изогнув одну бровь, спросила я.

– Нет, – ответил он, протягивая мне букет. Я приняла его без единой эмоции и уставилась на Мейсона.

Который день он бегал за мной, и я решила сжалиться над ним и дать возможность объясниться.

– Девушки не виноваты, это моя вина, я не думал, что вечеринка станет такой. – Мейсон коснулся моих рук, которыми я прижимала к себе букет, и трепетно сжал их. В моей голове мгновенно возникло лицо его старшего брата, который точно также дотронулся до меня недавно. – Но я не сделал ничего такого, что стоило бы наших отношений. Я не изменял тебе, я просто смотрел на обнаженных девушек несколько минут.

Странное тепло, которое разлилось в моей груди при воспоминании о Джефри, застало меня врасплох. Я отстранилась от Мейсона.

– Барбара, пожалуйста, – тихо произнес он, явно расстроенный тем, что я отшатнулась от него. А ведь он даже не был в этом виноват. – Я не сделал ничего плохого, я остановил все, как только она сбросила с себя верх. Парни посмеялись, но мне было плевать.

– Разве ты не должен быть сейчас на тренировке? – зачем-то спросила я.

– Должен, но я не пошел, потому что ты важнее для меня.

– Охотно верю. Но не важнее девушки в латексе.

– Барбара…

– Как мне доверять тебе? Мейсон, незнание тяготит меня. Вдруг когда оборвалась запись, вы всей командой устроили оргию? – предположила я. – Что они вообще там делали?

– Танцовщицы?

– Страусы! – закричала я. – Конечно танцовщицы. И не называй их танцовщицами, я ни разу не видела, чтобы посреди балетных па прима начала сбрасывать с себя одежду!

Мне срочно необходима рядом Отэм, ведь только она, как человек, метивший в юридическую школу должна знать, сколько дают за убийство в состоянии аффекта.

– Все, что подбрасывает тебе воображение, не соответствует действительности! У Сандерса есть еще видео, я покажу тебе их все, только не отталкивай меня.

Я наклонила голову и уставилась на пионы.

Пожалуй, они были красивыми. Я любила пионы.

– Послушай, давай просто поедем в какое-нибудь кафе в центре города и поговорим, – затаив дыхание сказал Мейсон.

Он мягко коснулся моей щеки, заставляя взглянуть в его глаза. От тепла его ладони мою щеку покалывало, мне совсем не хотелось отстраняться и мне не хотелось терять его из-за такой ерунды. Мейсон был моим спокойствием, моей поддержкой.

А еще твоей подушкой безопасности, ведь если Мейсон будет рядом, отец не выдаст тебя за какого-нибудь богатого пингвина.

– Ладно, – вздохнула я.

В его глазах показалось облегчение.

– Ты простила меня?

– Ты на испытательном сроке, Мейсон. И видео я хочу посмотреть.

Он улыбнулся, и от этой улыбки я мгновенно почувствовала себя лучше.

– Я вышлю тебе отдельным файлом.

***

Дорогая мисс Эванс.

Рад вам сообщить, что приемная комиссия Школы бизнеса Вудбери выбрала вашу кандидатуру, для обучения по программе «Бизнес и Менеджмент»…

Черт возьми.

Я опустила руку с зажатым в руке письмом из Университета долины Юта. Я поступила в два из трех университетов, а рассчитывала не поступить ни в один.

– Барбара, может, присоединишься к нам за завтраком? – осведомился отец, входя на кухню. Белая рубашка была застегнута под самую шею и, глядя на это, я начала задыхаться, словно это моя шея была передавлена. Впервые за последние недели, я обнаружила, что он немного похудел.

Все как я и думала, Мегера пьет его жизненную энергию.

– Дочь? – позвал он, когда я не ответил.

Он медленно забрал у меня письмо и прочел его.

– Барбара, поздравляю, – сдержанным тоном произнес он. – Это твоя победа. Я горжусь тобой.

Я невольно вскинула голову, словно мечтала услышать нечто подобное всю свою жизнь. Отец часто говорил вещи, которые можно было расценить как любовь: «я переживаю за тебя», «я верю в тебя», «я знаю, что ты справишься», но я никогда не слышала от него, чтобы он гордился мной уже сейчас. Все его слова были адресованы в будущее, будто бы сейчас нечем было гордиться, но в будущем я определенно бы достигла чего-то, чем можно было похвалиться перед такими же богатыми и влиятельными друзьями.

– Спасибо, – сухо ответила я.

– Ты кажешься недовольной, – заметил он.

– Я получила еще два письма ранее, – поспешила выдать я, чтобы он ничего не заподозрил. – Меня взяли во Флоридский, и я не прошла в Колумбийский.

Его брови подскочили в удивлении.

– Колумбийский гораздо престижнее, но в Университете долины Юта очень хорошая программа. Я знаю, что ты привыкла быть во всем первой, но я очень доволен результатом.

Нет, это ты всегда хотел, чтобы я была первой. Я всего лишь хотела заниматься верховой ездой и создавать одежду.

Я не чувствовала себя «победителем», и отец тоже почувствует это, ведь я не собираюсь учиться ни в Ореме, ни во Флориде ни где либо еще.