Из Лондона с любовью

Ее лицо смягчается. Мы выходим из кафе и идем дальше.

– Кроме «Флоры» тут есть прелестное итальянское заведеньице «Боттега», где можно пообедать и поужинать, а за углом «Чатни», карри-хаус. У них просто потрясающие салаты. – Она похлопывает себя по заду. – На которые мне и нужно налегать, если я хочу когда-нибудь избавиться от этих двенадцати фунтов.

Я улыбаюсь. Дальше на пути продовольственный рынок, по ее словам, самый близкий к дому.

– Хлеб покупай в пекарне Le Petit, если, конечно, вы, американцы, еще такое едите. У вас же вся страна объявила войну углеводам, разве нет?

– Только не я. Я сдалась врагу.

– Это в тебе говорит практичная английская кровь. – Она показывает мне местный хозяйственный магазин, парикмахерскую и магазин, где продают мороженое – сорт со вкусом карамельного крема я обязательно должна попробовать.

К нам приближается какая-то парочка, и Лайза машет рукой. На нем черная кожаная куртка и армейские ботинки; у нее короткие обесцвеченные волосы и кольцо в носу.

– Это Валентина, – говорит она им и представляет мне Джорджа и его подругу Лилли. Оказывается, Джордж играет в группе, которая завтра вечером будет выступать в соседнем пабе. Лайза заверяет их, что придет.

– Пошли вместе! – распрощавшись с ними, говорит она мне.

– Ну, не знаю… Не уверена, что это… мое.

– Чепуха, – машет она рукой. – Пойдем. К тому же мне требуется поддержка. Лилли увела его у меня и прекрасно об этом знает. Пусть покрутится.

Я выслушиваю подробности их истории, пока мы идем дальше по улице, вдоль которой выстроились таунхаусы пастельных тонов, бутики, галереи и кафе.

– И не забывай, Риджентс-парк совсем рядом, – добавляет она, – отличное место, чтобы устроить пикник или запустить воздушного змея, хотя Мэри Поппинс я изображать не собираюсь.

– Учту, – говорю я, улыбаясь, и слышу, что у меня в сумке звонит телефон. Откопав его, вижу, что это Джеймс Уитейкер из «Бевинс и партнеры», и переключаю звонок на голосовую почту. У меня нет настроения вникать в нудные имущественные подробности, во всяком случае не сейчас. Лучше пойти в парк и, может быть, запустить воздушного змея.

В книжный магазин мы возвращаемся вскоре после полудня. Уютное помещение исполнено естественного очарования, как страница из любимой антологии детских стишков: повсюду подушки, пуфики, мягкие стулья и диванчики, где можно посидеть с книжкой и просто отдохнуть. Я представляю себе, как мама впервые вошла в это пустое пространство – чистый лист для ее воображения: синие бархатные портьеры, хрустальная люстра, яркие турецкие ковры, смягчающие цвет дерева широких досок пола, даже колокольчики на ручке двери – в этом была она вся.

– Ну что, похоже на книжный твоей мечты? – спрашивает Лайза, наблюдая мою реакцию.

– Да, – тихо говорю я, чувствуя себя все более ошеломленной.

– Подожди здесь, – говорит она. – Я поищу Милли. Она, наверное, в подсобке.

Я замечаю, что полки из орехового дерева от пола до потолка снабжены стальными рельсами для лестниц. Я влезаю на одну их лесенок и еду на ней вдоль ближайшей стены.

Пока я катаюсь, возвращается Лайза, а с ней пожилая женщина, очень высокая, ростом метр восемьдесят, а то и выше. Седеющие волосы собраны на макушке в пучок, отчего она кажется еще внушительнее.

– Милли, – кашлянув, говорит Лайза, – это Валентина, дочь Элоизы. Она недавно приехала.

Милли возится с очками в темной оправе, висящими на цепочке у нее на шее, как будто не может поверить в то, что видит. Наконец она надевает их и окидывает меня долгим взглядом. Теперь она может убедиться, что Лайза говорит правду.

Немного волнуясь, я спускаюсь с лестницы.

– Рада наконец познакомиться с вами, – говорю я ей, протягивая руку.

Но она не произносит ни слова. Не пойму, разочарована она, возмущена, удивлена или испытывает все эти чувства одновременно. Лайза сказала, что Милли – мамина ровесница, значит, ей около семидесяти, но лицо у нее довольно молодое, хотя она и хмурится.

Она подходит к кассовой стойке, тянется за какой-то коробкой, ставит ее на пол и при этом опрокидывает локтем стаканчик, из которого торчат ручки. «Черт возьми», – говорит она с раздраженным вздохом и наклоняется, чтобы собрать рассыпанное. У нее широкие, размашистые жесты – ни дать ни взять Джулия Чайлд[9 - Джулия Чайлд – американский шеф-повар французской кухни, соавтор книги «Осваиваем искусство французской кухни», телеведущая.], с грохотом и лязгом снующая по своей кухне.

– Посмотри, кто подошел поздороваться, – говорит Лайза, нарушая неловкое молчание.

Кот, которого я вчера видела в окне, с тихим мурлыканьем трется о мою ногу.

– Как его зовут? – спрашиваю я, присев, чтобы погладить его.

– Персиваль – говорит Лайза. – Можно просто Перси. – Она улыбается. – Ты ему определенно нравишься.

– Персиваль – очень дружелюбный кот, – говорит Милли, не сводя с меня глаз. – Ему все нравятся.

– Не обращай внимания, – шепчет мне Лайза, когда Милли ныряет за прилавок. – Ей просто нужно время, чтобы привыкнуть к твоему присутствию.

Я киваю.

– Нам, наверное, лучше уйти.

– Нет, – шепчет она. – Сейчас она придет в чувство.

Вслед за Лайзой я подхожу к прилавку, где Милли изучает высокую стопку книг, опасно накренившуюся вправо.

– Ага, – говорит она, указывая на синий томик в твердом переплете из самой середины стопки. Она выдергивает его, каким-то образом сохранив книжную башню нерушимой. Прямо олимпийская чемпионка по «Дженге»[10 - «Дженга» – настольная игра, где нужно вынимать блоки из нижних рядов башни и перекладывать наверх так, чтобы башня не упала.].

– Наконец-то, – говорит она, улыбаясь про себя. – Весь день ищу это издание «Ребекки»[11 - Роман английской писательницы Дафны Дюморье, когда-то очень популярный.]. Эвелин Джонсон будет счастлива.

Дверные колокольчики звякают, и в магазин неторопливо входят несколько посетителей. Мужчина средних лет направляется прямиком к Милли и просит помочь ему найти для сына одну из книг о Гарри Поттере. Она кивает и ведет его к полке в другом конце комнаты.

– Эти мальчишки со своим «Гарри Поттером», – говорит она, вернувшись, и пожимает плечами. – Как бы мне хотелось, чтобы их интерес к литературе распространился за пределы Хогвартса. – Она протяжно вздыхает. – Но все равно это лучше, чем ужасные книжки типа «Дневник плаксивой крошки».

Тут срабатывает мой инстинкт библиотекаря.

– Ну, если его сын хоть что-то читает, это уже о чем-то говорит, – заявляю я.

Милли поднимает взгляд от прилавка, по-видимому, удивленная моим замечанием.

– Имею в виду, – я замолкаю, подыскивая слова, – что чтение ведет только к дальнейшему чтению. В детстве я читала все, что под руку попадет, – от классики до «Клуба нянек»[12 - Серия романов «для девочек» американской писательницы Энн Мартин.]. Если ребенок найдет книгу, которая ему понравится, он будет стремиться снова испытать это чувство, читая другие, самые разные истории.

Милли опускает очки на кончик носа и с любопытством смотрит на меня сверху вниз.

– Прекрасная теория, – язвит она, снова поворачиваясь к стопке книг. – Жаль, что это только домысел.

– Это как посмотреть, – говорю я. – Многие исследования грамотности в последние годы доказали, что эта «теория» верна, и я лично убедилась в этом на практике. – Я улыбаюсь. – Я библиотекарь.

– Ну что ж, – говорит она с некоторым удивлением. – Наверное, вам, как специалисту, не очень понравится мой метод управления этим магазином с тех пор, как пошатнулось здоровье вашей матери. А теперь давай рассказывай, что у тебя на уме. Не ходи вокруг да около. Новые компьютерные каталоги? – Она театральным жестом хватается за голову. – Онлайн-заказы? Какая-нибудь чушь в социальных сетях? Книжный блог? Господи, воля твоя.

Очевидно, она никогда не видела моего аккаунта @booksbyval. Я улыбаюсь и включаю чувство юмора.

– А вы никогда не рассматривали возможность доставки книг с помощью дрона?