Железяка. Поворот судьбы. Книга первая

У Виктора была сильно распорота грудная клетка и задето лёгкое. Благо Валерт нашёл в седельных сумках кое-какие препараты, останавливающие кровь и обеззараживающие раны. Но, даже истратив почти весь запас, состояние у Виктора было критическим. У Никона дела тоже были не намного лучше. Тварь умудрилась почти полностью перекусить левую ногу ниже колена. Был вырван значительный кусок плоти и сломана кость. Обработав рану и наложив тугую жёсткую шину из крепких веток, обмотали тканью, предварительно нарезав полосы из лёгкого тента.

– Нужен хороший лекарь! Без него нам Виктора не вытянуть! Да и у Никона с ногой не всё так просто! – сказал Родерик, повидавший на своём веку, будучи воином, множество различных ран.

– И где мы возьмём тебе здесь лекаря? – раздражённо прокричал я, виня себя за случившееся несчастье. Ну что мне стоило внимательно осмотреть реку перед переходом. Так нет, я понадеялся на Пятницу, думал с ним море по колено. А ведь он не водяная свинка, и в реке сражаться не умеет, хоть и плавает неплохо. И всё это я мог и должен был предусмотреть, и тогда бы мы не имели двух тяжело раненных, да ещё и без квалифицированной медицинской помощи.

– Хорошего лекаря только в городе найти можно. А сейчас нам надо найти хотя бы деревню, с местным знахарем. Он, конечно, не вылечит, но возможно поможет нам довести их живыми. – Продолжал Виктор, не обращая никакого внимания на моё раздражение.

– Я здесь вроде кое-какие травы видел! Попробую сделать отвар тонизирующий, чтоб боль немного снять, и чтоб уснуть смогли, пока мы с ними до жилья доберёмся. – Вдруг произнёс до этого всегда молчавший Спица.

Немного удивившись красноречию нашего товарища, мы начали разводить костёр и ставить котелок с водой, что бы по его возвращению под рукой был кипяток. Вода закипела минут через пятнадцать, а ещё через пять вернулся Спица. Жестом, указав нам отойти, чтоб не мешали, и принялся колдовать над кипящей водой. Ещё через полчаса, мы, напоив пострадавших и закрепив импровизированные носилки на лошадях, осторожно двинулись в дальнейший путь.

Солнце уже начало клониться к закату, когда прекратился рёв, сопровождающего нас Пятницы, и мы вышли на открытое пространство. Что бы определиться в направлении, решили временно разделиться. Я остался с ранеными, а Спица, Родерик и Валерт поскакали в разных направлениях, в надежде обнаружить хоть какое-то присутствие людей. На наше счастье, Родерик, двигавшийся вдоль побережья, обнаружил неподалёку небольшую рыбацкую деревеньку. Мы поспешили к ней, надеясь успеть до наступления ночи.

Въехав в сумерках на единственную улицу, Валерт громко прокричал:

– Эй! Народ! Есть кто живой? Выходи, помощь нужна!

Прошло несколько минут. И уже собираясь начать барабанить во все двери, во двор начали выходить люди. Выяснив, кто здесь старший, обратились с просьбой:

– Подскажи милейший! Нет ли у вас в деревне знахаря толкового? Раненые у нас есть тяжёлые!

– Знахаря у нас нет! А вот на отшибе недалече лекарь живёт! Хороший лекарь!

– Да откуда тут хороший лекарь? Тут же ничего не заработаешь! С вас же кроме рыбы и взять нечего!

– Так он едой и берёт! Причём только тогда, когда она нужна, а так и бесплатно лечит.

– Он у вас, типа сумасшедшего старика давно выжившего из ума, что ли?

– Почему старика? Девица она. Только вроде изгоя, так как родила от эльфа, вот и забралась в такую глушь. Юли её кличут! Вы тока не шибко её обижайте, потому, как зла она никому не делала, да и живёт тихо, людям не мешает.

– Не переживай старик! Зла некому не сделаем! А если поможет, то и её отблагодарим, да и вашу деревню не обидим! Ты показывай, куда двигать надо! – ответил я за всех. К небольшой хижине, указанной жителями, мы подошли уже затемно. Спешились, и начали снимать с лошадей носилки с ранеными. Валерт в это время вежливо постучался в дверь.

– Хозяюшка! Открывай! Помощь твоя нужна! Не обессудь за поздний визит, отблагодарим как следует!

Дверь открыла молодая, довольно симпатичная женщина. Приятным, но слега уставшим голосом, поздоровалась. Подошла к лежащим во дворе Никону с Виктором, и бегло осмотрев их, приказала срочно занести их в дом. Аккуратно положив обоих на лавки и помогая Юли раздеть их, мы обратились к ней с вопросом о состоянии наших друзей и поинтересовались, сможет ли она им помочь.

– Который с раненой ногой, жить будет точно, но удастся ли спасти ему ногу, я гарантировать не смогу. Слишком много

времени прошло, трудно будет срастить кости и ткани. А вот у того, с распоротой грудью, дела намного хуже. Боюсь всё, что я могу сделать, это облегчить ему страдания. Лёгкое повреждено и крови потеряно много, чудо что вы его сюда довезли.

– Слушай лекарка, а это случаем не поможет тебе в лечении? – сказал Валерт и выложил перед ней добытую нами жемчужину.

– Возможно поможет! Только маг нужен хороший, чтобы её активировать! Да вы не переживайте, я смогу, хотя давно и не держала в руках таких вещей!

Взяв в ладони жемчужину, она, закрыв глаза и склонившись над Виктором, начала шептать заклинание. По мере звучания непонятных фраз, жемчужина покрывалась лёгкой белёсой дымкой, которая медленно перетекала из ладоней целительницы на тело лежащего друга, обволакивая его рану и проникая вглубь лёгкого. Закончив читать заклинание, Юли внимательно всмотрелась в произошедшие с раной изменения.

Лёгкие капли пота покрывали её лицо, и руки слегка подрагивали от напряжения. Подняв на нас глаза, она с грустью произнесла:

– Сожалею господа! Энергия жемчужины кончилась, а рана так и не затянулась. Я даже не уверена, смогла ли бы помочь, если была бы не одна, а несколько таких.

– Так возьми и попробуй! Может получиться? – в отчаянии проговорил я.

– Вы шутите господин? Где я могу взять их?

– Как где? Здесь же все рыбаки. В море этих раковин навалом. Ты возьми, а мы сколько надо заплатим.

В наш разговор встрял Валерт, желая разъяснить мне ситуацию, и защитить удивлённую Юли.

– Железяка! В этих местах нет морских жемчужниц. Они могут обитать только в кристально чистой воде, которая к тому же должна быть не такая солёная. Горная река в зоне, как раз уменьшила количество прибрежной соли, и способствовала размножению этих редких моллюсков. Но туда ни у кого доступа нет.

– У меня есть этот доступ! – заявил я, закидывая за спину клинок и цепляя кинжал.

– Ты что ополоумел? Ночь на дворе! Какая к чёрту зона! А морская тварь, изуродовавшая наших ребят, ты о ней забыл? – накинулись на меня мои спутники.

Но я уже их не слушал. У меня не было никого ближе них в этом мире. И я считал себя виновным в случившейся трагедии. И если была хоть призрачная возможность помочь Никону с Виктором, я должен был её использовать. Бросив напоследок, слегка ошалевшей от нашего разговора лекарке, что бы до утра присмотрела за ними, выскочил за дверь.

Хоть на дворе и стояла глубокая ночь, но яркое сияние двух лун давало достаточно освещения. Во всяком случае, его хватало для того, чтобы лошадь не переломала ноги на пути к аномалии. Не доезжая пары сотен метров до зарослей, я привязал её к одинокому дереву и снял седельные сумки. Всё-таки ехать верхом через заросли было бы полной глупостью, а тащить её на привязи, большой потерей времени. Свистом подозвав Пятницу, нацепил седельные сумки на него. К моему удивлению, эти сумки, по размеру, оказались не такими уж и большими для моего найдёныша. «Да растём помаленьку» – подумал я, и быстрым шагом направился вглубь зарослей, к реке. Под отпугивающий рёв ручного хищника, и слегка ободрав кожу о колючки, я довольно быстро достиг берега реки в месте её впадения в море. Открывшийся передо мной пейзаж, просто поражал воображение. От сияния двух лун, по водной ряби бежали две переплетающиеся дорожки, одна белая, другая рыжеватая, создавая неповторимый причудливый узор. Залюбовавшись зрелищем и мечтая обосноваться в таком месте, что бы каждое утро приносило радостное впечатление от реликтовой природы окружающей всё вокруг, чуть не забыл о цели своей ночной поездки. Хватит нежиться, пора и делом заняться, – промелькнуло у меня в голове, и я вернулся к действительности. Наскоро раздевшись и нырнув, понял, что даже для моего уникального зрения, приобретённого за десятилетия пребывания на полигоне, на глубине больше пятнадцати метров, все предметы приобретали расплывчатые чёрно-белые очертания. Но немного подумав, решил всё же продолжить поиски, наполовину ориентируясь на ощупь. Вспомнив разговор Валерта, что на глубине жемчужины должны попадаться гораздо чаще, отплыл немного подальше. Первые же попытки принесли удачу, и я вынырнул, держа в руках четыре раковины, больше просто не влезало, поскольку они действительно были довольно крупными. Подплыв к берегу и положив их около сумок, решил что, плавая взад вперёд, теряю много времени. Осмотревшись, и не придумав ничего лучше, я связал узлом брючины у штанов и привязав их ремнём к поясу, опять устремился в море. На этот раз дело пошло лучше. Набив за полчаса свои штаны под завязку, повернул к берегу, и с трудом вытащив их, начал с помощью кинжала их раскрывать. Дело оказалось намного сложнее, чем я думал. И как это с ними так легко управлялся Спица, не понимаю. Видно опыт нужен в любом деле, даже в открывании раковин. Потратив кучу времени, и распотрошив около пяти штук, нашёл только одну жемчужину, правда довольно крупную. Плюнув на всё, решил набрать побольше раковин, и пусть ребята сами их курочат, тем более что блюда из них, на скоро приготовленные Спицей, до сих пор вызывали приятные воспоминания. Вернувшись со второй порцией штанов и забив добычей седельные сумки почти до отказа, толи от жадности, толи, просто решив перестраховаться, вдруг найденных в них жемчужин будет недостаточно, снова полез в воду. Поныряв ещё полчаса и уже почти набрав третьи штаны, вдруг резко почувствовал приближающуюся опасность. Начав озираться вокруг, но из-за стоявшей темноты, так ничего рассмотреть и не смог. Чувство опасности не отпускало, наоборот, только усиливалось. Прекратив собирать морские жемчужницы, начал осторожно подниматься с глубины. Резкий тупой удар выбил последний остававшийся воздух из лёгких и только после этого сумел увидеть напавшее на меня морское чудище. Это была именно та тварь, которая покалечила моих товарищей, весом около полутора тонн, напоминающая моржа, только со звериным оскалом и с когтями на ластах. Привязанные к пояснице штаны, набитые раковинами, сильно затрудняли любые мои действия, и, не успев их сбросить, получил второй удар. На этот раз всё было намного хуже первого столкновения. Моржовый клык вспорол мне бок в районе печени, и, ощутив сильную боль, увидел, как вода вокруг меня начала окрашиваться в алый цвет. От нехватки кислорода, да и от начинающейся потери крови, в глазах потемнело, и моё тело стала покидать сила. Ну нет, так просто ты меня не возьмёшь – подумал я со злостью, выдёргивая из-за пояса кинжал. Следующее нападение я скорее почувствовал, чем увидел. Успев до столкновения нанести удар, метя в глаз, единственной уязвимой точки этого создания, но из-за плохой видимости, промахнулся. Лезвие царапнуло шкуру возле уха, не принося ощутимого вреда моему противнику, который в этот раз полоснул меня ластом по спине, оставляя глубокие кровавые раны. Солёная вода вызывала дикую боль, попадая на свежие порезы и на разодранный бок, лёгкие начали разрываться от недостатка воздуха, и я понял, что следующая атака может оказаться для меня последней в этой жизни. Собрав все остатки сил в кулак, забирая последние резервы своего организма, всё-таки смог увернуться от четвёртого удара и ухватиться одной рукой за здоровенный выступающий клык чудовищного моржа, другой стал неистово молотить кинжалом по голове твари, в надежде попасть в глаза. Как оказался на берегу не помню абсолютно, скорее всего, на грани безумия. Способность думать начала возвращаться ко мне постепенно, очевидно кислородное голодание отрицательно повлияло на работу головного мозга. Пролежав на берегу какое-то время, пока кровь не разогнала кислород по всему телу, начал осматриваться и попытался ощутить своё состояние. Тело, от морской воды, жгло неимоверно и отказывалось подчиняться. Вокруг меня на песке образовалась бурое пятно от моей крови. В ушах звенело, и только иногда, сквозь хаотичное гудение, различалось, как жалобно поскуливает Пятница. Вспомнив причину моего появления здесь и события последних минут, я попытался встать. Резкая боль в боку не позволила мне это сделать, всё что удалось достичь, путём невероятных усилий, это встать на четвереньки.